Дураков нет
Шрифт:
С недавних пор мисс Берил рассуждала схожим образом, а потому и не стала спорить.
– Но если ты передумаешь, Дональд…
– Не передумаю, – сказал Салли. – Тем более когда съеду. Кроме того, – добавил он, оглядевшись, – у вас мне теперь и сесть-то не на что.
С тех пор прошло две недели, и все эти две недели мисс Берил была сама не своя. Предупредив, что ему придется съехать, Салли стал бывать дома еще реже прежнего. Отчасти потому, что по утрам работал у Хэтти и вставать ему приходилось на полчаса раньше. Теперь он не ждал, пока закусочная откроется, а помогал ее открывать, то есть ставил будильник (которого все равно не слышал) на полчаса раньше. От его жужжания просыпалась мисс Берил, и швабру, чтобы стучать в потолок, она теперь держала возле кровати. С того момента, как наверху раздавались тяжелые шаги
Первым делом мисс Берил подумала – точнее, испугалась, – что пришла миссис Грубер, она утром звонила, спрашивала, не хочет ли мисс Берил отправиться в путешествие, то есть поехать куда-нибудь пообедать, и очень расстроилась, узнав, что подруге не стало лучше. Миссис Грубер тяжело переживала зимы, она любила гулять, но со Дня благодарения была вынуждена сидеть дома: начинались холода, а она боялась простудиться и умереть. Возобновить прогулки она отваживалась только в апреле, когда сбоку ее дома зацветали тюльпаны. Так что миссис Грубер оказывалась на всю зиму заперта в четырех стенах – не считая тех случаев, когда ей удавалось уговорить мисс Берил съездить куда-нибудь на ее “форде”. Поэтому миссис Грубер была лично заинтересована в том, чтобы подруга ее была здорова. Поначалу миссис Грубер обрадовалась, что в этом году мисс Берил не поедет путешествовать, но потом поняла – и это печальное знание ввергло ее в уныние, – что мисс Берил решила воздержаться не только от заграничных путешествий, но и от поездок по округе. Убежденная, что мисс Берил страдает главным образом от того, что ее фраппировали, а не от чего-то другого, миссис Грубер не скрывала, что придумала грандиозный план, дабы к подруге вернулось телесное и душевное здоровье, а ее “форд” вернулся на шоссе и они не пропустили бы послепраздничные распродажи. Вот почему мисс Берил боялась, что на пороге стоит миссис Грубер с кастрюлькой горячей куриной лапши “Кэмпбелл”, которую она, по своему обыкновению, слишком сильно разбавила водой. Направившись к двери, мисс Берил остановилась у окна и выглянула сквозь тюлевую штору, чтобы проверить, права ли она.
Оказалось, что нет. На крыльце терпеливо ждала высокая сухощавая женщина средних лет, в дешевых брюках, мужской брезентовой куртке и без шапки. Мисс Берил узнала ее в несколько этапов. Первые из этих этапов были довольно смутные. “Я тебя знаю, – пробормотала мисс Берил себе под нос, разглядывая женщину. – Что скажешь, Эд? Откуда я ее знаю?” Но Эд ей ничем не помог. Загвоздка в том, что когда столько лет работаешь учительницей в маленьком городке, то “знаешь” почти всех – точнее, опознаешь во взрослых обличьях черты прежних восьмиклассников. У мисс Берил даже была теория, что реинкарнацию выдумала спятившая школьная учительница из маленького городка, жертва неизбывного расплывчатого ощущения, будто все, кто встречается ей на улице, знакомы ей по прошлой жизни. Однако мисс Берил узнала эту женщину во взрослой ипостаси, что лишь усугубляло загадку, поскольку круг общения мисс Берил в последние десять лет стремительно сокращался. “Не стой просто так, Клайв, – обратилась она уже к мужу. – Помоги мне”. Почему ей кажется, что она видела эту женщину в униформе?
Задай правильный вопрос – получишь правильный ответ. Не успела мисс Берил задаться этим вопросом, как узнала в женщине кассиршу из супермаркета. “Ну вот, совсем другое дело”, – сказала мисс Берил своим советчикам, хотя ситуация пока что прояснилась не до конца. Например, мисс Берил было неясно, с чего вдруг кассирша заявилась к ней домой. Баночки в руках у нее не было, то есть пожертвования для фонда помощи пациентам с заболеваниями сердца она не собирала. Чтобы выяснить, в чем дело, надо открыть дверь и спросить, рассудила мисс Берил. Она отпустила было занавеску, как вдруг заметила, что за высокой женщиной прячется косая девочка, – значит, высокая женщина ее бабушка и, если верить городским сплетням, давняя любовница Салли. Интересно, каким глазом, здоровым или косым, девочка заметила мисс Берил, прежде чем та
отпустила занавеску?Второй звонок прозвенел, когда мисс Берил открыла дверь.
