Душа ночи

— Тут есть хворост и поленница под навесом, — я отошла к разложенным брёвнам вокруг места для костра. — У тебя есть спички?

— Шутишь? — развеселился джинн и вспыхнул.

Упасть на колени мне помешал здравый смысл. Кинар был прекрасен в истинной ипостаси. Раздавшийся в плечах, ставший выше, со смуглой кожей расчерченной огненными письменами, с когтями, венчающими пальцы — он сиял. В его глазах плескалась расплавленная бронза, а губы, изогнувшиеся в греховной ухмылке, обнажили белоснежные клыки.

— Ты сейчас снова это делаешь?

— Что именно? — хрипло отозвалась я.

— Смотришь на меня, как на Бога.

— Гад, — наконец избавившись от ступора, я прошла мимо джинна к месту костра. — Зажги.

Мужчина коснулся дров и они зашипели. Влажная древесина источала дым и трещала. Кинар подошёл ко мне и присел рядом.

— Ты не сожжёшь меня?

— Я хозяин своего пламени, — ладонь коснулась моей щеки, пальцы зарылись в волосы и оттянули голову назад. — Тебя оно не тронет.

— Согреешь?

— Замерзла? — с надеждой спросил он.

— Хочу тебя такого… настоящего, — пробормотала я восторженно, стаскивая с себя футболку.

— А ты? — я застыла. — Хочу увидеть тебя… как на той поляне…

Только я собиралась сказать, что не могу сейчас измениться, как по телу пробежала дрожь и оно приняло истинную форму. Я даже зарычала от наслаждения.

— Красавица, — зашипел джинн, целуя мои губы и обводя языком клыки.

Ощутив прилив сил, я толкнула его на траву и уселась поверх крепких бёдер. В первые мгновенья, мужчина хотел столкнуть меня, но я легла на него потёрлась о напряженный пах.

— Позволь мне, — попросила, пробираясь под ремень его штанов и получила в ответ яростный взгляд, — миииилый.

— Быстрее, — приказал он, взрывая землю когтями.

Оценив, что он позволяет мне вести, я почти замурчала от восторга. Моя сущность воспринимала это как капитуляцию более сильного хищника. Моего хищника. Кинар замер и не сводил с меня зачарованных глаз.

— Мне нравится тебе нравиться, — приговаривала я, обнажая его пылающую кожу. Его огонь действительно не обжигал и я лизнула странную сияющую букву над выемкой его пупка. Зажмурившись от терпкого вкуса его кожи, я прислушивалась к своим ощущениям. Моя вторая душа затаилась в тени первой, но ей не нравился Кинар. По её мнению, он был слишком сильный и мог мне навредить. — Скажи, что ты не причинишь мне вреда, — попросила я, боясь, что моя своенравная половина вырвется из-под контроля.

— Девочка. Доверься мне, — прохрипел джинн и внезапно приподнял меня и швырнул… в костёр.

Глава 48

Я закричала, пытаясь потушить пламя и с ужасом понимая, что вновь застряла в человеческой оболочке.

Под моими ногами рассыпались толстые горящие ветви. Они казались белыми… и едва тёплыми. Наклонившись, зачерпнула пригоршню потрескивающих углей и поднесла их к лицу.

— Ты моя женщина. Неужели ты думаешь, что огонь может тебе навредить? Ты теперь моя стихия.

— Идиот, — выдохнула я. — Ты меня испугал!

— Тебе понравится меня наказывать, — ухмыльнувшись, мужчина взошёл на костёр. — Ты ведь не причинишь мне вред, ведьма?

— Нет, — призналась я с обидой.

— Тебе тепло со мной, — я кивнула, — и холодно без меня.

— Сам знаешь, — я не понимала, зачем ему этот дурацкий допрос.

— Я предлагаю тебе огонь, — он взял уголёк с моей ладони и приложил к губам. Выдохнув, превратил его в застывший камень и вернул мне. С наслаждением я вдохнула в камень огонь и он засиял. — Ты отдала мне свой, родная.

Джинн вдруг заговорил на странном незнакомом языке. Он убаюкивал, ласкал и смутно смущал меня. Мне хотелось закрыть глаза и остаться здесь и сейчас навсегда. Вторая душа встрепенулась и неожиданно рванула из меня прочь. Меня отбросило прочь от Кинара. Аями запуталась в огненных лепестках, обнимающих наше тело и закричала… моим голосом. Она сбивала пламя моими руками, которые внезапно покрылись волдырями. Пахнуло палёной плотью.

Мужчина ухватил меня за плечи и встряхнул. Я перестала гореть. От боли и ужаса по моим щекам текли слёзы. Вязкие и шипящие на коже.

— Мёртвая ведьма, — прохрипел Кинар и я попыталась вывернуться. Он держал крепко. — Почему ты не сказала?

— Это не твоё дело, — я упиралась в его грудь ладонями.

— Моё! — заорал он. — Ты моя женщина!

— Я не твоя. И ты…

Именно в этот момент я осознала, отчего мне так плохо. Этот мужчина никогда не станет моим. Он сожжёт моё сердце и развеет пепел, но останется инкубом, которого полюбила мёртвая ведьма. Таких как он нельзя приручить.

— Что "я"? — зло процедил мой искуситель. — Продолжай. Расскажи, кто я? Расскажи, что я недостаточно хорош для тебя и что отдал огонь бесчувственной ведьме с мёртвым сердцем.

Размахнувшись, я ударила его по щеке и зашипела от боли. Кожа лопнула, обнажив мышцы. Джинн, хмурясь, перехватил мои раненые ладони. Слишком бережно мужчина поднёс их к губам и осторожно коснулся, согревая дыханием. Я не посмела мешать ему. Это было слишком чувственно. Метка на груди согрелась и впервые за прошедшие дни не доставила неудобств. Она показалась правильной, уместной.

— Кин… — горящие глаза встретились с моими.

— Легче?

Удивительно, но раны затянулись и действительно не болели.

— Перестань, — простонала я отчаянно, желая, чтобы он не слушал меня.

— Тебе неприятно?

— Мне никогда не было так хорошо, — сказала я быстрее, чем сообразила, что произнесла это вслух. — Не надо этого делать.

— Чего именно? — Кинар целовал уже мои запястья.

— Травить меня, — лекарь ошибся, яд разливался по крови, заставляя меня стискивать бёдра.

— Чем? — джинн казался сосредоточенным.

— Хватит играть, — я обхватила его лицо, слегка поглаживая заострившиеся скулы. — Ты инкуб и твой яд…

Прежде чем я договорила, пришло понимание, что сказанное глупость. Кинар хмыкнул и растянул губы в самодовольной ухмылке.

— Ты считаешь меня сексуальным и шикарным? — я замотала головой. — Тебя ко мне тянет и ты хочешь меня всего и всегда?

— Идиот…

— Соблазнительный и горячий, — продолжил он и обнял меня, притягивая к себе. — Ты поэтому решила, что я инкуб? Только потому, что я самый желанный для тебя мужчина?

— Клинический идиот, — я поджала губы, не зная, как не провалиться от стыда.