Душа саламандры

— Этого я и сам ещё до конца не понял, — разочарованно вздохнул маг и, устроив меня в своих объятьях, продолжил. — Каким-то образом магия и алхимия образовали связь, давшую непредсказуемый результат, что ты стала такой, будто была рождена, Филис. И та ночь, когда не могла избавиться от моего запаха… Словно мы прошли через церемонию связывания в одностороннем порядке, и ты оказалась готова подарить мне наследника. Это сейчас не поддаётся объяснению, но, думаю, дядя разберётся. Всю необходимую информацию я ему предоставил.

— И? — не собираясь сдаваться, я вернула разговор к нужной мне теме.

— Филис, твой запах изменился изнутри, — не смог скрыть улыбку маг. — Теперь пахнет ещё и корицей. Аромат ещё слишком слаб, чтобы ответить однозначно, но это женский оттенок.

— Что?

— У нас будет дочь.

Вот так просто скарис донёс до моего мечущегося в сомнениях разума простую и ясную мысль. Вот же странный мир! Первым об изменениях узнает отец, а не мать, должная чувствовать каждое отклонение от нормы. А тут всего лишь запах и всё ясно с первых дней.

— Вил, а как ты меня нашёл? — ошеломление от новости ещё не позволяло рассуждать трезво, но ещё одна мысль не давала покоя, и я озвучила её лану.

— По запаху, конечно, — фыркнул тот, растрепав мне волосы широкой ладонью. — Если бы меня не задержали отравой, я бы нашёл тебя гораздо раньше.

— Как это? — с любопытством заглянула в глаза разговорившегося мага.

— Обычно, — пожал плечами Вилаар. — Это как внутреннее чутьё, чем-то схожее с принципом компаса. Словно твой запах — тонкая нить, которую можно не увидеть, но вдохнуть. И он усилился с появлением…

Огненный маг смерил многозначительным взглядом моё тело и вдруг положил ладонь на живот, прикрыв веки.

Уткнувшись лбом в плечо Вилаара, я постаралась скрыть румянец смущения, заалевший на щеках. Тысячи вопросов мигом закружились в голове, начиная от естественных процессов организма и заканчивая истинной возможностью всего этого, хотя большинство из них стоило всё же задать кому-то из женщин. А лучше всего Ниаре.

— Всё будет сделано в ближайшее время, — ничуть не стесняясь, вернулся в комнату ледышка.

Договорить мужчина не успел, сдавлено охнув и повалившись на пол. По телу Вилаара прошла странная судорога и, отпустив меня, он вдруг стал заваливаться назад. Испуганно вздрогнув, я ощутила как тянущая сила, но без неприятных чувств, словно вонзается в каждый сантиметр тела, по ощущениям выворачивая его наизнанку, вытягивая по одной каждую жилу и наполняя осознанием переизбытка и наполненности резерв.

— Филис, не смей, — просипел огненный маг, пытаясь ухватить меня за руку и тут же отдёргивая свою, покрывшуюся волдырями ожогов.

Так странно. Удивлённо осмотрев комнату, я поднялась с кровати в каком-то ликующем порыве чужой воли. Из зеркала рядом на меня смотрело объятое пламенем собственное отражение.

— Отпускаю, мэл… — тихо прошептал позади Вилаар и странный щелчок разорвал бархатку, скользнувшую по моему телу и упавшую к ногам.

Моим губам захотелось смеяться, а душа заметалась в ужасе, глядя на отражение в зеркале. Вот уже ладони — чистое пламя и подол многострадального платья занимается огнём, потрескивая и пофыркивая.

— Не слушай зов, — донёсся до моих ушей хрип Тиемма. — Это магический шторм, кто-то убил саламандру с душой. Это Источник тебя зовёт, не слушай.

Я засмеялась в ответ откровенной панике в словах ледяного мага, ликование струилось по венам и наполняло всё естество. Словно вкусила плод, доселе мною не пробованный, и он оказался вкуснейшим на свете. Это чувство пьянило и дурманило. Я чувствовала себя всемогущей и живой, как никогда.

— Филис, не уходи, не подчиняйся… — родной голос отвлёк моё внимание от полностью сгоревшей одежды и начавшего терять очертания тела.

Вилаар. У нас будет дочь. Отрезвляющая мысль, словно удар по темечку, вырвала меня из-под контроля чужой воли: неживой, но чувствующей. Ведомая странной прощальной мыслью больше похожей на образ, я подошла к Вилаару и коснулась его руки, отдавая избыток силы, как это было после его ранения в храме. Огонь подчинялся с лёгкостью и ласково обнимал наши соединённые ладони, исцеляя волдыри и словно извиняясь за то, что причинил боль.

Спустя миг я уже оказалась закутана в меховой плащ лана и вся эта ситуация напоминала о похожих событиях, рождая чувство дежавю. Я уже куталась так в его плащ и то же ощущение полной беспомощности билось в висках.

— Она была не одна, — прохрипел Тиемм, пытаясь подняться.

В отличие от Вилаара, сразу откликнувшегося на мою силу, противодействующей стихии я помочь не могла и ледяному магу придётся восстанавливаться самостоятельно.

— Сейчас все скарисы бессильны, включая тех, кто убил душу, — помогая другу встать, ответил лан. — Ближайшее время ждать нападения не стоит.

— Но я не пострадала, и эффект от шторма был не такой, как у вас, — попыталась спустить с небес на землю уже пострадавшего от переоценки своих сил мага.

— Ты связана с источником, — возразил мне Тиемм. — И чувствовала то, что чувствовал он — резкое высвобождение свободной магии.

— Значит, скоро начнётся война?

— Значит, нам нужно срочно в столицу, — прорычал Вилаар. — Но кристаллы связи выведены из строя, так же как и скарисы. Артефакт переноса может не сработать в таких условиях.

— Напасть могут люди, отсутствие возможности действовать у нас им на руку.

— Им не до того.

— Ты не знаешь, что зреет в народе, когда сильна жажда свободы.

— Уже узнал, — хмыкнул Вилаар, подбирая с пола бархатку и ставя незримую точку в перепалке с Тиеммом.

— Почему ты это сделал? — спросила у мага, наблюдая как он убирает ошейник в карман.

— Он бы причинил тебе боль, если бы остался, — невозмутимо отозвался лан и протянул мне руку. — Филис, я не хочу, чтобы мои поступки были источником твоей боли. Ты свободна выбирать и, если после рождения дочери захочешь уйти, я не стану держать.

Робкая надежда забилась трепетными крыльями в самой глубине сердца и, повинуясь порыву, я бросилась в объятья скариса, прижимаясь к его телу и обвивая руками талию. Смешок мужчины потоком воздуха коснулся моей макушки, а следом на мгновение прижались его губы.