Два дундука из сундука

– Каркадил всех обманывал. Он никому не доверял. В этом сундуке он возил за собой не пивные крышки, а наворованные деньги. Что дальше? Он поплыл отдыхать на теплоходе «Иван Грозный». Его охранник Крис спрятал сундук где-то на теплоходе. Каркадил и Крис в тюрьме. Веня Жук под командой Зубастого… А это кто такой? Ладно, потом… Веня Жук под командой Зубастого обыскивает теплоход «Ива». Что они там ищут с помощью речной шпаны? Клад? Сундук Каркадила? Но ведь сундук-то на теплоходе «Иван Грозный». При чем здесь эта «Ива»? «Ива»… «Ива»… Она поет красиво… И растет криво… Дим! Ива - это дерево? Не человек?

– Отстань!
– Я отвернулся к стенке.
– Дай поспать!

– Тебе бы только поспать да поесть! Никакой фантазии!
– И он снова забормотал: - «Ива» называется теплоход. «Ива»… Дим!
– Алешка вскочил с раскладушки и бросился ко мне.
– Дим! Это никакая не «Ива»! Это «Иван Грозный»!

Я обернулся и проворчал:

– Там же написано русским языком на борту: «Ива». Где же, по-твоему, «н Грозный»?

– Отвалился, Дим! От старости. Отржавели эти буквы! И утонули! Вставай! Пошли!

– Куда? В Астрахань? Надоело.

– В поселок, Дим! Мы сейчас с тобой допросим эту речную шпану. Во главе с Полундрой.

– Отлупят они нас - и все! Весь допрос.

– Отлупят?
– Алешка захохотал так, что Митёк застучал кулаком в стенку. Алешка - ноль внимания.
– Отлупят? Да мы же людоеды! Пошли!

– Я вам пойду!
– пробасил за стенкой Митёк.
– Пока дождь не кончится, будете дома сидеть.

– А если он до Нового года не кончится?
– завопил Алешка.

– Кончится, - заверил его через стенку Митёк.
– На Новый год обычно снег идет. Спи дальше. Ты мне работать мешаешь.

– Подумаешь, - обиделся Алешка.
– Все равно вы вечером все, что утром напишете, зачеркивать будете.

– А вот и не все!
– Тут уже и Митёк обиделся.
– Самое хорошее оставлю. Спи!

Алешка плюхнулся на раскладушку так, что она завизжала.

– Не ушибся?
– ехидно спросил Митёк.

– Я сплю, - буркнул Алешка.
– Вы мне мешаете.

И он в самом деле уснул.

До обеда Алешка был мрачен, как дождливый день. Все время торчал у окна - дожидался хорошей погоды.

– Ты бы чем-нибудь занялся, - сказала мама. Она стояла у зеркала и красила глаза.
– Помог бы мне, например.

Алешка усмехнулся и взял кисточку. Папа сказал:

– Не смей!

– А пусть попробует, - не испугалась мама.
– У него хороший вкус.

– Он из тебя индейку сделает. Или зебру.

Мама полюбовалась на себя в зеркало, осталась довольна собой и сказала:

– Не надо зебру. И так хороша.

– Дождь кончился, - сказал папа. И улегся на диван с книгой.

Речная шпана, как обычно, тусовалась у магазина. Когда мы подошли, галдеж и гогот смолкли. Они даже магнитофон выключили.

– Привет!
– небрежно бросил Алешка. Я тоже поздоровался.

Нам ответили. Глазели на нас с любопытством. И с опаской - вдруг кусаться начнем.

– Витек, можно тебя на минуточку?
– сказал Алешка Полундре.
– На два слова.

Тот пожал плечами и отошел с нами в сторонку.

Алешка предисловий не любил. Даже в книгах. И начал сразу:

– Мама просила узнать, что вы в старом теплоходе ищете?

Витек сделал большие глаза:

– Ничего! Чего там искать? Там одна вода.

– А зачем же вы туда с шестом лазаете? Мама просила узнать.

– А… С шестом? Это нас один дядька с катера подрядил. Мы там уровень воды измеряем.

Тут, в свою очередь, Алешка удивился:

– Зачем?

– Мама просила узнать?
– Мне показалось, что Полундра опять начал наглеть.
– Передай маме: дядька хочет этот теплоход поднять, осушить и отремонтировать. И будет на нем делать бизнес. А меня берет старшим матросом. Не забудешь?

– Передай дядьке: «Каркадилы деньги в брюхе прячут». Не забудешь?

Полундра усмехнулся и отошел.

Неосторожно Алешка поступил. Зря он этот намек сделал. Ведь если змею испугать, она может удрать. А может и тяпнуть.

Я сказал об этом Алешке.

– Дим, - объяснил он, - от этого намека они скорее работать станут. А то будут со своими шестами до Нового года лазить.

– А ты сам не хочешь там полазить?

– Зачем?
– безмятежно отмахнулся Алешка.
– У меня своих дел полно. Пусть они этот Каркадилий клад найдут, а мы его у них отберем. Как положено по закону. Главное - этот момент не проморгать. Ну ничего, я им какую-нибудь ловушку устрою.

К вечеру опять пошел дождь. Мы забрались к Митьку в сарай помогать ему с пулеметом.

Пулемет у него получался красивый, грозный такой, внушительный. Митёк даже мурлыкал от удовольствия, когда его отлаживал.

– Хороша машинка?
– спросил он нас.
– Скоро испытания.

– А давайте его в затоне испытаем, - предложил Алешка.
– Там место очень подходящее, глухое. А то набежит милиция.

– Это мысль, - согласился Митёк.
– Мы там морской бой устроим.

По-моему, он сейчас сказал именно то, на что Алешка и рассчитывал.

За ужином Алешка важно сказал:

– У меня одна мысль есть. Прошу мне не мешать.

– Если мысль хорошая, - сказал Митёк, - ей ничто и никто помешать не сможет.

– Вы это запишите, - серьезно посоветовал Алешка.
– И на стенку приколите.

– Он у вас всегда такой вредный?
– спросил Митёк наших родителей.

– Только во время дождя.
– Папа поспешил заступиться за Алешку. И спросил его: - А что за мысль?

– Буду большую картину писать.

– «Портрет писателя Лосева»?
– обрадовался Митёк.

– Нет. «Кладбище отслуживших кораблей».

– Это будет очень мрачная картина, - испугалась мама.

– Да!
– важно сказал Алешка.
– Я хочу напомнить людям про их совесть.

– Не понял, - признался папа.

– Я так и думал. Знаешь, пап, на что похожи эти корабли?

– Ну… сразу трудно сказать. Тем более что я их не видел.

– Они похожи на старых собак!
– выпалил Алешка.
– У которых затупились зубы и стерлись лапы. И хозяева выбросили их за это на помойку.