Дурная компания

– Да, противный парень… Недосмотрели мы, вот и подложили нам свинью с этим Олегом.
– Леонид сердито оттолкнулся от стола и встал.
– Вот почему надо людей в компанию тщательно отбирать!

– Я с самого начала против был.
– На скулах у Бориса заиграли желваки.
– Вот и расхлебываем теперь результат, у академика союзничек появился! Слава богу, что они оба слюнтяи, а то пришлось бы начинать настоящую войну. Но я все равно не могу, само их присутствие здесь меня раздражает, как будто через стенку их чувствую. Сидят, анекдоты какие-то рассказывают, идиотские шуточки, прибаутки! А работа стоит, проект загублен на корню. меня уже сотрудники спрашивают: "Борис, что происходит?" У меня при одной мысли об этих паразитах кулаки начинают чесаться!

– Ничего, ребята, - Леонид потер руки, - надо быть спокойнее, не нервничать. Все пока развивается нормально. Ефим вчера уже высказывался про академика отрицательно, а это хороший знак.

– А что он говорил?
– на лице у Андрея появилось любопытное выражение, и он даже слегка наклонился вперед.

– Ну, в общих чертах, что проект стоит на месте, с отверстиями так ничего и не решено, а академик книжки читает и писульки пишет.

– Что еще он пишет?
– с подозрением спросил Борис.

– Да вроде бы какую-то научную статью готовит, Кулибин недобитый.

– Он ничего не может изобрести, - Борис зло скривился, - занимается очковтирательством, лженаукой за наш счет! Никогда от себя такого не ожидал, дай волю прямо сейчас пошел бы и набил ему морду вместе с Олегом и всеми его ученичками!

– Боря, - Леонид покачал головой, - сейчас главное сдержаться. Время работает на нас, потерпи немного, и Ефим сам все поймет. Вот Эдик нахамил разок и тю-тю, его песенка спета! А как Ефим его обхаживал, помните? Ты только не сорвись, а то Ефим тебя в членовредительстве обвинит, и ты все испортишь. Понял?

– Я все понял, - лицо Бориса покрылось красными пятнами, - но когда я вижу рядом с собой такое, у меня нервы сдают. Я же, черт возьми, в Америку приехал, а не в Россию! Я за жесткий капитализм, а Ефим нам устраивает социалистическую богадельню, вроде Академии наук!

Команда продолжала свое совещание. В эти самые минуты самолет, несущий Володю навстречу судьбе, уже поднялся в воздух и с каждым мгновением неумолимо начал приближаться к огромному американскому континенту и к двухэтажному зданию компании Пусика.

"Володя уже вылетел.
– Академик посмотрел на часы.
– Только бы с ним не промахнуться. Грише хотя бы есть куда деваться, а Володя последнее письмо совсем отчаяное написал. В Институте эти подлецы его вконец затравили, а работы другой нет, да и денег не осталось, ребенка кормить нечем. Он же неприспособленный, не от мира сего. Эх, поздно он родился, в неудачную эпоху. Как здорово было бы его вытащить сюда, Ефим же обещал создать маленькую группку…".

– Олег, замолвите перед Ефимом словечко за Володю, если он вам понравится, конечно?
– академик повернулся к Олегу.

– Угрозами вы ничего не добьетесь… Впрочем, мне кажется, Ефим не очень-то прислушивается к окружающим. Кто знает, может быть, моя просьба на него произведет совершенно противоположное впечатление.

– Да бросьте вы, Ефим к вам неплохо относится. А что это у вас, коллега, вид такой озабоченный, да и синяки под глазами, как будто голова с похмелья трещит?

– Да вот, шаг за шагом разбираюсь в программах, которые когда-то Борис написал.
– Олег схватился руками за голову.
– Это какой-то кошмар, написано так неаккуратно, всюду ошибки, огрехи. Как будто всадник на скаку шашкой рубал и с одной строчки на другую прыгал. Убейте меня, не пойму, почему о нем здесь такое высокое мнение…

– Да вы уж мне о Борисе лучше не напоминайте, - академик нахмурился.

– Он мне ночью сниться начал в кошмарах. Сегодня такое приснилось, до сих пор на душе гадко. Иду я по коридору, и у меня в руках почему-то бутылка хорошего армянского коньяка в бумажном пакетике, а он навстречу. Представляете, перегородил дорогу, щурится так мерзко, под шпану работает, а мне, представьте себе, страшно стало. Ведь не знаешь, чего от шпаны ждать, пырнет ножичком между ребрами и все.

– Бутылку-то выпил?
– Олег явно заинтересовался.

– Слушайте дальше, руки расставил, смотрит так мерзко, своим холодным взглядом и морду скалит. "Папаша, - говорит, - зачем тебе старому хрену коньяк, давай-ка я выпью его лучше за твое здоровье!" - выхватывает ее из рук, откручивает пробку и в горло заливает.
– "Хороший коньяк, - говорит, - У тебя, отец, сердце не пошаливает от такого?" - И довольный такой. А шпану играет, знаете, жутко даже, взгляд трезвый, подлый, унижающий тебя, словом чувствуется, что убийца, на самом деле ищет, как тебя побольнее ударить.

– Значит все-таки выпил, - вздохнул Олег.
– А вы бы ему указали, что на территории компании спать и распивать спиртные напитки запрещено.

– А мне так обидно стало, знаете, дурацкий, конечно, сон, но в России одно время трудно было хороший коньяк достать. Я стою и думаю: драться с ним или бутылку вырывать из рук - значит унижаться. И тут проснулся, такое гадкое ощущение осталось, как будто все на самом деле было.

– Ну вы меня испугали, - Олег потряс головой.
– Мне после таких рассказов, не дай бог, он тоже приснится. А какой коньяк армяне делали, здесь ничего похожего не достать…

– А это, Олег, климат нужен, земля. От гор излучения идут, от земли флюиды.

– Ну ничего себе, великий физик!
– Олег рассмеялся.
– Какие там еще флюиды, уважаемый. Наше дело маленькое, нам бы с вами дырки рассчитать.

Володя появился в компании на следующий день, слегка оглушенный свежестью американских впечатлений и поездкой по автостраде в мягко шумящем автомобиле с автоматически открывающимися стеклами. Все вокруг, и тенистые, украшенные цветниками дорожки в Литтл-Три, и маленькие аккуратные домики, покрытые игрушечными черепичными крышами, и разноцветные автомобили, и уличные кафе, из которых доносился горьковатый аромат жареного кофе и из-за столиков журчала непривычная американская речь, решительно все показалось ему прекрасным и удивительным сном. Володя был радостно возбужден, с восхищением смотрел на своего любимого учителя, рядом с которым он чувствовал себя умиротворенно, и его широкая улыбка явно наводила на мысль о том, что все люди, независимо от их убеждений, религии и цвета кожи если и не братья, то хотя бы дальние родственники.

Внешне Володя оказался полной противоположностью Гриши. Невысокий, худой, щупленький как цыпленок, с небольшой русой бородкой, он напоминал разночинца из уездного русского города середины прошлого века. Разговаривая, Володя слегка заикался, что придавало ему немного жалкий и неуверенный вид. В русской речи заикание почти не чувствовалось, но при попытках изъясниться непривычнымим английскими фразами, оно брало свое.

Команда встретила свеженького гостя подозрительно.

– Мудак, полный кретин!
– Борис, увидевший в коридоре продолжавшего радостно улыбаться гостя, не мог сдержать своих эмоций.
– Как куренок ощипанный с юродивой улыбкой. Уже даже этот амбал, и тот был лучше. Вот уж правильно сказано, что мудаки объединяются вместе….