Два Петербурга. Мистический путеводитель

Раненый Шереметев «несколько раз подпрыгнул на месте, потом упал и стал кататься по снегу», или, по другому источнику, «нырять в снегу как рыба». Каверин подошел к нему и сказал: «Что, Вася? Репка?» – имея в виду, в ироническом смысле: «Что же? Вкусно ли? Хороша ли закуска?»

Дуэль Якубовича и Грибоедова была отложена.

Шереметев на следующий день умер.

Он был погребен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Перед смертью он просил позвать Грибоедова, попросил у него прощения и помирился с ним. Благородный отец Шереметева, зная характер и образ жизни сына, просил императора помиловать всех участников дуэли. Александр I согласился с этим: в указе было сказано, что Завадовский стрелял, защищая свою жизнь. После этого Завадовский был отправлен в Англию, а Якубович, признанный главным зачинщиком дуэли, на Кавказ. Грибоедов был назначен секретарем в персидскую миссию. Говорят, что поэту впоследствии постоянно являлся образ страдающего от ран и умирающего Шереметева.

Ехать в Персию надо было через Тифлис, где служил Якубович. 23 октября состоялась незавершенная часть дуэли. Якубович прострелил Грибоедову левую руку, а тот стрелял мимо. Позже Якубович подло хвастал, что он специально метил в ладонь, так как ему хорошо было известно об увлечении Грибоедова музыкой, и эта рана должна была помешать его противнику впоследствии играть на фортепиано.

* * *

Грибоедов погиб в Тегеране 30 января 1829 года. Разъяренная толпа разгромила русскую миссию, и тело Грибоедова смогли опознать лишь по скрюченному из-за старой раны левому мизинцу…

Якубович после декабрьского восстания был сослан в Сибирь, где умер в 1845 году.

Авдотья Истомина, оставив через двадцать лет театр, вышла замуж за отставного актера Павла Экунина, первого исполнителя роли Скалозуба в грибоедовском «Горе от ума». Она умерла от холеры в 1848 году.

Граф Завадовский более ничем не прославился и мирно умер в 1856 году.

Волошин против Гумилева

Через семьдесят лет после смерти Пушкина, 22 ноября 1909 года, на Черной речке сошлись в дуэли два великих российских поэта: Гумилев и Волошин. Причиной дуэли послужила поэтесса Елизавета Дмитриева. Вернее, Черубина де Габриак – под таким псевдонимом Дмитриева печаталась.

Елизавета Дмитриева родилась в небогатой дворянской семье в 1887 году. С 7 до 16 лет она болела туберкулезом костей и осталась на всю жизнь прихрамывающей. Закончила с золотой медалью Василеостровскую гимназию, а в 1908-м – Императорский женский педагогический институт сразу по двум специальностям: средневековая история и французская средневековая литература. В университете она прослушала курс по испанской литературе и старофранцузскому языку и отправилась учиться в Сорбонну, где в парижской мастерской Себастьяна Гуревича познакомилась с молодым поэтом Николаем Гумилевым. Она была совершенно очарована им и долго в письмах вспоминала эту встречу.

Гумилев вскоре вернулся в Петербург и поселился на Гороховой. В это время он был весьма частым гостем в «Башне» Вячеслава Иванова на Таврической, 25. Здесь по средам собиралась литературная богема. В этом же доме жил Максимилиан Волошин с женой. И как-то он привел в «Башню» свою знакомую Елизавету Дмитриеву. Дмитриева и Гумилев сразу узнали друг друга, и она вспоминала об этом так: «Он поехал меня провожать, и тут же сразу мы оба с беспощадной ясностью поняли, что это „встреча” и не нам ей противиться».

Вскоре Волошин пригласил Гумилева и Дмитриеву к себе в Коктебель. Здесь Гумилев начал воспринимать поэтессу более серьезно, но она серьезно относилась уже лишь к Максу Волошину. И попросила Гумилева уехать. Он, досадуя, подчинился этому «женскому капризу».

