Дурная компания

"Началось", - подумал я. Правда, частота и амплитуда встряхиваний была поменьше, чем у пожилой дамы, и быстро прекратилась, неожиданнно направив мысли президента в другое русло.

– Главное, в России был какой-то дурацкий принцип недоносительства. Все всех покрывают. И у ребят это есть, еще не изжилось. Я о чем говорю, в Америке принято жаловаться друг на друга и это не считается чем-то предосудительным. Вот и ты, если видишь, что что-то не так, иди сразу ко мне и говори: "Ефим, Борис завалил дело".

При этих словах на лице у меня появилось по-видимому какая-то гримаса, что не прошло незамеченным.

– Ну что, что тебе не нравится? И ты тоже? Слушай, перестань, я тебя прошу! Пойми, это для дела полезно и ничего в этом такого нет! Это только в России считается, что стучать неприлично. Вот и доигрались со своими принципами до коммунистов и разрухи. Нет, ну конечно доносить плохо, я ничего не говорю. Но для дела, если это важно и правда, я прошу тебя - не покрывай никого!

Ефим отхлебнул кофе и снова качнул головой. В результате мысли его снова потекли совершенно в другом направлении, как будто в голове его находился патефон, иголка которого при тряске попадала на различные звуковые дорожки.

– Я хочу другую компанию создать. Или научный центр, чтобы написано было "Ефим Пусик". Собрать сильных людей, дать им возможность поработать. Это важно, да, да, такое тщеславие возникает. Хочется как-то оставить о себе след. Куплю здание рядом с университетом в Литтл-Три, здесь не такое место, не научное. Там атмосфера особенная, это тоже важно. Поработай немного, у меня друзья, они мне нескольких крупных ученых рекомендовали. Создадим лабораторию, потрачу несколько миллионов, все равно с налогов списывать, может быть, туда уйдешь. Но пока надо тебе для компании поработать. Сходи в библиотеку, почитай статьи, может быть, что-нибудь предложишь. Ты знаешь, какие инженеры работали со мной здесь? Кретины! У них из каждого кармана торчало по калькулятору и ходили в желтых носках!

Я вспомнил, что уже слышал про желтые носки, но не подал виду.

– Так вот, продолжал Ефим.
– Я уже тебя заболтал. Ты осмотрись, помоги ребятам. Я тебе денег дал, сдай на права, купи машину. Машину лучше новую купи, хорошую. Не жмись, не жадничай! Ты будешь в хорошей машине ездить, это приятно, настроение у тебя будет хорошее, и работать будешь лучше. Это психология такая, все друг за друга цепляется, пирожные, машина, квартира.
– Ефим увлеченно сцепил пальцы и продемонстрировал принцип зацепления.
– Ты понимаешь, о чем я говорю?
– и он пристально посмотрел на меня.

– Да, да!
– поспешно сказал я.
– Я очень хорошо понимаю. Бытие определяет сознание.

– Молодец, - Ефим удовлетворенно откинулся назад и улыбнулся.
– Я сразу почувствовал, что с тобой проблем не будет, когда тебя увидел. Я вижу людей, знаешь, у меня интуиция. Мне достаточно издали человека увидеть и я чувствую, что у него внутри. И с приборами так же. Мне достаточно было подойти к прибору, и я точно знал, где у него проблема. Они все на меня молились… - Ефим неожиданно замолчал.
– В коротких брюках и в желтых носках. Из карманов калькуляторы торчали и логарифмические линейки. Идиоты… Устроишься, снимешь квартиру. Да, сними хорошее что-нибудь, в центре Литтл-Три. Это прекрасное место, Андрей ведь там же живет, да? Ты знаешь, там атмосфера другая, университет рядом. Поэты на улицах читают стихи, музыканты, Нобелевские лауреаты. Я как-то зашел чашку кофе выпить, разговорился с соседом по столику. А он Нобелевскую премию по химии получил. Это приятно, совсем другая жизнь.
– Ефим замолк, видимо углубившись в воспоминания. Лицо его на секунду помрачнело, он встрепенулся и снова начал трясти головой.
– Там цены подороже, но я ребятам достаточно плачу денег. Так что сними квартиру, купи машину, семья приедет. И, - он пристально уставился мне в глаза, - срочно сходи к врачу. У Леонида узнай, у меня есть хороший врач, к нему все у нас ходят. Это надо сделать, пусть он тебя посмотрит, обследует. Обязательно сходи и как можно быстрее. А там посмотрим, что он скажет… Ну, что я тебя буду учить? Монолог окончен, у меня встреча назначена с адвокатом.

