Две недели среди ненормальных

– Да! – хором ответили все.

– Как в детском саду, – пробурчал вечно недовольный Николай. Ольга проигнорировала его.

– А я не верю, что пузик сделал уроки! Он же лошина! – завопила Роза.

– Моооо! – обиженно заревел Илья и стукнул кулаком по столу.

– Не тряси стол! – рявкнула бабушка и швырнула в него свою чашку с чаем. Илья подпрыгнул от неожиданности, вытаращил и без того огромные глаза и в ужасе сполз под стол.

– Очередная чашка, – закатил глаза Николай и принялся загибать пальцы, высчитывая расходы.

Шаня усмехнулась. Веселая семейка. Надо же, теперь летающие чашки и прочие странности совсем ее не удивляют. Обычная жизнь чудаковатого семейства Травкиных уже успела стать такой привычной и родной... Если бы Ваня не был таким ужасным, то всё вообще было бы в шоколаде.

После ужина Шаня и Роза допоздна смотрели какие-то бессмысленные, идиотские мультики и хохотали над ними, как сумасшедшие. Ваня пару раз заглядывал в комнату, качал головой и уходил. Шмеленкова даже головы не поворачивала в его сторону. Она не могла спокойно смотреть на него после того, что произошло днем.

Внезапно Роза ткнула Шаню в бок. Там взвизгнула и чуть с кровати не упала, а Роза мерзко захихикала. Возмущенная таким обращением Шмеленкова попыталась сделать с ней то же самое, но Травкина быстро среагировала и схватила ее за руку, широко улыбаясь.

– Не сможешь, не сможешь, потому что ты чукча! – заявила она.

– Да ладно? – грозно спросила Шаня, сжимая тонкие пальцы Розы.

– Ой-ой-ой-ай, отпусти, отпусти, я сейчас Ваню позову, а лучше Илью! – тут же заголосила девочка.

Шаня хмыкнула и убрала руку. Роза слегка поморщилась, сгибая и разгибая пальцы, а Шмеленкова с досадой подумала, что никогда не умела ладить с детьми. Вот и сейчас она перегнула палку.

– Ты злая бяка, поняла? – картинно надувшись, заявила Роза и вдруг набросилась на Шаню, опрокинув её на спину.

– Бугагага, а я выиграла! – восторженно завопила она.

– Поздравляю, – пробурчала Шмеленкова, пытаясь освободиться. Куда там, Роза вцепилась в нее, как клещ.

– Эх, Шанька, ну почему ты не моя сестра? – неожиданно спросила Травкина.

Шаня от удивления даже дергаться перестала. Что-то сжалось вдруг там, где, как говорят, у людей находится душа. Кажется, впервые с момента их знакомства она видит Розу такой серьезной. Зеленые глаза смотрели на Шмеленкову с какой-то непонятной грустью. Шаня поняла, что совсем не знает, что ответить, и занервничала.

– Спааааааааать, козлы! – заорала где-то бабушка, спасая этим Шмеленкову.

– О, нам пора, до завтра! – словно очнулась Роза, отпуская наконец Шаню. – А я все равно выиграла, бугагагага! А ты лошина!

– Молчи, блоха! – фыркнула блондинка.

– Ой, напугала, тетя Лошадь! – хихикнула Травкина и с разбегу плюхнулась на свою кровать.

Выключив телевизор и уже закрывая дверь в комнату, Шаня еще раз посмотрела на Розу. Ей почему-то очень захотелось это сделать. Та тут же расплылась в широченной улыбке и помахала рукой. Шаня ухмыльнулась и махнула в ответ.

Когда Шмеленкова наконец добралась до своей кровати и накрылась одеялом с головой, как она любила делать, она подумала, что все-таки глаза у Розы были грустными, когда она жизнерадостно махала ей рукой. Видимо, не все так просто в этой семье. И здесь есть скелет в шкафу. Нет, целый полк скелетов. И Травкин постоянно злится, что она живет здесь... Значит, определенно не хочет, чтобы она о чем-то узнала.

Травкин... Шаня вспомнила, что случилось днем, и покраснела.

– Гребаная оса, – пробормотала она.

Прекрасно понимая, что Ваня вообще-то ни в чем не виноват, Шмеленкова чувствовала, что жутко злится на него, почти что ненавидит за то, что он увидел ее в таком состоянии. Странно, что он повел себя совсем не как враг... Вообще, непонятные какие-то у них отношения.

Завернувшись в одеяло и чувствуя себя гусеницей в коконе, Шаня решила, что поразмышляет над всем этим в другой раз. Впереди еще много безумных дней в семействе Травкиных, так что вполне возможно, что что-нибудь узнать все-таки удастся. А сейчас можно и поспать...

====== Часть 15. Новоселье у Сарочки ======

– ШАНЯЯЯ, вставай! – дико заорала Роза, ногой открыв дверь.

– Уйди отсюда, – пробурчала Шаня, натянув одеяло на голову. Что за ужасная манера врываться в комнату с утра пораньше?

– Мы опаздываем! Опаздываем в школу! – пронзительно завизжала Травкина.

Эти слова заставили Шмеленкову резко вскочить с кровати, настолько резко, что в глазах потемнело. Опаздывать в школу имени Синей Бороды порой равносильно самоубийству, особенно если первый урок-алгебра. Так быстро по лестнице Шаня не бегала еще никогда. Она с огромной скоростью проглотила завтрак, даже не разобравшись толком, что это было. Как она собирала сумку, как одевалась, она не запомнила. Очнулась Шаня только в машине, когда они уже выехали за ворота.

– Шаня, я к тебе уже шестой раз обращаюсь, – осторожно ткнув Шмеленкову в бок, сказал Ваня.

– Я не слышала, – буркнула Шаня, опустив голову, чтобы волосы упали на лицо. Она почувствовала, как краснеет, а Травке это видеть необязательно.

– У нас алгебра первая, да? – спросил Ваня.

– Угу, – кивнула Шаня.

– А мы опаздываем, – продолжил развивать тему Ваня.

– Без тебя знаю, – огрызнулась Шмеленкова.

Травкин вздохнул и отвернулся от нее. Шаня тут же пожалела о том, что с утра пораньше начала на него кидаться. Она почувствовала себя полной дурой. Но после инцидента с осой она просто не могла общаться с ним нормально. Мало того, она даже посмотреть на него не могла, не покраснев, как очередной красный сигнал светофора на их дороге в школу.

Учитель алгебры и геометрии, Квадратова Софья Вурдалаковна, с пугающей скоростью носилась по классу. Оставалось всего пять минут до звонка на урок. Софья Вурдалаковна ежесекундно оборачивалась на типичные школьные настенные часы и довольно скалила зубы.

– Шмеленкова и Маринкович, кажется, снова опаздывают, – прокомментировала она. – А Травкин что, заболел, что ли? Я его тоже не вижу.

– Шаня точно мазохистка, – пробурчала Сара, уже раз десятый перепроверяя наличие своего домашнего задания.

С такой учительницей, как Софья Вурдалаковна, паранойя разовьется у кого угодно.

– Она опять меня кинула, – почти прорыдала Катя Шмелефанова, которая и на алгебре сидела вместе с Шаней, и с тоской посмотрела в абсолютно пустую тетрадь. Помимо домашнего задания по алгебре в мире существует море других, гораздо более интересных занятий. Поэтому Катя его и не сделала.

– Сар? Ты мне не дашь списать?- еле слышно прошептала Катя.

Шмульдина отрицательно помотала головой.

– Неа. За пять минут до звонка? О чем ты раньше-то думала? – ехидно поинтересовалась она.