Дух Древнего

Глава 5

На лице Семёна Романовича застыла маска равнодушия. Он пригнулся. Развернул плечи боком и шагнул в купе.

Форменный китель натянулся, подчеркнул военную выправку. Блеснула серебром короткая стрижка, а голова задела потолок, когда он выпрямился.

В помещении тут же стало тесно, а на меня упала его тень.

Начальник поезда повёл головой. Осмотрел купе. Подметил где лежит багаж. Покосился на Тихона и, мазнув по мне взглядом, словно клинком, повторил:

— Господа, билеты.

— Билеты? — подскочил с места Тихон, а его очки съехали на кончик носа. — Ссейчас.

Он принялся судорожно шарить по карманам. Выворачивать их на изнанку, чем вызвал злорадную улыбку на лице Георгия, который выглянул из-за спины начальника поезда.

Глянул на Жорика. Поймал его взгляд и кивнул на распухший нос. Жорик тут же исчез за спиной

— Вот! — Тихон, наконец, выудил из брюк помятый билет и протянул его начальнику поезда.Я же поставил сумку на колени и сделал вид, что ищу билет.

Горгону мне в жены, где Кузьму носит? Он зачем взятку брал? Пусть разбирается. Или начальник поезда не в доле и проводник решил спрятаться? И что делать? Дать новую взятку…?

Оппа, а это что такое? Я аж дёрнулся от неожиданности. Билет? Откуда?

Мнемосину мне в подруги, а то память уже не та. Точно! Я же переложил его в сумку.

Стоило мне сжать билет в руке, как Жорик снова выглянул из-за спины начальника поезда. Выглянул и замер, как гончая на охоте. На его лице расплылся злобный оскал, а глаза сверкнули предвкушением.

Я приготовился достать документ и огорчить его, но не успел.

— Господин! — в купе буквально влетел Кузьма.

Он врезался в Жорика. Тут же ушёл в сторону. Протиснулся вдоль стеночки и, застряв между начальником поезда и шкафом, протянул мне руку.

— Вот ваш билет, — пробормотал Кузьма часто дыша, — который вы мне доверили, господин.

— Не может быть! — прошипел Жорик, выглядывая поверх головы проводника. Опухший нос придал его голосу гнусавости. — Я точно знаю, что его не было в Москве! Это подселенец из Песков, простолюдин!

Начальник поезда взял билет вместо меня. Внимательно изучил и посмотрел на проводника:

— Кузьма Родионович, — его кустистые брови сошлись на переносице, и он покачал головой, — опять ты со своими фокусами? Сколько раз говорил, поймаю, на станцию спишу.

— Никак нет, Семён Романович! — вытянулся по струнке Кузьма. — Господин Орлов действительно сел в Москве. Мы с ним в тамбуре целый час беседовали о современной литературе. Обсуждали «Затворницу» Материковского.

Дамский роман? Я чуть не поперхнулся от такой наглой лжи, но сохранил невозмутимое выражение лица.

— Что же вы, господин Чернышёв-Кругляков, — начальник поезда не стал устраивать допрос подчинённого и ловко развернулся к Жорику, — говорите, что не видели? Час в тамбуре это не пять минут.

— Но, — Жорик указал в меня пальцем. — Он меня ударил!

— Позвольте, — я удивлённо приподнял брови, — вы о том моменте, когда поезд тронулся? — я развёл руками, — Вы же сами упали. Я ещё подумал предложить помощь, но Вы так быстро убежали, даже друзей ждать не стали.

Тихон со своего дивана издал какой-то странный звук, похожий на сдавленное хрюканье, а я добавил:

— Вот и Тихон подтверждает, и, — я указал на Кузьму, — проводник это тоже видел.

— Ах, ты! — воскликнул Жорик и тут же поморщился от боли, — дуэль, здесь и сейчас.

— Отставить, господин Чернышёв-Кругляков, — Начальник поезда дождался от Кузьмы кивка на мои слова, отдал ему билет и, положив руку на плечо Жорика, направил его на выход. — Нужно приложить компресс к вашему носу. И давайте, заодно обсудим правила поведения в поезде. Драки и дуэли у нас запрещены. Тем более из-за падения в чужом купе.

— Я буду жаловаться! — выпалил Жорик, когда его выдавили в коридор и повели из вагона. — У меня есть свидетели.

— Все непременно, господин, — спокойно отвечал ему начальник поезда, — у другой стороны тоже есть свидетели.

— Я требую…

— Пойдёмте, запишем Ваши требования…

Голоса отдалились и пропали окончательно, а я вдохнул полной грудью. Стоило начальнику поезда выйти из купе, как стало светлее. Вернулось ощущение простора.

Всё же, монументальный мужик. Готов поспорить, сам Атлант затесался в предки этого человека.

— Прошу прощения за суматоху, господин, — привлёк моё внимание Кузьма.

Он коснулся козырька фуражки, а его глазки забегали по сторонам. Потом он переступил с ноги на ногу и, дёрнув головой, как-то особенно выразительно посмотрел на дверь.

— Тихон, подожди минутку, — бросил я соседу и вышел из купе.

Кузьма тут же подскочил ко мне, постоянно оглядываясь по сторонам:

— Господин, вы не представляете, как я старался! — зачастил он шёпотом. — Как только увидел, что этот, — он покосился в сторону, куда увели Жорика, — побежал жаловаться, сразу смекнул. Беда будет.

В ладони проводника появился платок. Он утёр им лысину, но та вновь моментально вспотела.

— Чёрт, — махнул платком Кузьма, — я же никогда такого не делал! Чтобы прямо билет выписывать, да ещё и бежать сюда, — он прижал подрагивающую руку к груди. — Но ради вас, господин, я решился на этот шаг.

Я улыбнулся: он явно лукавил и напрашивался на вознаграждение. Хм, а что? Нам еще долго ехать, прикормленный сотрудник не помешает. Залез в карман и нащупал заранее приготовленные два рубля:

— Благодарю! — я протянул руку для пожатия.

Кузьма сперва растерялся. Глянул на меня, затем уставился на мою ладонь как на что-то невиданное. Потом неуверенно протянул свою. Когда же он почувствовал купюру, лицо его расплылось в улыбке.

— Что вы, господин, это моя работа! — глаза его заблестели, и он стал мелко кланяться. — Я просто выполняю свои обязанности. Хотя, знаете, не каждому пассажиру стал бы так помогать.

— Конечно, — кивнул я. — И спасибо за литературную беседу. Материковский поистине мастер пера.