– Ефим встал и махнул рукой, показывая, что я могу удалиться.

Я вышел из кабинета слегка покачиваясь. Разговор с Ефимом одновременно обнадежил и запутал меня. Он по сути был иррациональным, и я даже не пытался анализировать происходящее. Главное, я понял, что мое текущее положение вроде бы было не очень страшным, особенно в свете приобретения новых кофеварок. При этом возникало чувство, что на самом деле все не так просто и мне не надо обольщаться.

"В конце концов, я здесь человек новый и не знаю местных особенностей," - подумал я и немного успокоился. Перспективы, обрисованные Ефимом, слегка кружили голову.

Через несколько минут ко мне опять прибежал Андрей.

– Ну что, разговаривал?
– с интересом спросил он.

– Да, все нормально, - я пристально посмотрел на него.

– Что рассказывал?
– настойчиво продолжал допытываться Андрей.

– Предлагал создать научный центр, - нагло отпарировал я.

– А еще, на Бориса с Леней жаловался?

– Не то, чтобы жаловался, - я был осторожен, - больше мне советовал как себя вести.

– Ну ладненько, - Андрей немного успокоился, хотя явно что-то подозревал.
– В выходные ведешь нас обедать, я уже столик заказал! Пожалуйста, скажи об этом всем.

Я неожиданно вспомнил, что сегодня ничего не ел. День пролетел как-то незметно, и за окном уже стемнело. Вздохнув, я принялся перебирать многочисленные документы, из которых следовало, что мое тело и душа, а также все, что они производят, отныне принадлежат компании "Пусик". Ужасно хотелось спать, но сон на территории компании был запрещен. Время потянулось густым и медлительным потоком, как сироп.

"Восемь, Девять, Десять," - считал я часы, подписывая бесконечные юридические соглашения.

В начале одиннадцатого ко мне заглянул Борис. Он выглядел уставшим, рубашка его была мятой, а глаза отекшими.

– Поехали домой, - сказал он.
– Много успел сделать?

– Кое в чем разобрался, - осторожно ответил я.

– Отлично!
– он фальшиво взбодрился и взмахнул рукой.
– Завтра продолжим!

На улице стрекотали цикады, и расстилалась чуть сладковатая вонь: ветер дул со стороны канализационной станции. Андрей тоже был весь как побитый. Мы залезли в машину.

– Ефим сегодня шумел, господа!
– Борис сказал это по-русски, и я снова вздрогнул от этого неожиданного перехода.
– Он предложил сократить перерыв для рабочих с пятнадцати до десяти минут и купить более дорогой кофе и несколько специальных кофеварок, чтобы делать "Эспрессо" с молоком. Еще он хочет, чтобы в кафетерии всегда были пирожные.

Я молчал, хотя всегда предпочитал черный кофе.

– Он ничего тебе не говорил?
– Борис оглянулся на меня.

– Нет, в основном давал рекомендации, какую машину купить и прочее.

– Ты к ним прислушивайся. Он ничего не забывает, если он тебя о чем-то попросил, обязательно проверит. Андрей, завтра с Леонидом утром надо решить, что нам делать с генератором.

Я молчал. Ночь надвигалась на нас, на горизонте висела огромная желтая луна, и редкие фары встречных машин неслись нам навстречу. У меня до сих пор не было чувства, что все происходящее реально и я действительно сижу в машине, несущейся по автостраде за многие тысячи километров от Европейского материка и огромный черный холодный океан плещется за горами. При чем тут Борис, Ефим, инженеры в желтых носках, серые коробки с надписью "Пусик", пирожные, кофе с молоком, Америка и Россия, когда огромный шар несется в космической пустоте, вращаясь вокруг своей оси, и все мы, как крохотные микробы, копошимся на его поверхности, пытаясь устроить свои микроскопические жизни.