Душа любви

–  Уход за вами!
– не выдержав, заорала Рэнди.
– Вы меня наняли!

–  Эту сказку я уже слышал… Рэнди разозлилась еще сильнее, чем вначале, когда он подмигивал и глазел на ее грудь:

–  Мистер Таггерт, возможно, вы гениально заключаете контракты и умеете делать деньги. Вполне допускаю, что вы очень богаты, однако во всем прочем вы полное ничтожество!
– В это мгновение она даже не подумала о том, как проберется через Скалистые горы без проводника, и, запихнув свитер в рюкзак, выскочила из дома.

Кипя от гнева, Рэнди быстро шла, хотя не имела представления о том, куда именно надо направляться. Даже Лесли не доводил ее до такого состояния! Он лгал, изворачивался, сочинял истории о покинутых друзьях, но никогда не позволял себе подобных непристойностей.

Рэнди то поднималась в гору, то спускалась и с испугом видела, что солнце быстро заходит. Еще несколько минут назад оно светило и согревало, но теперь уже почти стемнело. В отличие от равнинных мест здесь, в горах, не было долгих сумерек. Тьма и холод наступали почти мгновенно, и Рэнди не могла согреться даже в своем теплом свитере.

–  Полагаю, вы уже озябли и готовы вернуться в дом?
– Услышав сзади мужской голос, Рэнди вздрогнула. Обернувшись, она увидела Фрэнка.

–  Не уверена, что вернусь. Напротив, меня очень тянет в Денвер.

–  Что ж, тогда вам следует повернуть назад:

Денвер в противоположной стороне.
– Он указал рукой на едва приметную тропинку.

Рэнди поняла, что самой ей отсюда не выбраться, но гордость не позволяла пойти на попятную.

–  Мне бы хотелось забрать свою сумку.
– Она огляделась, словно все еще надеялась найти дорогу назад.

–  Ага! Может, вы прихватите с собой компас?

–  Ладно, мистер Таггерт, на сей раз победа за вами, поскольку я не знаю, где сейчас нахожусь.

–  Думаю, знаете.
– Он отошел на пару шагов и раздвинул здоровой рукой кустарник: дом находился ярдах в ста. Из окон струился мягкий свет, маня уютом и теплом.

Рэнди направилась по тропинке, указанной Таггертом.

–  Эй, куда вы идете?

–  Домой, - буркнула она, споткнувшись о корень дерева.

–  Постойте, вы же замерзнете в дороге.
– Фрэнк уже догнал ее.
– Если, конечно, раньше вами не полакомится медведь. Здесь их много.

Рэнди решительно двигалась вперед.

–  Да остановитесь наконец! Я требую!

–  Это еще по какому праву?
– Она обернулась и посмотрела на Фрэнка, державшегося на расстоянии. Даже в темноте он заметил, что взгляд Рэнди не сулит ничего доброго.
– Перестаньте преследовать меня! Я отправляюсь домой!
– К своему ужасу, она почувствовала, что голос ее предательски дрожит, а к глазам подступают слезы.

Мягкосердечная Рэнди никогда не сердилась слишком долго - даже на Лесли.

Передернув плечами, она двинулась дальше, зная, что Таггерт идет следом.

–  Послушайте, я хотел бы попросить вас исполнять обязанности поварихи и домохозяйки, - сказал Фрэнк.

–  Денег не хватит!

–  Полагаете? Но если вы бедны… Рэнди опять обернулась:

–  Я не бедна, мистер Таггерт, порой не хватает денег, но я не бедна. Беден тот, кто считает, что ко всему можно прицепить ценник, как вы, например.

–  Можно! И к вам, кстати, тоже! Все зависит от суммы, написанной на ценнике.

–  Полагаю, вы очень одиноки.

–  Моя занятость, мэм, не позволяет мне размышлять об одиночестве - у меня на это просто нет времени. Ну что, принимаете мое предложение?

–  Вам хочется отведать моего жаркого?
– Возможно, Рэнди вспомнила, что ей никогда еще не представлялось такого шанса заработать, а может, было страшно повстречаться с медведем - она и сама не поняла, что заставило ее остановиться.

–  Пятьсот в неделю?

–  Ха!

–  Тысяча?

–  Ха! Ха! Ха!
– Ее претензии казались безмерными.

–  Ладно! Ваше предложение?

–  Лучшее образование для моего сына!
– Идет. Кембридж.

–  Что ж, для начала неплохо.

–  А не многовато ли? Оплата четырех лет обучения в университете за неделю стряпни на моей кухне?

–  Почему четырех? Может, выйти больше - пока он не получит степень доктора философии. Фрэнк улыбнулся.

–  Стоп! Теперь я, кажется, понял! Вы просто ненормальная, верно?
– Видимо, он решил прекратить разговор и, от греха подальше, запереться в доме.

–  А кто вам сказал, что я буду кормить вас размороженными стейками? возразила Рэнди.
– Вокруг заросли дикой клубники. Знаете, какие французские коржи я умею выпекать? Сквозь них виден газетный текст! А если смазать их взбитым клубничным кремом, скатать в рулет и охладить!… Да что - рулет! Для моего тушеного кролика нужен день работы! День! Я фарширую его диким шалфеем.

Здесь неподалеку озеро, на котором, я заметила, плавают утки. Вы не представляете, что я могу сотворить из утки и простых чайных листьев!

Таггерт остановился в нерешительности.

–  Вы еще раздумываете, господин миллиардер? Тогда нанизывайте ваши доллары на шампуры! Приятного аппетита! Вы, несомненно, получите удовольствие - это блюдо достойно настоящего денди!

–  А как насчет картофеля?
– Казалось, он принимает экзамен, но заодно сглатывает слюну.

–  Это совсем просто. Крошечные клубни томятся почти целый день над тлеющими углями. Они становятся от этого не только мягкими, но и приобретают особую пористость. Подаются с маслом и петрушкой, здесь не нужно ничего лишнего.

–  Помнится, Санди привез муку…

–  Медовые бисквиты на завтрак, свежий хлеб с укропом на обед.

–  И, стало быть, всего лишь доктор философии взамен?

–  Да. Всего лишь доктор философии.

–  Хо-ро-шо, - по слогам, словно борясь с самим собой, ответил Таггерт.

–  Я предпочла бы получить письменное подтверждение.

–  Конечно. Теперь, надеюсь, вы вернетесь в дом?

–  Разумеется.
– Рэнди, высоко подняв голову, последовала за Таггертом, однако ей приходилось постоянно пригибаться, пробираясь под низкими ветвями. Нельзя ли выбрать путь покороче?