– Ой. – Высокая женщина, кажется, испугалась. Голос у нее был грубый, мужской, под стать наряду. – А я уже хотела уйти… То есть я думала, вас нет дома.
– Я просто обычно смотрю в окно, кто пришел, прежде чем открыть дверь, – призналась мисс Берил и попыталась заглянуть за спину высокой женщины, посмотреть на девочку, но та спряталась за бабушкиными ногами. – Мормонов я не пускаю, стоят себе на крыльце и пусть стоят. Собственно, так и бывает. Они там подолгу торчат, будто ждут Второго пришествия. Мормонов и страховых агентов не пускаю.
– Я Рут. Помните ее? – спросила женщина.
– Помню, конечно, – сказала мисс Берил. – Ты от меня убежала, правда, маленькая? Я обернулась, а тебя след простыл.
То была одна из самых страшных минут в жизни мисс Берил. Такая простая задача, и даже с ней она не справилась. Не сумела защитить ребенка. Отец девочки ударил ее мать ружьем, взял дочь, усадил в машину и преспокойно уехал. А дурак полицейский стоял и смотрел.
– Да уж, она у нас прыткая, когда захочет. – Рут так это сказала, что стало ясно: девочке хочется этого нечасто.
– Заходите же в дом, на улице холодно, – спохватилась мисс Берил. – В прошлый раз малышка отказалась от моего печенья, быть может, сейчас попробует, по старой дружбе.
Девочка по-прежнему пряталась за Рут и не желала признавать знакомства с мисс Берил.
– Мы на минутку, – предупредила Рут. – Заехали поблагодарить вас.
– За что? – искренне изумилась мисс Берил.
– За то, что вызвали полицию. Кто знает, чем все закончилось бы, если бы вы их не вызвали? Мы сожалеем, что причинили вам столько хлопот, правда же, Два Ботинка? Мы заглянули бы раньше, но мы почти все время в больнице.
К удивлению мисс Берил, девочка подала голос из укрытия.
– Завтра, – проговорила она.
Рут повернулась, подхватила ребенка на руки.
– Да, дорогая. Завтра важный день, верно? Завтра маму выпишут из больницы и бабушка сможет вернуться на работу. По крайней мере, на какое-то время.
Мисс Берил взяла у них куртки, повесила на вешалку, Рут с внучкой прошли в гостиную. Мисс Берил услышала, как Рут сказала девочке:
– Мама была права. Вот так дом! Смотри, сколько елочных игрушек!
Мисс Берил невольно улыбнулась: в последние дни она пребывала в унынии и не чувствовала в себе сил украшать дом к Рождеству, елочные игрушки до сих пор лежали в коробке. Наверное, Рут заметила столик с сувенирами из путешествий, и Щелкунчики напомнили ей рождественские украшения, сама-то Рут на путешественницу не похожа.
– Гляди-ка. Миссис Пиплз собирает пазл. А пазлы мы любим едва ли не больше всего.
Девочка посмотрел на пазл, потом на мисс Берил, и та подумала, что бабушка Тины высказала надежду – вдруг внучка чем-то заинтересуется. Но стоило Рут сесть на диван, как девочка отвернулась от пазла, вскарабкалась на диван, села рядом с бабушкой, не отрывая взгляда от мисс Берил, нащупала мочку Рут и принялась теребить ее большим и указательным пальцами. Лицо девочки сделалось безмятежным.
Рут встала с дивана и села на пол у ног ребенка.
– Так тебе будет легче достать, – пояснила она.
– Вы уходите из супермаркета? – спросила мисс Берил, имея в виду слова Рут “по крайней мере, на какое-то время”.
– Это он от нас уходит. Магазин закрывают, хотя пока еще об этом не объявили.
Рут пояснила, что новый супермаркет у федеральной автострады окончательно добил маленький городской супермаркет, чьи финансовые дела и без того шли неважно, – добил так же, как сам городской супермаркет двадцатью годами ранее прикончил маленькие продовольственные магазинчики.
– И вы перейдете в новый супермаркет? – полюбопытствовала мисс Берил.
Рут покачала головой:
– По-моему, они не берут никого старше двадцати пяти. Нет, бабушке придется поискать что-то еще, да, Два Ботинка?
Девочка не сводила глаз с мисс Берил.
– Мы пока не знаем, что именно, но что-нибудь подыщу, черт побери, – продолжала Рут. – Жизнь такая, что если будешь стоять стоймя, тебя тут же собьют. Ничего, со временем что-нибудь придумаем. Если ничего не получится, может, мы подыщем работу дедушке Заку. Вот будет здорово, правда? Пусть дедушка Зак в кои-то веки потрудится.