Две недели среди ненормальных

– САРААААААА! – раздался над ухом оглушающе пронзительный визг. – Я тебя убью! Почему так долго?

Катя прижалась к растрёпанной и явно невыспавшейся подруге. Шаня хотела было сделать то же самое, но Шмелефанова зачем-то потащила Шмульдину в коридор, замахав руками на Шмеленкову.

Но отделаться от Шани не так и просто. Та всё равно вышла из класса вслед за ними и остановилась рядом, уперев руки в боки.

– Катя, ты решила заговор устроить? – поинтересовалась она.

– Нет! Это... Ээ... Сюрприз! – заявила Шмелефанова. – Шанечка, уйди, пожалуйста, нам тут обсудить надо... Ээ... Эту!

Шаня посмотрела на Сару. Та только недоумённо плечами пожала.

– Ну ладно, – хмыкнула блондинка, возвращаясь за парту. Всё равно Сара ей расскажет. А Катя рискует остаться без помощи на русском.

– Чё, тя отшили, да? – закурлыкав от смеха, пробасила Маринкович, переваливаясь с ноги на ногу.

– Свали, откуда прикатилась! – огрызнулась Шаня.

– А ты чё, борзая, да? – затрубила Дана.

– А ты пончики поглубже засунь, сейчас из сумки вывалятся! – отозвалась Шмеленкова.

– Ты чё внатуре на! – возмутилась полная одноклассница, но всё-таки сохранность продовольствия проверять помчалась. Мало ли что.

– До звонка четыре минуты! – оторвавшись от компьютера, лязгающим голосом прокричала Софья Вурдалаковна. – Открываем тетради с домашним заданием!!!

Шаня, спохватившись, вытащила учебник по алгебре, искренне надеясь, что хотя бы записала, что надо было сделать. На её счастье, на полях тетради в самом деле были нацарапаны номера.

А Софья Вурдалаковна уже начала подниматься с кресла. Дана Маринкович громко засопела. В класс торопливо вбежали Сара с Катей.

И тут всех спас Хитрозадов.

– А вы таки не знаете результаты олимпиады? – задал вопрос он.

Грозная учительница села обратно.

– Мне присылали, – пробормотала она, роясь в папках рабочего стола. – Вот... Четвертое место – Травкин. Третье место – Занудин. Второе место – Подфартенко. А ты, Хитрозадов, занял первое!

– Повезлоооо! – взревел Подфартенко, подпрыгивая и молотя кулаками по парте.

– Таки сработало! – потёр ручки Хитрозадов. – Софья Вурдалаковна, а вы нам “пять” поставите?

– Что ты сказал? – раздув ноздри, сверкнула глазами учительница. Хитрозадов съёжился и перестал дышать.

– Да поставлю, поставлю, – раздраженно бросила она, заметив, что ученик синеет.

Пока шёл этот интересный разговор, Шаня успела сделать первый номер, а Катя – радостно у неё списать.

А Софья Вурдалаковна уже пошла по рядам, кидаясь носом в тетрадь, как коршун на мышку.

– Это что, домашнее задание? Это не домашнее задание! Два! – периодически рявкала она.

Иногда в экстремальных ситуациях мозг работает безотказно. Шаня внезапно открыла в себе скрытый математический потенциал, с огромной скоростью решая заданные номера. Катя не успевала ни вникать, ни списывать.

Но Софья Вурдалаковна неумолимо приближалась. Её каблуки оглушительно цокали.

И тут девочек выручила Маринкович.

Когда математичка проходила мимо её парты, Дана случайно уронила пакет с круассанами прямо ей на ноги. Софья Вурдалаковна отреагировала чисто инстинктивно – пнула неизвестный объект. Вкусняшка по красивой траектории полетела в сторону мусорки.

– НЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭТ!!! – взвыла Дана, опрокинула парту и бросилась за круассанами.

– Моя прелессссссть! – не удержалась Шмеленкова, дописывая последний номер.

– Она похожа на белку из Ледникового периода, – поддержала Катя.

– На очень жирную белку, – хмыкнула с другого ряда Сара.

– Маринкович, два за поведение! – прошипела учительница, сузив глаза так, что стала похожа на Чингисхана. – Села на место! Еще одна выходка – пойдёшь к директору!

– Это нечестно! – пробубнила Дана, прижимая пакет к своей засыпанной крошками розовой кофточке и топая обратно к парте.

Когда Софья Вурдалаковна почти поравнялась с девочками, уже с предвкушением несделанной работы вытягивая шею, произошло ещё кое-что. В класс неторопливо вошёл Иван Травкин.

Шаня против своей воли вытаращила глаза.

– Почему опаздываешшшшш? – зашипела учительница.

– Звонка ещё не было, – на удивление спокойно ответил Ваня.

Его настроение было настолько ниже отметки “ноль”, что он даже не испугался.

– СЕЛ! – заорала Софья Вурдалаковна, взбесившись. Почему это он не начал трястись от ужаса?!

Впечатлительная Катя вздрогнула, а Ваня спокойно прошёл к своей парте. На Шаню он даже не взглянул. И Шмеленкова поняла, что начинает сильно, очень сильно раздражаться.

Травкин как был порядочным козлом, так им и остался.

Когда Софья Вурдалаковна всё-таки добралась до шмеленковской тетради, то огорчилась ещё больше. Домашнее задание было сделано. Более того, Шмелефанова тоже всё сделала.

– Безобразный почерк у обеих! Под конец года за ум взялись? – прорычала учительница, осознав, что шанс поставить два упущен.

– Никогда не поздно, – нагло заявила Шмеленкова, которая под влиянием мрачных мыслей тоже осмелела.

Катя начала шёпотом молиться.

– Тогда к доске! – торжествующе загремела учительница.

– Чёрт, – прошипела Шаня, неохотно поднимаясь со стула. Маринкович радостно закудахтала.

И тогда в голове порядком рассерженной Шани созрел подлый план.

Резко обернувшись, девушка громко вскрикнула.

– В чём дело? Знания улетучились? – принялась язвить демоница во плоти.

– Да не, ничего, – передернула плечами Шаня. – Просто Маринкович вам фак показала.

Сара в ужасе выкатила глаза на подругу. Побледневшая Катя принялась крутить пальцем у виска. Лицо Вани выражало страх в чистом виде. Учительница, кажется, стала выше метра на три. Она вся затряслась от гнева. Шмеленкова была уверена, что у неё за спиной вот-вот вырастут крылья летучей мыши, глаза покраснеют, а изо рта вылезут огромные клыки.

– ШШШШШШТО?! – захрипела Софья Вурдалаковна. – МАРИНКОВИЧ! ВЫШЛА К ДОСКЕ!

– Вы не докажете!!! – не своим голосом заорала Дана. – НЕ ДОКАЖЕТЕ!!!! Она врёт!!!! ВРЁООООООООООТ!!!!!!

– К ДОСКЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!!!!! – алгебраичка перешла на ультразвуковой писк.

– НЕ ПОЙДУ!!!! – в истерическом вопле закатывалась Дана.

– СЕЛА! – зарычала Софья Вурдалаковна на Шаню, и та с радостью исполнила приказ.

– Сучка, – поражённо прошептала Катя.

– Выживаю, как могу, – вполголоса отозвалась Шаня. Что-то сегодня сволочизм зашкаливает. И Маринкович, наверное, будет права, когда расквасит ей нос на перемене. А вообще-то сама виновата, нечего ржать было!