Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг

Рори расписался, не читая.

— Спасибо. — Бреслин зевнул и потянулся. — Мне нужен нормальный кофе, а не этот растворимый мусор. Рори? Антуанетта? Что вам принести?

В другой раз за "Антуанетту" я бы ему врезала, но сейчас он в образе.

— О да! Нормальный кофе, — улыбнулась я. — Черный, без сахара. И можешь найти пару печенек? Умираю от голода.

— Совершу налет на тайник О’Гормана, — хохотнул Бреслин. — У него всегда все самое лучшее. Никакой дешевки. Рори, что тебе?

— Эээ, я… — Рори озадаченно моргнул, пытаясь оценить потенциальные последствия горячих напитков. — Может быть, чай. Нет, кофе. И немного молока, пожалуйста.

— Твое желание для меня закон. — Бреслин с кряхтением поднялся. — Готов неделю проспать. Все из-за этой проклятой погоды. Один солнечный луч — и я стану другим человеком.

— Если уж будешь шарить у О’Гормана в тайнике, посмотри, нет ли там парочки билетов на Барбадос, — сказала я.

— Если найду — нас здесь не будет. Рори, у тебя паспорт с собой?

Рори ухитрился понять шутку и смог даже рассмеяться — правда, с некоторым опозданием. Выходя, Бреслин подарил нам ослепительную улыбку.

Я откинулась на стуле, вытянула ноги.

— Уфф… — выдохнула я. — Тяжелые дни. Как вы там справляетесь?

— Нормально. Многое надо переварить.

Рори на страже. Он не забыл, что я тот подлый коп, который не сказал ему, что Ашлин мертва. Стив быстро подобрал бы ключик и разговорил его.

Но не только Стив умеет у нас изображать доброжелательность.

— Это нормально, — сказала я. — Хотите, я свяжу вас с линией поддержки жертв преступлений и посоветую, с кем можно поговорить? Это их работа, помогать людям в таких ситуациях. И они умеют это делать.

— Нет. Спасибо.

— Вы уверены?

— Да. Я справлюсь. Я просто… Я хочу знать, что же произошло. Мне нужно это знать.

— Да, — сказала я с печальной улыбкой. — Мы все хотим.

Рори рискнул взглянуть на меня.

— А вы… А вы еще не знаете?

Я вздохнула, распустила волосы и начала массировать голову.

— Откровенно говоря — нет. Расследование идет по многим направлениям, но пока ни одно не привело нас к цели. Именно поэтому мы снова опрашиваем самых близких Ашлин людей. Надеемся, что кто-то сможет подкинуть нам свежую идею, даст зацепку.

Рори сказал, все еще напряженно:

— Но я-то знал ее всего несколько месяцев.

— Да, но такие отношения, как у вас с Ашлин, значат больше, чем совместное сидение годами в одном офисе и обсуждение котиков из интернета. — Я правильно выбрала тон. Не сиропный, а прямой, ясный и деловой. — Вы понимали ее. Это было совершенно очевидно, когда мы беседовали в прошлый раз. Вы видели не просто блондинку с толстым слоем макияжа. Вы сразу углядели главное. Кем она была в действительности.

Рори спокойно произнес:

— Мне тоже так казалось.

— Это очень ценно. Я уже никогда не смогу поговорить с Ашлин, мне остается полагаться на рассказы таких, как вы. Только так мы сможем понять, что с ней произошло.

Я не стала снова затягивать хвост — захваченная этой беседой, забывшая о формальностях.

— И если я предположу, что вы ни о чем другом не думали в последние пару дней, я ведь не ошибусь?

Рори прикусил губу. И спустя мгновение:

— Более-менее. Да.

— И в пару последних ночей.

Кивок.

— Держитесь, — мягко сказала я. — Я знаю, каково быть на вашем месте. Сперва вам кажется, что у вас украли всю вашу жизнь, правда? И вы никогда не сможете из этого вынырнуть?

Дыхание покинуло Рори вместе с напряжением, его плечи поникли. Он провел пальцами под очками, вытирая глаза.

— Я не могу спать. Без сна я плохо функционирую, но уснуть никак не могу. Просто расхаживаю из угла в угол гостиной, часами. Я уже на ногах не стою. Вчера ночью что-то произошло на улице, кто-то закричал, со мной чуть сердечный приступ не случился. Я правда подумал, что сейчас умру, прямо в углу комнаты. Я не могу открыть магазин, я даже из дома выйти не могу, не хочу выглядеть придурком, если потеряю сознание от звука захлопывающейся дверцы автомобиля.

Он кинул на меня взгляд, которому, по его мнению, полагалось быть вызывающим.

— Вы, наверное, считаете меня жалким.

Именно. А еще я считала, что из его жалкости можно извлечь пользу.

— Я? — сказала я удивленно. — Конечно, нет. Я видела многих, кому пришлось через это пройти. Такие чувства — обычное дело.

— Когда вы позвонили… Я почувствовал облегчение, знаете. Конечно, это глупо, но все, о чем я подумал, это что мне не придется провести еще один день…

Голос сорвался, он прижал ко рту руку.

— Вы тоже делаете мне одолжение, — сказала я с точно отмеренной дозой симпатии в улыбке. — В такую погоду я гораздо охотнее посижу здесь, чем пойду опрашивать соседей от дома к дому.

— Я только и делаю, что думаю об этом. Как такое могло случиться. Я вообразил десятки сценариев. Поэтому я не могу спать. Как только закрываю глаза, они сразу начинают крутиться в голове.

— Слава богу, — сказала я искренне, и Рори вскинул на меня расширившиеся от удивления глаза. — Именно этим мы и занимаемся — придумываем теории и пытаемся подогнать их под факты. Вот только в этот раз ни одна не подходит, и, должна признаться, моя фантазия истощилась. Я очень старалась, но увы. Если у вас есть какие-то соображения, то очень вас прошу, подбросьте их мне.

Стив бы на этом месте очень смеялся. Я умоляю, чтобы этот парень поделился со мной своей "если-может" ахинеей. Мысль о Стиве вмазала под ребра, да так основательно, что у меня перехватило дыхание.

Рори выдавил из себя грустную усмешку:

— Сколько у нас есть времени?

— Давайте сделаем так: начните с той теории, которая представляется вам наиболее вероятной. Что, как вам кажется, произошло в действительности. Если она хороша… Боже, я буду вашим должником. А если она не тянет и наш приятель все еще не принесет нам кофе, вы расскажете мне следующую.

Он посмотрел на меня так, словно я издеваюсь над ним.

— Вы серьезно?

— Еще как серьезно. Мы позвонили вам потому, что нам нужна помощь. Все лучше, чем ничего. Если только вы не думаете, что это были, например, пришельцы.

На этот раз улыбка была почти искренней.

— Без пришельцев, — сказал Рори. — Обещаю.

Я вытащила свой блокнот и приготовилась ловить жемчужины мыслей.

— Вот. Об этом я все время думаю. Видите ли, в Ашлин…

Произнеся ее имя, он замер. Снял очки, обращая меня и комнату в расплывчатые и мягкие силуэты, с которыми легко разговаривать.