Дважды рождённый

— Вовсе нет. Я ходила с длинной косой, и они побаивались моего отца.

— Отца?! А кто у нас отец? Не волшебник? А то, — предупреждать надо!

— Нет, просто он был учителем в нашей школе, и преподавал физику.

— И как же тебя занесло в заборостроительный? Обычно дети учителей идут по их стопам. Так что выходит, у нас теперь уже учительская династия получается?

— Я не захотела поступать в педагогический. Насмотрелась в школе, что это за нервотрёпка. Один плюс, отпуск больше. Но зато и рабочая шестидневка.

— Ну, это скоро уравняют и школы тоже переведут на пятидневку.

Пока мы болтали, отвлёкшись от занятий, в дверь позвонили, а мы никого сегодня не ожидали. Для Верочки ещё рано возвращаться из Универа, а может быть дедушка забежал со стройки перекусить, перед возвращением в трест?

Бабуля поспешила открывать, оставив меня наедине с учебниками. И далее последовало явление как на картине Репина «Не ждали» [72] , которая точно описывает композицию. Да уж, нежданный гость хуже татарина, а может и лучше, не суть. И контора никогда не даст о себе забыть.

72

— «Не ждали» — картина русского художника Ильи Репина (1844–1930), написанная в 1884–1888 годах. Она является частью собрания Государственной Третьяковской галереи. Момент, изображённый на картине, показывает первую реакцию членов семьи на возвращение из ссылки революционера-народовольца. Это произведение считается «самым значительным и монументальным из полотен Репина на революционные темы».

— Добрый день Виктор Петрович. Честно говоря, мы сегодня никого не ждали, но если не против, то время обеденное. Не присоединитесь к нашей трапезе? У нас тут от вчерашнего много вкусненького осталось.

— Не откажусь, а то в министерстве с самого утра маковой росинки во рту не было.

— Тогда, пока бабушка собирает на стол, мы и поговорим. Дедушка только в пятницу приехал из Москвы. Сильно там задержался, вот и праздновали мой день рождения.

— Тогда прими поздравления с прошедшим днем рождения. Расти большой и сильный! Ума побольше набирайся. Вот зашёл поблагодарить от своего имени и наверно, от имени Елизаветы Сергеевны. У неё всё получилось, и она успешно излечилась сама и нас заодно провела по тому же курсу лечения. На прошлой неделе сдали анализ желудочного сока, и в нем не оказалось следов этой бактерии. Все ходят с большими глазами и готовят статьи — сразу в несколько медицинских изданий. Пару её учеников засели за диссертации, по методикам лечения и его отдельным моментам. Министерство здравоохранения клянётся, что не оставит никого без премий и сообщат в Москву для номинации на присуждение Ленинской премии. Срочно переводят статьи для печати в зарубежных медицинских журналах, и всячески закрепляют наш приоритет в данном открытии.

— Очень рад, хотя сам в результате никогда не сомневался. Да мне и не жалко. Помните у О’Генри новеллу «Родственные души» из фильма «Деловые люди», там Плятт и Нукулин замечательно сыграли. Сам прошёл, через такое и знаю по чём фунт лиха. Это богатый бедного не разумеет.

— И всё-таки выходит, что я в некотором долгу перед тобой. Может, чем-то могу помочь или что-то сделать для тебя?

— А мне ничего и не надо, обо мне моя семья заботится, а всеми подобными познаниями я и впредь — буду делиться «безвозмездно, то есть даром». Мне звания и медали, ещё в той жизни, были по барабану, а в этой — нет смысла начинать коллекционировать. Тем более, что открытия сделаны не мной.

— Ну как хочешь, как то не верится, что работал в научном институте. Наши ученые из академии готовы друг на друга доносы писать, чтобы оттянуть себе открытие или звание.

— Так мы все были с допуском и работали на космос и оборонку, а там и вовсе встречались засекреченные учёные. И перед такими зубрами щеголять званиями и наградами за всякий пустяк, даже совестно и отдает провинциальностью.

— Ох, и сложно с тобой иметь дело, всё время забываю. Нет, чтобы попросил луну с неба, или что ещё. Я не привык быть должным. Хорошо, слушай и не перебивай, итак сообщаю то, что мне самому не полагается знать. Твои сведения были переданы лично самому. Он их изучал. Результат мне неизвестен, но дошла информация, через старых сослуживцев, что наши люди вышли на контакт с Дэн Сяопином и передали ему сжатое описание из твоих заметок по китайскому опыту. Попросили совета, так как программа разработана и стоит вопрос о её претворении в жизнь. Предложили заняться детальной проработкой новой экономической стратегии. Это закономерное развитие концепции НЭПа, выдвинутой в своё время Лениным, так как экономика социалистических стран нуждается в новых стимулах для развития. Сам понимаешь, что такие контакты проводились в обстановке строжайшей секретности, особенно после событий на Даманском. Американцы сейчас усиленно перетягивают Китай на свою сторону, но у них есть разногласия с китайским руководством по сферам влияния на Вьетнам и Юго-Восточную Азию. Китайцы считают, что те географически находится в их сфере влияния, а американцы там воюют. Вот пожалуй основное из того, что я знаю по этому вопросу. Внутри страны изменения пока не происходят, и все по-прежнему находятся на своих постах. Разве что Ельцина заслали руководить отдалённой стройкой в тьмутаракани. Думаю, оттуда он вряд ли подымется, по партийной линии.

