Две правды

*

Эти ужасные месяцы токсикоза прошли, и я уже спокойно могла проводить свои уроки.

Мое положения стало уже заметно проявляться, живот стал расти, грудь слегка увеличилась. Я начинала быстро переутомляться, тем самым проводила больше времени лежа то на кресле, то на диване. Чаще всего располагалась на нашей большой кровати и проверяла домашние работы. Вечером приходил Северус и собирал разбросанные по кровати пергаменты, после ложился на кровать рядом со мной и прижимал меня к себе уже спящую.

Я, конечно, делала вид, что сплю, но чувствовала, как он прикасается к моему животу ладонью и поглаживает его. Его забота была во всем. Он помогал спускаться с лестницы и подниматься, дежурил за меня, иногда проводил сложные практики с Гермионой по магловедению. При всем том, что он был директором школы.

Как бы я ни пыталась его переубедить, он запретил мне летать на Буцефале.

— Женщина, ты решила угробить себя и моего ребенка! — рычал он.

— Северус, это и мой ребенок! — возмущалась я.

— По-моему, ты до сих пор этого не поняла, если решила, что можно летать на своем пегасе! — злился он.

— Ты просто ревнуешь! — заявила я и хлопнула дверью.

Я подсунула Северусу одну магловскую книгу с именами детей специально. И затеяла это разговор перед рождеством.

— Северус, ты прочитал ту книгу, что я тебе дала? — спросила я, лежа в очередной раз на диване и читая утреннюю газету.

— Ужасная книга! — фыркнул он.

— Но там можно выбрать очень неплохие имена для нашего малыша, — ответила я ему.

— Я уже выбрал имя для своего сына! — заявил он.

Я удивилась и привстала.

— Ты все же проверил? Да? — возмутилась я.

— Ночью, когда ты спала, — уточнил он.

— И какое имя ты выбрал для нашего сына? — поинтересовалась я у него.

— Тобиас! — ответил он.

— Я ни за что не позволю назвать моего ребенка именем твоего отца! — завопила я. — Ему больше бы подошло имя Александр! — как бы невзначай сказала я.

— Ты считаешь меня дураком, женщина! — стал злиться Северус. — Значит, тебе можно называть моего сына именем своего отца, а мне нет! — уже кричал он.

— Моего отца звали Лессандро, — сказала спокойно ему.

— Я прекрасно знаю, как зовут твоего отца! Не один раз приходилось готовить его зелья! — сообщил он, сбавляя тон.

— Я думаю, Александр хорошо сочетается с твоей фамилией и именем.

— Я сам решу, что для моего сына подходит! — фыркнул он.

Северус не мог уже меня терпеть, он злился. Хлопнул дверью и опять ушел в свой кабинет.

Я не видела его в этот день, только ночью, когда уже лежала на кровати, почувствовала, как он лег на нее и притянул меня к себе. Поцеловал в плечо и прошептал:

— Нашу дочь я назову сам.

Я сделала вид, что сплю, но слегка улыбнулась. Победа была за мной.

Я стала чаще вечерами разговаривать с малышом. Рассказывать ему, что происходит вокруг него, как я его люблю, как папа любит его.

Из-за своего положения я стала набирать вес. С каждым месяцем живот увеличивался, приходилось носить свободные платья. Я постоянно была вне себя, все болело, ноги часто становились ватными, а суставы тянуло, и поясница просто была каменной. У меня участились депрессии и истерики.

Пришла зима в Хогвартс. Все же, так как мне нужны были прогулки на свежем воздухе, Северус иногда брал меня за руку, и мы прогуливались вокруг школы. О чем-то беседовали, конечно, спорили, но чаще я видела его улыбку, что радовало меня еще больше.

Срок рождения нашего малыша мадам Помфри прогнозировала на начало марта. Северус, конечно, возразил ей:

— Нет, это будет середина февраля. Я точно уверен, это же мой сын.

Я не стала спорить ни с одним, а просто решила выбрать из их прогнозов середину.

Рождество прошло великолепно. Впервые мы встретили его, как семья.

Я заставила Северуса все же поставить в нашей гостиной небольшую ель и даже помочь мне с украшением ее. Он, конечно, фыркал и возмущался, но все же уступил мне.

На само Рождество нас пригласила семья Уизли, и мы согласились, точнее, я согласилась, некрасиво было отказывать.

Нам пришлось воспользоваться магловским транспортом, чтобы добраться до дома семьи Узли, так как мне нельзя было аппарировать. Вечером, после праздничного ужина в Большом зале, мы собрались и отправились к семье Уизли. Я захватила пирог, который мы сегодня приготовили с Винки.

— Ты научилась готовить, Анри? — спросил меня Северус, когда взял у меня коробку с пирогом.

— Ну, не с пустыми руками же нам идти, — уточнила я. — С пирогом мне помогла Винки.

Дорога была долгой, но оживленной, нам составили компанию Драко и Гермиона. Конечно, не знаю, для чего, но было не так скучно, потому что Северус был иногда молчаливым до ужаса.

Прибыли мы уже к самому началу праздничного ужина. В дверях нас встретила Молли.

— О, Северус, Анри, ну что вы стоите, проходите, проходите, — суетилась она.

— Северус, что ты вцепился в этот пирог, отдай его Молли, — возмутилась я.

Северус протянул коробку с пирогом Молли. Она поблагодарила.

— Анри, не стоило так хлопотать в твоем-то положении, — сообщила Молли мне.

Северус прошел к праздничному столу, а я задержалась рядом с Молли.

Она подошла ко мне поближе и тихо сказала:

— Как я рада за вас. Когда Гарри сообщил о вашей свадьбе, я так обрадовалась! А недавно он заявил, что у него будет брат. Я просто была в восторге от этой новости!

— Да я и сама была в шоке от всего этого, — улыбнулась я ей.

Ужин прошел просто великолепно. Ну, за тем исключением, что вина мне выпить не дали, ссылаясь на то, что я гублю внутри себя сына Северуса. Я только фыркнула на это.

Мы просидели за полночь у семьи Уизли, долго общались, шутили и просто беседовали.

Вот так и прошло наше совместное Рождество.

Утром в гостиной, где стояла елка, меня ожидала гора посылок и писем.

*

Однажды вечером я засиделась у себя в кабинете за проверкой работ учеников.