Двадцать один год
Шрифт:
Целовал в уста.
А вернувшись в замок, в залу,
Привезя трофей,
Хельгу нежно обнимал он…
Когда их с Мери рвануло и потащило вверх, Лили казалось, песня Марлин еще не стихла.
========== Глава 75. Сын ==========
Когда Мери и Лили выпали из камина в коттедже Поттеров, Джеймс сидел на диване и завтракал бутербродами и кофе. При виде растрепанных, кое-как одетых девушек так и вскочил – с чашкой и блюдцем.
– Что случилось такое?
– На дом
Лили, держась за живот, доковыляла до дивана. Ребенок внутри отчаянно ворочался, словно желая немедленно вырваться. Спина побаливала. Ноги ломило. Хотелось только одного: лечь и закрыть глаза, и сил противиться этому желанию не было.
…Когда она открыла глаза, по углам уже собралась темнота. Лили лежала в спальне, рядом дежурила пожилая медсестра.
– Я в больнице?
– Нет. Вы дома, - полные руки поправили ей одеяло. – У вас угроза срыва, но муж побоялся отправлять вас в Мунго. Я останусь с Вами на несколько дней.
– А где он сам? – Лили приподнялась на локте.
– Ушел вместе с девушкой, которая здесь была, и еще не возвращался.
«С Мери. Ну да, они отправились в Орден, чтобы рассказать подробно о случившемся с Маккиннонами. А что будет, когда расскажут? Кто-то должен отправиться туда и забрать тела… Только не Джеймс, это же опасно!» Медсестра отвлеклась, чтобы приготовить лекарство. По стеклу выбивал веселую дробь весенний дождь. Вспомнилось, как весной в Хогвартсе они все вместе, четыре гриффиндорки, стояли у окна и наблюдали за небывалым для апреля ливнем. Марлин тогда забралась на подоконник… Только сейчас Лили осознала, что Марлин больше нет. Она осталась там, в отцовском доме, одна против Пожирателей – конечно, ей было не выжить.
Внутри словно заскулил щенок. Подруга встала перед глазами тоненькой девочкой с черной косой – такой Лили увидела её впервые – и постепенно менялась, превращаясь в рано развившегося подростка, а после в яркую порочной красотой девушку: каскад черных волос до пояса, глаза, переливающиеся из голубого в зеленоватый, белое лицо, красная помада и красная деталь в одежде… Как же это возможно, что они больше не увидятся, не поговорят, что не надо по выходным будет ждать, что Марлин выйдет на связь через камин и вытащит куда-нибудь?
Лили видела смертей немало, от гибели родителей до сих пор не оправилась, но совершенно не верилось, что могли умереть Марлин, Мери или Алиса. Может, она все-таки как-нибудь спаслась? Ведь Лили не видела её мертвой, ведь они даже не попрощались.
…Джеймс появился около полуночи. Медсестра не хотела будить Лили, но та, смутно услышав его голос внизу, сама поднялась с постели. Её немедленно загнали обратно, но спустя десять минут Джеймс к ней поднялся, бледный, вымотанный, под глазами темные круги, щеки слегка запали.
– На Бродягу страшно смотреть… - вздохнул он и стянул свитер через голову.
У Лили внутри все сжалось.
– Значит, Марлин в самом деле мертва?
– Конечно, - Джеймс растянулся рядом, заломив руки за голову. – В доме живого никого не было. Пожиратели тоже ушли. Мы забрали всех – и старика Гордона, и Люси, и Марлин, и Джилли.
Лили
теребила край одеяла.– Отчего Марлин умерла?
– Думаю, Авада, - Джеймс снова вздохнул прерывисто. – Следов насилия нет.
«Значит, хотя бы не мучилась». Лили кусала губы, давя всхлипы, нараставшие в горле.
– А Сириус? Как он?
– Рвет и мечет, - у Джеймса покривился рот. – Крушит все, что под руку попадается. Говорит, что, если ему попадется кто-то из Пожирателей, он… - муж махнул рукой. Лили ткнулась ему в плечо и наконец дала волю слезам. Он молча гладил её по затылку.
И вдруг среди горя и жалости всплыла мысль, подавленная ранее.
– А тела Дункана вы не нашли?
– Дункана?
– муж сморщил лоб. – Нет. А ведь точно, все обыскали, но его не видели.
Лили прижалась к мужу, боясь решить, что это значит.
На похоронах Маккиннонов Лили не была: медсестра строго велела ей беречься, и Джеймс был того же мнения. Она осталась одна в доме: сиделка уже ушла, Джеймс присоединился к остальным орденцам, и лишь кошка Гайя, превратившаяся за эти месяцы в округлое пушистое существо, путала ноги и тыкалась под коленки мокрым носом, просясь на руки. Связаться бы по камину с Батильдой, да неудобно беспокоить пожилого человека. Лили поглаживала живот и говорила с ним:
– Ну вот, олененочек, сидим мы с тобой одни… Скучно. И грустно. Так Марлин жаль. Мне все-таки не верится, понимаешь? Она была настолько живая и всегда рядом. Она всегда меня поддерживала. Как же я теперь буду?
Не удержавшись, Лили снова разрыдалась.
Джеймс вернулся около четырех, впервые в жизни очень сосредоточенный. Лили кое-что постряпала, пока его ждала, но к еде он – тоже небывалый случай – не притронулся. Долго мерил шагами гостиную, тер подбородок. Лили не выдержала:
– Джеймс, как там все были? Где их похоронили? Как Сириус?
– Похоронили в Лондоне, - Джеймс прочистил горло.- Чтобы добираться легче было. Сириус… Мы договорились с ним дежурить по очереди. Так что в ночь я уйду – ничего, Лил? С тобой Хвост посидит.
Лили кивнула, подавляя разочарование. Конечно же, Джеймс сейчас нужнее Сириусу, чем ей. С Питером они хорошо посидят и попьют чаю, а потом она ему постелет в гостиной.
Джеймс между тем зло крутил вилку.
– Нет. Не могу! – он стукнул о столешницу. – Не могу я это понять, и все.
– Что не можешь? – тихо спросила Лили.
Муж дернул за дужку очков.
– Понять не могу… А, ну да, ты не знаешь… Дункан Маккиннон был нашим шпионом среди Пожирателей смерти.
Лии ахнула и прикрыла рот ладонью.
– Как? Погоди, но ведь Беренис…
– Да, Вэнсы ему все рассказали после её смерти – чтобы лихом не поминал. А он захотел отомстить и попросился в Орден. Причем сам же просил, чтобы его к ним внедрили: думал, так точнее вычислит, кто же над ней надругался. Его готовили долго – и Грюм, и лично Дамблдор…и вот такой прокол…
– Его вычислили и из-за него вырезали всю семью?
В памяти всплывало тонкое и грустное лицо Дункана, его узкие руки и печальная нежность в голосе.
– Тела-то не нашли, вот в чем дело, - Джеймс поджал под себя ногу.