Душехранитель (Книга 1)
Шрифт:
– Я не в состоянии понять Время...
– Потому что оно иррационально. Мы с тобой никогда по-настоящему не были вместе. Не спросив нас, так решила наша судьба. Нельзя стать осью, не побывав ободом. Учитель уже нашел, но я знаю, чего ему это стоило...
Она снова что-то вспомнила. Да, это был он. Другой, но он. Жрица не могла воскресить в памяти его и свое имя, его и свое лицо. Он всегда был разным, но при этом постоянным. Он всегда оказывался рядом и брал ее за руку, заставляя смело глядеть вдаль. Лицо - расплывчатым пятном, канувшим в вечность. А потом... что же было потом?.. Что-то
Был холод. Страшный холод. Лето больше не приходило, забыв про их некогда благодатные края. С неба сыпал снег, небо было черным, звезды меняли свои места, лёд пожирал землю. Земля, сопротивляясь, дрожала от холода и, чтобы согреться, исходила трещинами, откуда брызгала раскаленная лава. И она...
Жрица вскрикнула: так четко вдруг представилась ей эта роковая трещина, скользнувшая в последний день ей под ноги и поглотившая её слабое тело... А ведь по этому телу сходили с ума, его боготворили многие и многие, и только он - один он во всем мире - видел ее саму сквозь ложь красивой оболочки... Он был в точности такой же, как она, только на другом полюсе, по другую сторону бытия/небытия...
Земля сотряслась, пространство перевернулось, пучина оказалась вверху, погибшее Четвертое Солнце - на дне...
– Здорово у тебя получается!
– сказала Рената, поливая себе на запачканные золой костра руки водой из пластиковой бутылки.
– Что именно - накачивать колесо?
– уточнил телохранитель, который действовал в тот момент ножным насосом.
– Драться. В этом ты совершенен. Ты создан для боя. Если бы ты жил в Древней Греции тебя надо было бы называть Аресом. У меня никогда не хватит воли и терпения научиться всему этому...
– Подожди немножко...
– Ты о чем?
– не поняла Рената.
Саша не ответил. Проверив степень упругости колеса, он отсоединил насос и вытер руки тряпкой.
– Иди сюда, - позвал он.
Не зная, что он задумал, Рената настороженно приблизилась.
– Если ты хочешь отработать на мне какой-нибудь прием, то не стоит этого делать!
– предупредила она на всякий случай.
Телохранитель поставил её позади себя, чуть справа, застыл на мгновение и, обернувшись, улыбнулся:
– У тебя очень умное тело. Оно должно быстро учиться. Что-что, а у него мудрости не отнимешь, оно у тебя помнит многое... Пусть так... Это надо использовать, - Саша отклонился, приблизился к ее уху и шепнул, словно скрывая тайну от самого ветра: - Надо пользоваться любым инструментом, который попадется под руку, даже если это твое собственное тело. Просто повторяй за мной....
Девушка кивнула, забыв спросить, а зачем, собственно, ей все это нужно. Она напряглась, точно в ожидании прыжка, почему-то нервничая.
– Расслабься. У тебя все получится, - снова успокаивающе прозвучал голос Саши.
И начался странный танец.
Плавные движения его рук завораживали, ноги скользили по траве, словно тени.
– Я не могу!
– единожды сбившись, Рената не смогла подстроиться и вынуждена была наблюдать за его действиями со стороны.
– Ты - мое отражение, - произнес он, не оглядываясь на девушку.
–
У меня ничего не выйдет, я же знаю...– Мы с тобой единое целое. Вспомни, и у тебя все получится, - голос телохранителя сливался с шелестом ветра, и девушка не была уверена, что он сказал именно то, что она услышала. Но то, что она услышала, увело ее в последний сон. Девушка стала вспоминать все, что с нею было в том сновидении.
Тем временем Саша описал руками большой полукруг в воздухе (Рената следовала за ним, не задумываясь), осторожно, словно на его ладонях лежал спящий ребенок, он склонился вправо, как будто баюкая малыша, затем это невидимое существо превращается в шар и легко переносится сильными руками телохранителя обратно, откуда началось движение...
Тело Ренаты слилось с этим ритмом, и она отдалась во власть "танца", не чувствуя ни ног, ни земли, почему-то видя перед собой Сашины темно-серые, исподлобья смотрящие, глаза. Не могла Рената их видеть, никак не могла: спиной к ней был обращен телохранитель, не лицом.
Как описать волшебство этого полета, когда сливаешься с миром, перестаешь осознавать свое я, наполняясь восторгом, когда в каждом дыхании твоей руки живет ветер, каждый шаг словно по облакам - мягок и легок?! Ты любуешься собой изнутри и как бы со стороны, всей сутью чувствуя энергию окружающей природы, а через неё - силу и мощь этого слияния.
– Что это было?
– очнувшись, спросила Рената. Они подошли к самому обрыву над рекой, где Саша и завершил сакральный танец, поймав ее за плечи.
– Как у меня это получилось?!
Телохранитель улыбнулся - кажется, невесело.
– Я ведь говорил, что у тебя очень умное тело. А ты не верила, - он выпустил ее и отошел в сторону.
– Ты - самый лучший!
– лицо Ренаты светилось остатками пережитого счастья.
– Ты мало кого видела, - Саша отступил еще, как бы ускользая.
Девушка отрицательно покачала головой:
– Ты - самый лучший!
– повторила она.
Саша поднял руки, взмахнул ими, словно крыльями, и сложил, закрыв голову. На секунду замерев в этой странной, птичьей позе, он слегка - тихо-тихо - рассмеялся:
– "Китайский Феникс", - и добавил: - "Фэньхуа"...
Рената растерялась.
Саша перестал улыбаться и повернулся, чтобы идти к машине.
– Едем. Нам нужно звонить твоему Нику.
– Ты еще не понял, что это бессмысленно? Кто его знает лучше: ты или я? Автоответчик был отключен, а Гроссман отключал автоответчик только в том случае, если собирался уезжать надолго...
Рената шла за ним след в след, точно так же, как и он, сунув руки в карманы брюк.
– А в другом городе у него есть квартира?
– В Одессе живет его маман, Роза Давидовна. Только он к ней не поехал бы. Это нейтронная бомба, тайфун, извержение вулкана - и все это разом! Ужасная тетка. Они лет пять не виделись, если не считать дня нашей свадьбы, и припеваючи проживут друг без друга еще столько же.
Саша принял поток новой информации, подумал и сел за руль.
– Позвоним в Челябинск последний раз, - решил он, - если его опять не будет - что-нибудь придумаем. А сейчас для нас главное добраться до Москвы и заполучить "дипломат"