Два Поттера

— Ну, попечительский совет надеется, что ту часть одежды, которая тебе не очень пригодится, ты впоследствии передашь — когда вырастешь из нее, конечно. Ну а учебники насовсем тебе для чего?

— А вдруг я что-нибудь забуду?

Миссис Хопкинс, всегда с удовольствием снаряжавшая детей и готовившая их к фостер-семьям, хотела было возразить, но вовремя вспомнила о том, что Джек Дэнвилл Эванс имеет полное право волноваться именно об этом. Иногда у мальчика действительно были провалы в памяти — он делал странные паузы посреди разговора, после чего обычно хмурился и замолкал. Врачи рекомендовали оставить его в покое в такие моменты, и кто она такая, чтоб не внять рекомендациям тех, кому виднее? Правда, после этого тот вел себя совсем как ребенок, и говорить с ним приходилось так же — рассказывать, объяснять очевидное.

— Когда ты подрастешь, то сам купишь себе энциклопедии. Знаешь, такие книги, где есть все обо всем?

— Это как? — не понял Гарри.

— Просто сходи в библиотеку и спроси.

— Спасибо! — Гарри дернулся — явно хотел умчаться, но остановился и аккуратно сложил вещи в немного потрепанный, но вполне еще приличный чемодан, тоже полученный от попечителей.

— Я готов. А… вы уже знаете, какие они — ну, те, кто возьмет меня сегодня к себе?

— Во-первых, они взрослые, хорошо обученные люди. И ты не первый подросток, который попадает к ним.

— Значит, там будут другие?

— Может быть.

— Это хорошо, — Гарри вспомнил братьев, с которыми лежал в одной палате в хирургии. Вот бы и новые знакомые были бы такими же!

— А еще они выделили тебе небольшое содержание — пять фунтов в неделю, но это секрет.

— У меня будут свои деньги? — восхитился Гарри. — А почему секрет?

— Потому что я слышала, как они спорили с нашими воспитателями о том, насколько рано стоит приучать ребенка к тому, что он распоряжался деньгами.

— И я смогу сам купить энциклопедию и что угодно еще?

— То, на что тебе хватит этой суммы.

— Но можно ведь все не тратить и накопить…

— Знаешь, далеко не всем удается. Ведь иногда так хочется чего-то сладкого, например, конфет, мороженого…

— Я точно накоплю. Меня же там будут кормить? А еще я смогу помогать по дому.

— Ах, Джек, ты что-то вспомнил?

Гарри быстро сделал грустное лицо, но улыбка все равно прорвалась:

— А я еще когда в больнице лежал, научился! И посуду убирать, и заправлять постель. Они ведь не будут против?

— Я думаю, ты их этим порадуешь.

Гарри сидел как на иголках. Сегодня у него должна была начаться новая жизнь — по крайней мере, на целый учебный год. В какую семью он попадет? Кого там встретит? Сумеет ли договориться с теми ребятами, которые будут там кроме него?

Но время шло, и его деятельная натура не выдержала — он все же побежал в библиотеку, чтобы хотя бы просто посмотреть, что собой представляет такая интересная книга, которая почему-то прошла мимо его внимания. Он получил «Иллюстрированную энциклопедию для любознательных», и плотно залип на первом же развороте. И не заметил, как перелистнул страницу, а потом еще и еще. И настоящим громом среди ясного неба оказалось для него негромкое:

— Джек Денвилл Эванс! Вам пора, вас уже ждут!

Он моментально оторвался от чтения, бегом заскочил к себе в комнату, схватил чемодан, и с замиранием сердца пошел по коридору в парадный холл — туда, где его ждала новая семья.

