Две части одного

Руками стараюсь отодвинуть доски, но крики других сильно сбивают. Занозы впиваются в ладони, оставляя кровавые пятна и пульсирующую боль.

Первая доска убрана, но есть ещё.

– Ты можешь двигаться? – в надежде кричу в завал.

– Я не могу найти выход, мне страшно, – его всхлипы дают мне второе дыхание.

На следующие доски уходит времени меньше, но я потерял его и так слишком много. Криков темных становится меньше. Только бы не погибли.

Пробираюсь в комнату, спотыкаюсь об разбросанные вещи. Паренек крутится вокруг своей оси, плачет и протяжно кричит.

– Иди на звук, давай, – вверх отправляю яркий шар.

Лицо мальчика озаряется благодарной улыбкой, он начинает бежать ко мне, падает и снова бежит. Направляюсь к нему на встречу. Наконец он оказывается рядом, и я хватаю его на руки и пулей выбегаю наружу.

Медики на месте, но спасателей нет. Придётся проводить серьезные разговоры по поводу их отвратительной работы.

Вбежав обратно, на первом этаже больше никого не слышу и не вижу. Лестница на второй этаж сломана, черт, это усложняет задачу.

 Раскрываю крылья, но взлететь не получается слишком тесно, крылья мнутся и боль в пояснице раскалывает на куски.

Ещё попытка, получается зацепиться руками об остаток пола второго этажа, подтягиваюсь вверх и складываю обратно помятые крылья.

– Тут есть кто? Меня зажало, – женский голос доносится совсем близко.

Найти ее не составляет труда. Прибежав на ее голос, вижу огромную балку на ее ноге. Она пытается поднять его своей энергией, но это придает ей еще больше боли и ее лицо кривится.

Нужно нагибаться, крыша полностью изломлена. Деревья с улицы почти лежат на остатках пола.

– Рейвен, о как я рада видеть вас. Поможете мне? – она работала в ботаническом саду, всегда была такой спокойной и даже сейчас сохраняла трезвость ума. Хоть все щеки были заплаканные.

Соединяю силу рук и темного воедино, балка подаётся с трудом, но главное она поднимается.

– Как только сможешь вытащить ногу, через боль, но ты должна ее убрать,– голос ломается под тяжестью балки. Указываю ей, рассчитывая, что она сможет совладать с болью.

Бревно с трудом взмахивает вверх. Ее крик эхом проносится по дому. Убрала ногу, хорошо, просто отлично.

Руки задрожали, и балка падает обратно на почти разрушенный пол, энергия возвращается в ладони, и я хватаю девушку на руки, прыгаю на первый этаж, и выбежав на улицу, отдаю девушку в руки медикам.

Спасатели уже вбегают в дом, но я чувствую, они запозднились. Выкрики темных, с периодичностью в несколько минут пропадали.

– Рейвен, ваши крылья, – свободный врач подбегает ко мне со спины. И резко вправляет замятые черные крылья. Зажимаю зубы, сдерживая крик в горле.

–Спасибо, – благодарю я, через стиснувшие зубы.

– Ваши руки, – он смотрит на израненные ладони.

– Я справлюсь, помогите пострадавшим, и сообщите близким, как можно мягче, – медик соглашается, и только тогда я могу покинуть это место.

Ухожу к себе домой, мне нужно помыться.

***

– Сходишь сегодня со мной в библиотеку? – Дарья дует на горячий чай и спрашивает. Мы сидим в столовой, завтракая кексами с чаем. Пошел третий день, как Рейвен снова игнорировал меня.

– Давай, а что там хочешь?

Она давится и начинает кашлять, стучу ей по спине.

– Нужна книга собрания стихов, хочу почитать примеры, – после того как откашлялась, говорит она.

Отставляю пустую чашку с тарелкой.

– Сейчас или попозже?

Следует моему примеру, отодвигая посуду.

– Переоденемся и можно идти.

Встаем из-за стола и выходим.

Подходим к массивным деревянным дверям. Толкаем вместе, по-другому открыть не удавалось. Смотрю последний раз на экран телефона, разочаровываюсь и убираю трубку подальше в сумку.

– Чтобы вы хотели? – женщина с огромными очками подняла на нас взгляд. Толстые стекла очков увеличили ее зрачки до невероятных размеров.

– Любые книги со стихами.

Библиотекарь поднимает массивное тело со стула и направляется к высоким полкам.

– Сколько книг надо? У нас тут много, – женщина встает напротив стеллажа стихов.

– Парочку хватит, – отвечает ей Дарья.

Я рассматриваю полки с книгами, все уже в пыли мало кто заходит сюда, кроме студентов.

– Благодарю, – Дарья держит две толстые и тяжёленные книжки.

– Давай помогу, – беру одну книгу из ее рук.

– Распишитесь, и вернуть не забудьте.

Дарья расписывается в читательском билете.

– Дома будешь разбирать? – смотрю на коричневую обложку книги в своих руках.

– Ну да, здесь не комфортно.

Выходим на улицу, сегодня выдался теплый денек, но радости от него было мало.

– Слушай, не хочу на тебя давить, – говорит Дарья.

– Насчёт?

– Не хочешь фотографии сегодня поискать?

– Тебе интересно?

– Я даже не видела, как твои родители выглядят. Эти загадки кружатся вокруг тебя, хотела бы помочь.

– Отнесём книги и поедем.

– Далеко отсюда?

– На автобусе почти в конец города.

– Поняла.

Откладываем книги в комнате, берём проездные карточки и идём на остановку.

Чувствую волнение. Мне не по себе. Может, не стоило капаться во всём этом и подождать объяснения Рейвена?