Мы немного помолчали, пока я в голове укладывал информацию по полочкам.

Скорее всего, наверху решили идти китайским путём, с сохранением жёсткого контроля за частным сектором экономики, но предоставляя широкую свободу в хозяйственной деятельности. Правда, на значительные инвестиции со стороны западных партнёров в нашу экономику деньгами и технологиями надеяться не приходится. Однако деньги можно сэкономить — не раздавая всем подряд, кто только заявил о социалистическом пути развития, а технологии и свои имеются, и есть кому разрабатывать новые. На данный момент мы не сильно отстаем в самой критичной области — в электронике. Не въелась привычка следовать в кильватере, преимущественно копируя чужие разработки. И именно в этой сфере, я и могу больше всего помочь стране, отметя судорожные метания из стороны в сторону.

— Сердечное спасибо, Виктор Петрович. Мне хоть становится яснее дальнейшая перспектива. У меня шор нет, и я не считаю современную стадию — ничем иным, нежели государственным капитализмом. Потому очень легко воспринимаю такой подход. Да, это приведет к имущественному расслоению населения, но давайте будем честны перед собой. Оно уже существует и определенные условия проживания и обеспечения товарами и услугами — существуют лишь для узкой группы лиц, входящих в номенклатуру.

— Кто станет спорить с очевидным? Но как это воспримет большинство народа?

— Все по-разному, но не стоит опасаться. Лишь чётко при этом соблюдать строжайший контроль и жёстко карать за злоупотребления. Китайцы не стесняются громогласно говорить о таких случаях и прислонять к стенке. При соблюдении этих условий может получиться, но важна принципиальность в этом вопросе… И обязательно нужно установить непроницаемый барьер, чтобы избежать перекачку средств из госсектора экономики в зарождающийся частный. Установить четкое разграничение сфер для частных предприятий. В противном случае, средства быстро перекочуют в карманы заинтересованных лиц, обличенных властью, или их подставных.

— Это уже не нам решать, и не на нашем уровне. Когда будет принято решение, тогда и будем выполнять его.

— Да, но это-то может только ускорить крах, если пустить всё на самотёк, как было у нас. Ибо местные князьки, «захотят царствовати и всем владети». К такому надо быть готовым и подавлять жесточайшим образом. На ум приходит только: — «Карфаген должен быть разрушен» [73] , для блага всей страны и народа, в этом древние римляне были единодушны. Не должны пройти всякие там тяньаньмэни, чтобы страна могла успешно развиваться в будущем. У нас же просрали всё, что можно было просрать в той ситуации.

73

— «Карфаген должен быть разрушен» (лат. Carthago delenda est, Ceterum censeo Carthaginem delendam esse) — латинское крылатое выражение, означающее настойчивый призыв к борьбе с врагом или препятствием. В более широком смысле — постоянное возвращение к одному и тому же вопросу, независимо от общей тематики обсуждения. Катон Цензор после поездки в Карфаген в конце 150-х годов заканчивал этим высказыванием все свои речи.

— Я читал все твои записи, и ты мне это уже рассказывал. Думаю, что в настоящий момент руководство страны не остановится перед принятием самых жёстких мер.

— Ой, хорошо бы так. Вашими устами, да мёд пить. Сейчас Америка увязла во Вьетнаме. Китай ещё не превратился в откровенного врага, и можно попытаться наладить: если не дружеские, то рабочие отношения. Мао Цзэдун страстно жаждет стать лидером мирового коммунистического движения, надо уступить ему эту честь, пусть тешится. Нехай, они там себе углубляют «большой скачок» [74] и «культурную революцию» [75] . История многое может простить, кроме глупости и предательства.

74

— Большой скачок (палл. Даюэцзинь) — экономическая и политическая кампания в Китае с 1958 по 1960 год, нацеленная на укрепление индустриальной базы и резкий подъём экономики страны и имевшая трагические последствия для китайского народа. В это время Китай представлял собой на 90 % аграрную страну, которой была остро необходима модернизация. Мао Цзэдун обосновывал политику Большого скачка при помощи марксистской теории производительных сил, однако его попытка усилить экономический рост путём резкой коллективизации и подменить профессионализм энтузиазмом, а также неверные решения в области сельского хозяйства обернулись катастрофой.

75

— «Великая пролетарская культурная революция» (палл. Вэньгэ) — серия идейно-политических кампаний 1966–1976 годах в Китае, развёрнутых и руководимых лично Председателем Мао Цзэдуном, либо проводимых от его имени, в рамках которых под предлогами противодействия возможной «реставрации капитализма» в КНР и «борьбы с внутренним и внешним ревизионизмом» выполнялись цели по дискредитации и уничтожению политической оппозиции для обеспечения власти Мао Цзэдуна и перехода власти к Цзян Цин.

Тут в дверь комнаты заглянула бабушка и пригласила к столу, Что всё уже готово. И взаправду она действовала по наставлению, «Что есть в печи, на стол мечи». И чего там на столе только не было? Сразу обильно началось слюноотделение. Но мне губу раскатывать особо не приходилось и бабушка мне уже положила в тарелку, то что мне можно есть. Так что губозакатывательная машинка очень бы сгодилась. Она подсадила меня на мой высокий стул, на который я сам влезть бы не смог, и потом предложила Виктору Петровичу выбирать, что на него глянулось, а немного позже она ему принесёт горячее.