Глава 7. Здравствуйте, я ваш мальчик

Гарри был доволен, а может быть, и счастлив. Он поначалу не отдавал себе отчета, насколько боялся оказаться на воспитании у кого-то вроде Дурслей, о которых даже вспоминать не хотел, — вот только восстановившийся мозг решил иначе. И сразу, как только увидел новых воспитателей, он с облегчением вздохнул: по крайней мере, внешне они Дурслей даже не напоминали. Мистер и миссис Донован — пара лет под пятьдесят, супруги, похожие друг на друга почти как брат и сестра — оба полноватые, но не толстые, светловолосые, сероглазые, и даже морщинки, разбегающиеся от глаз, казалось, почти повторяли друг друга. Ну и у мистера Донована были аккуратные седые усы и небольшие бачки, а голос у него оказался довольно низким баритоном, в отличие от мелодичного мягкого контральто его супруги.

Но главным было не это. Эти двое взрослых вели себя так, как Гарри и не мечтал. Во-первых, они были ему действительно рады — той спокойной, так сказать, дежурной радостью, которая его согрела, но в то же время не заставляла его раскрывать им душу — к этому он точно не был готов.

Никто не скрывал, что они просто получают деньги за эту работу — а растить Гарри как раз было их работой в течение года — по крайней мере, так значилось в документах. Но работу его воспитатели привыкли делать хорошо — что ему и сказали. Гарри сперва насторожился, но мистер Донован сразу пояснил, что в это входит: качественная еда, приличная одежда, собственная комната — подумать только! От Джека же требуется всего лишь поддерживать порядок и учиться как можно лучше. Тогда его оставят до окончания школы.

Гарри был совершенно не против. Обе стороны не были заинтересованы в том, чтобы причинять друг другу неудобства, но Гарри еще четко проинформировали, когда и где его компания не является желательной.

Естественно, ночью он мог беспокоить взрослых только в экстренном случае — например, если чувствовал, что заболевает, или приснится кошмар. В течение дня было три часа, когда было нежелательно обращаться к мистеру Доновану, а утром — беспокоить миссис Донован — она готовила еду на весь день.

Гарри сразу же предложил ей свои услуги, но пока их вежливо отклонили. Очень вежливо и еще более — удивленно.

— Осмотрись, Джек, передохни, почитай, погуляй — разве ты не хочешь разведать окрестности?

Гарри хотел. Но он никогда не имел столько свободного времени и просто не представлял, как это — выйти из дома и пойти куда-то просто так. У Дурслей — он прекрасно вспомнил практически все — он почти всегда был загружен работой. В больнице, как только встал на ноги, ему сперва хватало разговоров с братьями, да и помогать им приходилось не раз — их кости восстанавливались намного хуже. А потом он сам с удовольствием помогал всем подряд, от нянечек до медсестер, и заодно узнавал много нового. После больницы же — учился: ему действительно нужно было многое догонять, и вообще оказалось, что в школе он немало упустил. И со всем этим просто так — пойти и погулять? Ладно бы по делу куда-нибудь…

— Я могу в магазин сходить, — тут же предложил он. — Меня те… перь посылать можно, я совсем здоровый. В смысле, тяжелую сумку нести смогу.

Гарри едва не покрылся холодным потом, когда чуть не проговорился про тетю, но успел вовремя сориентироваться. Сердце заполошно стучало, а реакция воспитателей показалась странной и немного пугающей: кажется, они рассматривали его слишком внимательно…

— Значит, ты привык ходить в магазин там, где жил раньше? — спросил мистер Донован.

— Э… наверное, — Гарри был растерян: что же делать-то? А потому опустил голову — врать глядя в глаза ему было трудно, — и вздохнул: — Я не помню. Но… если я подумал об этом, то, наверное, так и было?

Он надеялся, что получилось правдоподобно.

По крайней мере, его оставили в покое до обеда, после чего они все вместе отправились на своеобразную экскурсию, во время которой Гарри узнал, где и что расположено, и прикинул, что не всюду прекрасно сможет ходить пешком — в школу придется ездить на автобусе.

Лондон, а если еще точнее, Луишем, был непривычным, незнакомым, и Гарри наконец испытал настоящую благодарность за совет прогуляться самому и обязательно оглядываться назад, запоминая дома или другие особые приметы улиц вроде телефонных будок, автобусных остановок, витрин магазинов и прочего. Не ожидал он такого количества всего нового.