Дважды рождённый

— А чего думать? Надо трясти! [77]

— Ты …… еще повы…….. тут. И вовсе заткнешься навсегда.

— Тогда уж точно, не миновать цугундера. Тут на днях приезжает комиссия из Министерства Просвещения СССР. И как раз по нашему поводу. Будут решать, как дальше организовать образование уникального младенца.

Пока я дискутировал с угрёбком, остальные из его компании подтянулись и стояли за дверью в коридоре.

— С кого спросят, куда подевался ребёнок и почему пропал среди бела дня? Тут вся милиция будет стоять на ушах и бегать как заведённая, а то и комитетские подключатся. Масштаб неприятностей оценили? Не хухры-мухры, а пропажа иностранной студентки и вундеркинда.

77

— Анекдот, древний, как дерьмо мамонта. Но тем не менее:

Обезьяна идет по лесу и видит плод на дереве. Подошла, и потрясла. Плод висит.

Она села и задумалась. Потом поспешила в кусты и отломила ветвь, а ей сбила плод.

— Идет по лесу Петр, видит плод, и стал трясти дерево. Плод висит. Тогда он почесал затылок и говорит:

— А чего думать? Надо трясти!

При последнем слове Хайди оживилась, услышав родную речь, и я решил добавить немецкого, вывалив все свои познания.

— Алярм, верботен! Нигилистендинамиттеатеркестхенсшпренгунгсаттентэтсферзухунген! [78]

У Хайди даже проскользнул смешок от этого бессвязного набора слов. И я ей подмигнул, чтобы она тоже присоединилась ко мне, толкнув немецкую речугу.

И она не замедлила начать говорить довольно долго. Естественно, никто из присутствующих ни хрена не разобрал.

78

— «Страшные слова» Янки из Коннектикута — представляют шуточные комбинации из сложных немецких слов-фраз; и переводится приблизительно так — Тревога, запретный! Гнусные попытки нигилистов взорвать динамитом театральную кассу!

Но некоторые — явно впечатлились, что и видно было по их вытянувшимся физиономиям. Они начали морщить свои лобики, понимая, что это ж-ж-ж неспроста. И чего тебе жужжать, если ты не пчела? Да тут еще и неправильные пчёлы, уж слишком борзо себя ведут.

— Петру, давай их отпустим. Пока действительно не приехала милиция. — заикнулся разумный.

— Заткнись, мы ещё не выяснили, кто были те напавшие. А приедет милиция, сдадим их милиционерам, как членов банды. Пусть допросят, надо найти тех двоих.

— Мозги совсем пропил? Члены международной бандитской группировки, с участием немецкой студентки? Самим не смешно? Делириум тременс или паранойя?

— Нет, тогда те двое подвалили неизвестно откуда, я даже заметить не успел. Так откуда девчонки их могут знать? — продолжил разумный.

— Они свидетели, пусть их допрашивают, почему они сразу свалили? Обязаны были дождаться приезда милиции.

— Так этот шкет, как раз и требовал тогда её вызвать. Ты что не помнишь?

— Ничего не хочу знать, пусть с ними разбираются, пока не выяснят, кто были те напавшие.

— Ты же сам одного ударил, но не попал. А потом всё пропало. — бормотал глас разума.

— Какая разница, я хочу, чтобы их посадили, и эти сучки должны их знать.

— У вашего Петра, точно паранойя в стадии обострения, и папашка от суда его отмажет справкой. А остальным это не светит. Ни один суд не поверит, что в дурдоме был день открытых дверей. Подумайте о себе и меньше с ним общайтесь, оно конечно не заразное, но кто знает, почему, попав в дурку, многие потом получают диагноз на всю жизнь?

— Вы как хотите, а я сваливаю отсюда, — опять встрял разумный. — Потом по судам затаскают, а это совсем не весело, зачем нам это? Отпусти этих тёлок, да и пусть бегут на занятия.

— Вали, если очко жим-жим. Я тебя в квартире не удерживаю, только потом больше не подваливай, раз бздишь. А они, как только их отпустим, накатают на нас телегу, и тебя не забудут.

— А давайте накачаем их водярой, и они потом всё забудут. Скажем, что они были пьяные и сами к нам напросились в гости, — влез ещё один хитрован, — Хотели с нами развлечься.

— И это всё, что родил убогий мозжечок? — прокомментировал, я сей гениальный план — И ребёнок тоже был пьян и приставал к парням? Я смотрю, вы все заканчивали учебное заведение для особо одарённых.

— Слушай, мамаша, проследи чтобы рот у твоего щегла был закрыт, а то всем кляпами позатыкаем рты.

— Выходит, мы напросились к вам в гости — на жёсткий секс с плетками и прочими милыми штучками? — тряхнул я познаниями из фильмов будущего. — Забавненько, забавненько.

— Заткни пасть! — взъярился вожак, но волю рукам не давал.

Держит марку перед шестерками. У самого наверно медвежья болезнь на подходе. Самурай, блин восточный! Опасается потерять лицо.

Как же это похоже на эту золотую молодёжь. Гонор и самомнение, трусоватость и стайный эффект. Надеются на вожака, что того родаки отмажут. Его-то будут отмазывать, а не за счёт ли остальных? Интересно, им в голову такая простая мысль постучится ли?

Когда выхода нет, кого-то приносят в жертву. Для того то они и нужны, и это не бэты, а какие-нибудь гаммы.

А вообще-то понятно, почему у них такой союз получился с криминалом спустя двадцать лет. Ботают на одной фене и понятия схожие. Работать западло, а кинуть лохов педальных или обуть стадо — так это фарт. Вот и полез этот тандем затем руководить всякими Газпромами и прочими нефтедобывающими холдингами и компаниями. Возглавил банки и стал выводить средства из страны.

Пока гоп-компания между собой разбиралась, я решил не вмешиваться. Посмотрим сколько у них мозгов на всю кампашку. Но сообразивший первым, увидел, что его не слушают, повернулся и скрылся из виду.

— Канай отсюда ссыкло, и больше ноги твоей чтобы не было в этом доме. — вдогонку гаркнул главарь. — А вы кончайте гнилой базар, менты сюда не посмеют сунуться. Иначе, батя им такое устроит, что небо в овчинку покажется

— Не, ты не думай Петру, мы с тобой. — сказал хитрожопый, — Но нужно с этими телками что-то решать. Если эту немку станут искать, то весь город перевернут. Зачем нам хипеш? Может отпустить их, и пусть чапают на свои лекции. Влить им водяру в глотки, и потом пьяным никто не поверит.

— Вован кончай базар, а забздел — так проваливай вслед за Михой. Шкету, ты тоже водяры зальёшь? А он базлает больше тёлок.

— Да кто ему поверит? Он даже свидетелем выступать не может. Мало ли чего наплетет. А вечером твои родаки заявятся, что им рассказывать будешь?

— Да они в комнату прислуги никогда не заходят, а этих свяжем и хлебала заткнём. А ты Нику чего всё время молчишь? Давайте думайте, как дальше будем действовать.

— Петру, ты же знаешь, что мы не мастаки. Ты говоришь, а мы делаем. — вступил молчун — Вот и решай, а за нами дело не станет.