Дуэльный Кодекс. Том 3: Шепчущий Во Снах

— Да, — Света кивнула, — ее душу. Она жестока, потому что измучена. Ей чуть-чуть легче, если она наводит кошмары. Она спит, если я бодрствую или принимаю сдерживающие эликсиры. И она получает удовольствие, если калечит кого-то во сне.

— Она хочет калечить? — почему-то спросила Тома.

— Нет, — девушка изменилась в лице. Если раньше она выглядела как испуганный ребенок, то сейчас, — посерьезнела Света, — она хочет быть свободной. Хочет уйти.

Тома внимательно смотрела на Свету и кивала, будто что-то поняла.

— Что? Что ты поняла? — спросил я.

— Все, — девушка вздохнула, — кроме того, что все о чем говорит Света просто невозможно. Такого не бывает. А хим — просто теория магии. Никто никогда не добивался таких результатов. Просто потому, что души конфликтуют и одна всегда берет верх. Нужно что-то, чтобы подавлять ту душу, которая сильнее. Но чем подавить, маги так и не нашли.

— Я не знаю, чем пользовался этот маг по фамилии Синицин, — погрустнела Света, — не знаю, потому что от его ритуалов было очень больно…

— Синицин? — задумался Виктор, — это он сделал тебя такой? Я не знал, что он делал подобные вещи. Баловался с демоникой? Да. Но… — он махнул рукой, — да черт его знает, что в голове у этого мудака было. Он мог сотворить что угодно. И совершенно бесконтрольно. Но, — Виктор свел брови, — возможно, он подавил душу черной спорой. Когда мы пересекли наш барьер, девушке стало лучше, верно?

— Да, — кивнул я.

— Но почему стало лучше Свете? — вклинился Стас, — если черная спора перестал работать.

— Потому что черная спора подавляла более сильную душу, — догадался я, — душу Светы. Ее душа сильнее. Именно поэтому ей было так плохо. Душа находилась в подавленном состоянии.

Все замолчали.

— Но тогда нам придется просто подождать, пока Светина душа победит ту, вторую, — проговорила Вика, — Да? А сколько ждать? Ведь, выходит, только тогда у всех у нас прекратятся страшные сны, верно?

— Неверно, — вздохнула Тома, — потому что одна душа никогда не побеждает другую. В их противостоянии не будет победителя, — она посмотрела на совсем притихшую Свету, — обе проиграют. И… — она осеклась, перевела взгляд на меня.

— Обе умрут, — закончил я.

— Простите, — тихо, полушепотом проговорила Света, — простите, что доставила вам неудобства. Я просто уйду из замка, чтобы ваши кошмары прекратились, — девушка было встала из-за стола.

— Нет! Куда ты? — остановила ее Тома, взяв за руку. Света аж вздрогнула.

— Мы тебя одну никуда не пустим, — поднялся Стас и перекрыл ей путь.

— И позаботимся о тебе, — Вика взяла ее руку в свои, — не оставим одну.

— Найдем способ, — кивнул Виктор, — как спасти тебя. И ту, другую тоже.

— И защитим, — я улыбнулся, — никто и никогда больше не обидит тебя, Света. Будь в этом уверена.

— Рекомпульсивный транс? — нахмурился я.

— Да, — кивнула Тома, — ничего другого в голову мне не приходит. Но это костыль.

— Костыль? В каком это смысле? — Виктор вопросительно приподнял бровь.

Этой ночью мы остались втроем в библиотеке. Вика Стас и Света спали в гостиной на большом раскладном диване. Ну как спали. Пытались заснуть. Испуганная тем, что из-за нее у нас проблемы Света, очень не хотела оставаться одна, и мои брат с сестрой вызвались побыть с ней, пока мы решаем, что делать дальше.

— Костыль, потому что это прием из артифакторики, — продолжала Тома, — душеактивные артефакты, вроде самолетных моноклей-шпионов, или железных тел-конструктов делаются таким способом. Берется душеактивный предмет, в него, по средствам рекомпульсивного транса помещается часть души или целая душа человека. Путем сложного ритуала она заключается внутри артефакта. Если же что-то идет не так, душа или фрагмент души всасывается в обратно в свое естественное место обитания, то есть в тело.

— Звучит опасно, — отрицательно помотал головой Виктор, — я сталкивался с врагами, которые пытались вытащить из меня душу и вывернуть ее наизнанку. Ощущение не из приятных.

— Это мягко сказано, — кивнула Тома, — я видела, как деда проделывал с одним аристократом рекомпульсивный транс через артефактный стол. Аристократ постоянно терял свои очки. Вот просто забывал их везде и всюду. Ну и решил вставить в них кусочек души, чтобы очки ходили следом.

— Получилось? — заинтересовался я.

— Деда перестарался, — пожала плечами девушка, — и у очков развилась мания преследовать своего хозяина. Бедолага никуда не мог от них деться.

Виктор поморщился. Я хохотнул.

— Артефактный стол у меня есть. Душеактивный артефакт тоже. Я не умею только проводить закрепляющий ритуал, но в нашем случае это даже плюс.

— Почему это плюс? — заинтересованно посмотрел на девушку Виктор.

— Потому что нам не нужно закреплять душу Светы в предмете. Нужно извлечь ее из тела. Это я смогу. Смогу на время заключить ее в душеактивном артефакте. А потом процесс просто не будет доведен до конца, и душа Светы вернется в тело.

— Но у Светы не одна душа, — серьезно проговорил я, — а две.

— И это главная проблема, — кивнула девушка, — потому что нужно как-то отделить одну от другой. А после, не дать отделенной душе вернуться. Это значит переместить Свету подальше от душеактивного артефакта, чтобы лишняя душа уже не нашла обратного пути.

— И как же разделить их? Душу Светы и Хима? — тут я уже нахмурился.

— Нужна третья душа. Душа-проводник. Достаточно сильная, чтобы осознать себя вне тела, и достаточно волевая, чтобы отделить одну душу, — Тома посмотрела на меня, — от другой.

— У меня был такой опыт, — я кивнул, — после смерти, я некоторое время провел отдельно от тела. Я осознавал себя, мог управлять своими действиями и суждениями.

— Все равно это очень рискованно, — покачал головой Виктор.

Тома хмыкнула, проговорила:

— Мы уже проделали столько рискованных вещей за время нашего с Игнатом знакомства, что беспокоится о нем стало каким-то моветоном. Каждый знает, что Игнат справится. Так или иначе. Мы уверены в нем, дядя Виктор. Кроме того, — она несколько смущенно посмотрела на меня, — он сам гоняет нас за то, что мы слишком беспокоимся.