А осенью 1909 года в журнал «Аполлон» пришло письмо в конверте лилового цвета. Внутри были мелко исписанные листки в траурной рамке со стихами. Вместо подписи стояла буква «Ч». От листков пахло духами, а в конверт были вложены засушенные растения. Стихи были талантливые и произвели на редакцию впечатление. Но еще большее впечатление произвела приславшая их таинственная незнакомка. Черубина де Габриак была немедленно объявлена поэтессой будущего, а ее строки опубликованы на страницах «Аполлона».

Весь «Аполлон» ждал телефонных звонков Черубины. Звонила она редко, говорила сексуальным голосом, рассказывала, что ей восемнадцать лет, она испанка, получила строгое воспитание в монастыре и живет под надзором отца-деспота и монаха-иезуита, ее исповедника. Выяснилось, что у нее бронзовые кудри, бледное лицо, ярко очерченные губы…

Гумилев пытался назначить ей свидание, Константин Сомов мечтал написать ее портрет и был готов приехать для этого к ней домой с завязанными глазами… Но незнакомка тщательно сохраняла свое инкогнито. Она говорила, что ее сотрудничество с «Аполлоном» может быть только эпистолярным.

А началась эта литературная мистификация так: Максимилиан Волошин, ежедневно слушая в Коктебеле стихи Елизаветы Дмитриевой, предложил ей послать их в «Аполлон». Но они так и не были опубликованы. Тогда в одном из романов Брэта Гарта было найдено имя «Черубина», а сам Волошин выдумал фамилию Габриак.

Продолжалась эта мистификация два года. Дмитриева много раз хотела открыться, но Волошин ее отговаривал. Дмитриева даже писала пародии на Черубину, но, по общим отзывам, получалось у нее вовсе не так хорошо, как у испанки.

Открылось все очень просто: Дмитриева не выдержала и сама раскрыла поэту и переводчику Гансу Понтеру свою тайну. Тот рассказал об этом Кузьмину, и – вскоре об этом знал весь Петербург. Для редакции «Аполлона» это разоблачение было тяжелым ударом. Понтер кому-то рассказал, что Гумилев считает Дмитриеву сумасшедшей. Кто-то передал дальше, и вскоре слух дошел и до Максимилиана Волошина.

Объяснение случилось в мастерской сценографа и художника Алексея Головина, на последнем этаже Мариинского театра. Волошин дал Гумилеву мощную пощечину, и тот вызвал его на дуэль.

Местом поединка выбрали Новую Деревню, невдалеке за Черной речкой, которая была уже слишком многолюдна для дуэли. Но то, что 70 лет назад было трагедией, в начале XX века обернулось фарсом.

Секундантами выступали Алексей Толстой и князь Шервашидзе от Волошина и Зноско-Боровский и Михаил Кузмин от Гумилева. Сначала застряла в снегу машина Гумилева. Секунданты пытались ее вытащить, но все было бесполезно. Завяз в сугробах и извозчик, на котором ехал Волошин. Отправившись к месту дуэли пешком, Волошин потерял галошу и отказался стреляться без нее. Секунданты отправились на поиски галоши. Наконец она была найдена, и дуэль началась. Дуэлянты настаивали на пяти шагах, но их сумели уговорить на пятнадцать. Толстой отмерил пятнадцать гигантских шагов под комментарии Гумилева: «Граф, не делайте таких неестественных широких шагов!..»

Первым стрелял Гумилев и промахнулся. Пистолет Волошина два раза дал осечку. Макс позже признавался, что больше всего боялся, что тот все-таки случайно выстрелит. Саша Черный после этой дуэли начал звать Макса Волошина «Ваксом Калошиным». В общем, все остались целы и невредимы.

Роковая Елизавета вскоре после дуэли вышла замуж за инженера Всеволода Васильева и сменила фамилию. Увлекалась антропософией. В 1921 году была выслана из Петрограда в Краснодар, где писала вместе с Маршаком детские книги и прозу. В 1922-м вернулась в Петроград. Но это был уже не ее город.