Две недели среди ненормальных

Треснув кулаком по столу, раздражённый до предела Ваня вскочил на ноги.

– Я лучше самоликвидируюсь! – завизжал Раздолбаев, прячась за Веру Долдонову.

– Попробуй только вернуться за стол, – процедил Травкин, садясь на место.

То ли тактика Миши подействовала, то ли помогли уговоры Сары, но Шаня действительно жевала пирожок.

– Надо найти йети, – доев, озвучила новую идею она.

– И искать не надо, вон сидит! – снова подал голос указавший на деда Раздолбаев, не решаясь сесть на место.

Забыв о том, что дед марсианин, Шаня принялась настороженно вглядываться в лохматого старика с огромным красным носом, сидящего в мокрой одежде и что-то бормочущего, очевидно сопоставляя его со своими представлениями о йети.

– Нет. Это карлик-переросток, – наконец вынесла вердикт она.

Роза захрюкала от смеха. Сара только головой покачала, подумав, что Шаня ведёт себя ненамного страннее обычного. Миша тоже захихикал, а Ваня, заметив его, снова начал вставать из-за стола.

– Ну за что? – воскликнул Раздолбаев, нехотя пятясь назад. – Я же молчал!

– Ты достаточно сказал, – угрюмо отозвался Иван.

– Ты слишком серьёзен, пусти в свою душу единорогов! – посоветовал Миша, уворачиваясь от полетевшей в него ложки.

– Кто-то в гости придёт! – заметил он, посмотрев на упавший столовый прибор и уже готовясь убегать от не в меру рассерженного Вани.

Но это не потребовалось, потому что Ольга вдруг завизжала так, словно её на полном серьёзе похищали марсиане.

– Ты что?! – испугалась Вера.

– Он звонит! – прокричала та, обвиняюще потрясая Шаниным телефоном. – Я уже и забыла про него! Подъезжает, что ли?!

– Шаня? – в бессмысленной надежде внимательно посмотрел в лицо девушки Травкин. – Нет, за трезвую не сойдёшь. И что нам делать?

– Вот чёрт, – простонала неожиданно осознавшая своё положение Шмеленкова. – Я попытаюсь! – если учесть то, что это слово она выговорила не с первой попытки, в успех верилось слабо.

– Давайте скажем, что она устала и спать пошла! Чтобы он её сразу у нас оставил! – предложила Роза.

– Тогда он решит, что вы её убили, – хмыкнул Раздолбаев. – Я же говорю, её водой полить надо...

– Давайте нахлебницу сюда, я разберусь, – вдруг решительно заявил Николай. – Я пьяного коллегу три года назад перед срочным совещанием на ноги поставил.

– Осторожнее, – попросила Ольга, глядя на мужа, как на великого мага. – И быстрее, он подъезжает!

– Между прочим, по твоей вине, – раздражённо напомнил Ваня, подводя честно старающуюся шагать прямо Шаню к отцу. Ей мешал двигаться окутавший весь двор белый туман и удивительная лёгкость во всех конечностях.

– Я её жизни учу! – протестующе вскинул руку Николай, резко схватил пискнувшую Шаню за шею и поволок к пруду.

– Ты что делаешь?! – перепугался Иван, следуя за ним.

– Я знаю, что делаю! – гавкнул Травкин.

– Он Шаньку утопить хочет! Не позволю! – взвизгнула Роза, бросаясь следом.

Всё молодое поколение поспешило к пруду, чтобы в случае чего спасти незадачливую подругу. Вместе с ними побежала и охающая от волнения Ольга под ручку с Верой. За столом осталась флегматично допивающая водку бабушка, спящая баба Лоло и дед, который был просто не в состоянии встать.

Сара неожиданно поняла, что Николай вообще-то тоже прилично набрался, и заволновалась не на шутку.

А старший Травкин вдруг сильно толкнул Шмеленкову в спину. С громким ругательством та упала на четвереньки, и крепкая рука схватила её за волосы.

– Это поможет, – маниакально твердил Николай, опуская Шанину голову под воду.

– Отпусти её немедленно! – потребовал Ваня, рванувшись к отцу, но его остановил Раздолбаев.

– Вода поможет, так всегда делают, – пояснил он. – Если он только её не утопить решил, – прибавил он.

И тут же взвизгнул, хватаясь за разбитый нос. Нервы у Вани сдали.

– Ай, атас, Пончика убили! – вскрикнула Роза.

– Держи себя в руках! – совершенно неожиданно прикрикнула на Травкина Сара, которая в стрессовой ситуации перестала себя контролировать.

– Прости, погорячился, – извинился перед обоими сразу весьма удивлённый Иван.

– Фигня вопрос, – в нос произнёс улыбающийся Раздолбаев, у которого от целительной силы любви мигом всё прошло.

Шаня бы обязательно оценила произошедшее, но, увы, её голова находилась под холодной водой. Вода была везде. Она заливалась в нос, она, кажется, уже заполнила лёгкие. Отчаянно пуская пузыри, Шмеленкова тщетно пыталась вырваться.

Шаня была уверена, что Николай на полном серьёзе решил отомстить и утопить её, но тут она резко очутилась на свежем вечернем воздухе. Задыхаясь, отплёвываясь и стуча зубами, она снова выругалась. Кожа головы сильно болела от неподобающего обращения.

– Ну что, чёткость мысли вернулась? – поинтересовался великий лекарь, возвышаясь над ней.

– Вернулась, – с трудом отозвалась Шмеленкова, с ужасом думая, какое жалкое зрелище из себя представляет.

И прежде чем она успела хоть что-то ещё сделать, вокруг снова очутилась одна сплошная вода.

– Нужно повторить, – сообщил всем Травкин, снова макнувший свою гостью головой в пруд. – Не спорьте, я знаю! – на всякий случай прибавил он, надавливая на затылок Шани.

– Она сейчас задохнётся, – заметил Миша. Ваня снова забеспокоился, по всей видимости, намереваясь оттолкнуть отца.

– Я знаю, – вдруг хмыкнул Николай. – В смысле, всё под контролем, – поспешно поправился он, вытаскивая свою подопечную.

Шаню всю трясло от холода. Промокшие волосы лезли в лицо.

– Мне лучше, мне лучше, мне уже совсем хорошо, – поспешно затараторила она, отползая и закрываясь руками.

– Я рад, что смог тебе помочь, – спокойно откликнулся Николай, делая знак никому не подходить и приближаясь к Шмеленковой. Почуяв неладное, та попыталась уползти и упёрлась спиной в бортик.

– Не пей больше, даже если предлагает кто-то знакомый, – назидательно произнёс он. – Надеюсь, ты запомнишь и больше не будешь поддаваться на уговоры. И ещё кое-что. Помнишь, о чём мы разговаривали утром? – понизив голос, спросил он. – Запомни: когда-нибудь твоя жизнь окажется в руках того, кому ты хамила.