Dum spiro, spero

– Не думаю, что она настолько дура, чтобы думать, будто кто-то допустит тебя на место президента.

– Нет. Но на чьей стороне я буду? Боггс считает, что ни у кого нет столько влияния, как у меня.

– Она боится, что ты будешь против нее, - заканчиваю я. – Тем более, своего отношения к ней ты никогда особо не скрывала.

– Я могу помочь революции только одним способом, - тихо говорит она.

– Умереть, - с болью замечаю я.

– Да, - кивает она.

– Китнисс, - выдыхаю я и хватаю ее за руку. – Не делай глупостей. Не позволяй Койн играть тобой.

– Глупостей?

– Например, ты собираешься смотаться отсюда с картой и голографом, если сумеешь его раздобыть, - довольно грубо отвечаю я, высказывая свои догадки.

Китнисс чуть краснеет.

– Ты же не сбежишь без меня? В болезни и здравии, в горе и в радости, помнишь? – говорю я, вспоминая свадебную клятву, которую мы практически произнесли, обручившись по традиции Дистрикта.

– Как твой товарищ по оружию, я могу настоятельно рекомендовать тебе оставаться с твоим отделением, но ты ведь все равно не послушаешь, верно?

– Разумеется, - усмехаюсь я. – Если ты не хочешь, конечно, чтобы я поставил на уши всю армию.

– Пошли, нам пора возвращаться, - тихо шепчет она, поднимая связку хвороста.

В лагере мы ужинаем, а потом разбредаемся по палаткам. Ночь довольно теплая, поэтому мы вытаскиваем спальные мешки и устраиваемся поближе к костру. В полночь на дежурство вступают Джексон и Китнисс. Но не спит, кажется, никто. Мы сидим или лежим в спальниках, прислушиваясь к треску костра и слушая дыхание друг друга.

– Простите, что доставляю вам столько проблем, - бормочет Финник через некоторое время. – Мне лучше было бы находится в Тринадцатом, чем здесь.

– Ты не виноват, - отвечает Гейл. – Не ты выбирал, когда тебя сюда посылали.

– Ты хороший человек, - добавляет Митчелл. – Во всем виноват Сноу.

Все опять замолкают. Я прокручиваю в голове воспоминания, связанные с Финником: они разговаривают с Китнисс у колесницы, он учит ее вязать узлы, помогает мне доплыть до берега на арене, спасает мне жизнь, в конце концов, он заботится о Китнисс, когда Сноу отправляет их на еще одни Игры. Он действительно всегда был добр к нам. Он помогал нам. И я, и Китнисс обязаны ему жизнью.

– Твой любимый цвет… зеленый? – тихо спрашивает Финник спустя несколько минут. – Китнисс?

– Да, - не задумываясь, отвечает она. – А твой – цвет морской волны.

– Морская волна? – морщась, переспрашивает он.

– Ближе к изумрудному. Как твои глаза, - поясняет она. – По крайней мере, ты сам мне так однажды сказал.

Финник закрывает глаза, наверное, пытаясь представить себе море, которое не видел очень давно, а потом кивает.

– Спасибо.

Я прикрываю глаза, пытаясь заснуть. Кто-то (кажется, Крессида и Мессалла) негромко разговаривают с Финником. Я дремлю до четырех - тогда у Китнисс заканчивается время дежурства, поэтому она забирается в спальник рядом со мной, хватает меня за руку и переплетает наши пальцы. Я чуть поворачиваю голову в сторону и вижу, как за нами наблюдает Гейл. Затухающее пламя костра отражается в его глазах. Мы встречаемся взглядами, он кивает и отворачивается.

Утром мы всей командой, при полном вооружении, отправляемся стрелять по стеклам домов для роликов. Квартал, в который мы должны попасть, находится недалеко от тех улиц, где расположены миротворцы, но Боггс заверяет нас, что операция согласована с руководством Тринадцатого, и мы в безопасности.

Мы идем по улицам, усеянным битым стеклом, кое-где виднеются следы крови, и я вспоминаю, что все эти кварталы повстанцы отвоевали, потеряв сотни жизней. Мы добираемся до места съемок, занимаем позиции, Крессида расставляет операторов и отдает команду: «Мотор!»

Мессалла запускает несколько дымовых шашек для пущего эффекта. Я поднимаю автомат и, прицелившись, выстреливаю в цветную витрину, которая раньше служила окном магазину одежды, когда раздаются реальные выстрелы. Выстрелы, цель которых - мы.

Хватает секунды, чтобы через плечо, едва обернувшись, увидеть белые мундиры миротворцев. Они пока не подошли достаточно близко, чтобы стрелять на поражение, но близки к тому. Боггс орет, чтобы мы включили мозг и сгруппировались. Я прицеливаюсь и стреляю в одного из миротворцев, того, что подошел ближе других, а потом бегу в сторону отряда, который сгрудился вокруг операторов.

– Что это значит? – кричит Крессида. – Как они добрались сюда? И как вообще узнали, что мы здесь будем?

– Камеры, - отвечает Кастор. – Здесь везде камеры. Видимо, некоторые из них рабочие, и они нас засекли.

– Живыми они нас не отпустят, - замечает Джексон.
– Их в пару раз больше, чем нас. И у них наверняка будет подкрепление, а у нас - нет.

– Значит, надо отступать, - заключаю я. – Какие варианты?

– Только назад, и не дай Бог, чтобы они окружили нас, - проговаривает Гейл.

– Есть еще один вариант, - вскидывается вдруг Кастор, бросая беглый взгляд на Поллукса. – Катакомбы.

– У нас нет еды, - возражает Китнисс.

Гейл выстреливает в пару миротворцев, пока мы медленно начинаем отступать.

– Плевать, - говорю я. – Жить хочется сильнее, чем есть.

Я тоже стреляю, целясь миротворцам в грудь.

– Ладно, где вход в подвалы?

– Через два здания от нас.

– Нам надо разделиться, чтобы они не последовали за нами, - предлагаю я.

– Не надо, - качает головой Боггс, прищуриваясь.

Мы отстреливаемся еще несколько минут, по-прежнему отступая. Пули свистят совсем близко, но никого не задевают.

– Что значит «не надо»?

– Я отвлеку их, - отзывается Боггс, поднимая голограф. – Вы должны уходить.

– Боггс, нет! – кричит Джексон. – Мы что-нибудь придумаем! Мы должны будем вернуться в лагерь!

– Не возвращайтесь, - качает головой тот. – Китнисс, выполни свою миссию. Убей Сноу. Кастор, веди их всех в катакомбы.

Кастор и Поллукс хватают нас за руки и тянут прочь. Спотыкаясь и оглядываясь, я бегу следом за остальными. Богсс же с места не двигается, продолжая стрелять по наступающим миротворцам.

– Верьте Китнисс! – напоследок кричит командир, а затем трижды произносит: Морник! Морник! Морник! – и кидается на миротворцев.

– Ложись! – командует Гейл, и мы дружно падаем на асфальт, пока нас не отбросило взрывной волной. Все вокруг накрывает пеленой густого дыма, всюду падают осколки камней и частички плоти. Меня слегка подташнивает.