Два шага маятника
Шрифт:
– Ты сам прекрасно знаешь, о чем я… Ты работаешь и в этой области, только, мне кажется, еще робко. Поезжай в Москву. Кажется, там есть очевидные успехи. Молекулы живой клетки, если их хорошенько поворошить изнутри, не раз заставят биологов ликовать и радоваться. Может быть, ты и найдешь ответ на главный вопрос о жизни и смерти. Физики уже знают, чем можно расшатать самые крепкие молекулы. А вот биологи… Попросту говоря, вы отстаете.
Ласкар осекся, болезненно сморщился и полез в карман за своим драгоценным лекарством. Карел выругал себя. Брат нуждается в покое, устал и пришел отдохнуть, а он затеял бесконечный
– Будем спать, - сказал он.
– И прекратим пока разговор. Если хочешь, утром обменяемся мнениями на этот счет. Ужин тебе давать?
– Спасибо, не хочу.
– Может быть, чай?
– Вот разве кефир…
Карел виновато развел руками:
– Кофе, чай, даже коньяк… А кефира нет. Не люблю и не держу.
– Ну, для тебя это будущее.
Ласкар осторожно поднялся и, сгорбившись, стал стелить себе на диване. Он быстро улегся, повернулся на спину и закинул руки за голоду. Карел не спешил. Понимал, что все равно не уснет. Слишком много тем для размышлений.
– Вот оправится твоя Эдит, с нее ты и начни, - сказал вдруг Ласкар.
– Ее организм основательно расшатан. Самый удобный момент для эксперимента уже из другой области.
Карел сразу понял его, но все-таки переспросил:
– Ты что имеешь в виду? Из какой области?
– Излучение… В пределах толерантной дозы, разумеется.
– Да, пожалуй. Впрочем, это уже было, Ласкар. Я пробовал.
– Ну и что?
– Ничего обнадеживающего.
– Не верю!
– твердо сказал Ласкар. И повторил: - Не верю.
В комнате установилась тишина. Карел все еще не уходил. Ласкар лежал с закрытыми глазами. Уснул? Но он вдруг сказал, не открывая глаз:
– Надо быть счастливчиком, вундеркиндом, чтобы добиться успеха с первого раза. Не рассчитывай на это, Карел. Тысяча неудач, а в тысячу первый раз… Хватит ли у тебя сил и упорства?
– То, что я сделал… - начал Карел, но старший брат с какой-то несвойственной ему жестокостью перебил его:
– То, что ты сделал в этой области, страшно мало, недостаточно, это только начало. Пойми, Карел, ты только подошел к границе обширного и пустого поля. Тебе предстоит засеять его и собрать жатву!..
В кабинете коротко звякнул телефон. У Карела дрогнуло сердце. Неужели что с Эдит? Незнакомый голос в трубке сказал:
– Есть телеграмма на имя вашего брата…
– Он здесь, - ответил Карел.
– Тогда я прочту вам, - предложила телефонистка.
– Я слушаю.
– Карел смотрел на брата, как бы спрашивая у него разрешения.
– Да, да, слушаю. Из Урдона? Так, так. Подпись? А, от Хеллера! Спасибо. Сейчас же передам.
Положив трубку, Карел сказал:
– Ганс Хеллер поздравляет тебя с днем нашей революции, желает успехов и новых достижений.
Ласкар улыбнулся.
– Весьма польщен. Ганс вообще очень внимательный друг. Никогда не забывает своего университетского товарища. Кстати, вот это лекарство прислал тоже он. Собственное производство.
– Насколько я знаю, фирма Хеллера до сих пор производила лишь препараты для престарелых. Именно на этом поприще мы с ним познакомились. Если Хеллер занялся нитроакопентоном, значит фирма расширяет свою деятельность.
– Все может быть. У вас с ним разные дороги, Карел. И пусть будет так. Как ученый, Хеллер уже
в тупике. А ты… - Он вдруг замолчал. Часы показывали половину второго.– Пора спать, - сказал он и отвернулся к стенке.
Карел ушел в кабинет, потоптался у телефона, затем набрал номер лаборатории и вполголоса спросил:
– Что нового?
Дежурная лаборантка сонным голосом ответила, что все в порядке, крольчиха успокоилась, она в забытье.
– Где Данц?
– Спит. Домой он не ушел.
– Отлично!
– сказал себе Карел и тоже стал укладываться.
Утром он снова связался с лабораторией. Данц весело ответил:
– Ожила Эдит. О удовольствием ест морковь.
– Дадим ей немного отдохнуть, Данц. Я сегодня приду немного позже, пожалуйста, распорядитесь сами.
– Какие планы, шеф?
– не удержался Данц.
– О, планы широкие!
– Карел засмеялся.
– Вот о них-то я и думаю сейчас.
Желаю вам успеха.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Помощь физика. Поездка младшего Долли. Приезд и деятельность Памелы Гривс. Письма из Москвы
Перемены в общественном устройстве жителей города Санта-Рок и вообще всех граждан Силурии не очень долго тревожили ум и сердце Карела Долли. Оп был слишком занят своим делом.
Пожалуй, только близкие люди заметили вспышку энергии у молодого биолога. Ласкар Долли с великим удовольствием отмечал повышенный интерес биологической лаборатории к проблемам физики. Карел сделал заявки на приборы, сам выбор которых говорил о явном повороте исследований в другую сторону. Редкая встреча братьев не заканчивалась теперь подробным разговором об излучениях, о способах изменения вещества и роли мельчайших частиц в жизни белковых тел.
Свободные от занятий в лаборатории часы Карел посвятил изучению русского языка. В Советском посольстве, куда обратился Карел, его встретили учтиво, нет, вернее, дружески. О нем знали в Советской России. Конечно, его желание познакомиться с достижениями русских биологов было принято как естественное, и он быстро получил визу.
– Ты когда едешь?
– спросил у него Ласкар.
– Как закончу новые опыты с крольчихой. На это уйдет несколько месяцев. Всего два-три месяца.
По довольному виду Карела, по живому блеску в глазах Ласкар догадывался, что «новые опыты» у него идут успешно. Карел работал увлеченно. Кажется, он и сам понял, что нащупал твердую почву. Но от более подробного рассказа о делах в лаборатории он уклонялся. Причиной тому была не скрытность характера, а особая ответственность перед собой и перед наукой, свойственная всем настоящим ученым. Он не мог и не хотел делать выводов, пока они не станут на прочную основу фактов.
Ласкар не торопил брата. Даже лучше, если Карел поедет за границу с хорошо устоявшимся собственным мнением. То, что было сделано им до сих пор, являлось только прелюдией к настоящей работе. Отрешившись от надежд на простое лечение старости, как средство продления жизни, Карел весь отдался новому увлечению. Его опыт и знания быстро помогли найти иной путь. Первые же эксперименты с животными были обнадеживающими. Если еще Карелу удастся познакомиться с работами других биологов за рубежом, то его продвижение к вершинам науки, несомненно, ускорится.