Две жизни в одной. Книга 1

И вдруг Е. Нечаева заявляет, что по семейным обстоятельствам отстраняется от работы с коллективом. У меня до сих пор не укладывается в сознании: как можно создать коллектив и его бросить? Да на того, кто помогал? А обязательства перед архитекторами? Шьются костюмы для выступлений, я хожу с ребятами на примерки в ателье. При содействии главного благотворительного руководителя Валерия Ованесовича Тарасьянца в клубе «Октябрь», что у вокзала, коллектив Миши Саламова пишет фонограммы девяти песен. Мне отступать было некуда. Да и не могла я бросить детей с их родителями на полпути. И я забираю театр из квартиры Нечаевой к себе во Дворец культуры профсоюзов, нахожу полставки для молодого хореографа Светланы Жуковой и довожу малый театр до съемок на телевидении. Девять «шпонок», как я их называла, в возрасте 6-8 лет, доказывают мою теорию: ребенок может все сразу — петь, танцевать и играть. И зазвенели «Тверские колокольчики». Так два театра легли на мои плечи. Только у меня началось истощение нервной системы.

Иметь на руках два театра, а сбоку работающую на себя, по своей программе, хореографа Ахметову и приходящих на время полустаночников — музыкантов и режиссеров? Вот такова обратная сторона моего известного театра. Пишу и удивляюсь: как я могла при такой нагрузке еще и спектакли писать? И выезжать на гастроли? Воистину, «зашоренная лошадка».

Чтобы детский коллектив был прочным, надо самому гореть, зажигать примером. А еще я обращала внимание на то, где ребенок проживает. Особенно это важно в наше время. Детский центр должен базироваться рядом с жильем. К примеру, Дворец творчества детей и молодежи. Обучение в кружках вроде бесплатное. Но все ли дети могут сами туда приезжать? Нужны свободные мамы и бабушки. А занятость в учебе? А темное время суток? И проезд нынче дорог. Да и костюмы для артиста родители должны сшить или заказать. Это не всем по карману, особенно для малоимущих семей. Вот вам и бесплатное эстетическое воспитание! Выходит, что опять же не для всех. А где остальные ребята в свободное время? Бегают вокруг домов? Хорошо, что появились игровые площадки. Но на них в основном мамы с малышами. В школах есть кружки, но они, как правило, платные и больше для физического развития: гимнастика, боевые искусства. В городе почти не стало школьных театров, а так себе — временные группировочки. Если поют, то хором и по программе. Это не всегда детям интересно. Нет литературных детских объединений, нет конкурса чтецов, певцов. На фестивалях детского творчества — одни танцы! Это хорошо, но для ребенка этого недостаточно. Мы говорим много, а на самом деле делаем мало. Что погубило мой театр в конце жизни второго десятилетия? Сократили, считай, убрали, часы дополнительного образования. Такое впечатление, что и общество, и государство против эстетического развития общей массы ребят! Несколько лет я работала одна на четверть ставки учителя высшей категории. А какой музыкальный театр может работать без музыканта и хореографа? Хороших хореографов по театральной пластике, кстати, мало, да и те разбежались по платным кружкам. Я не могла бросить коллектив, пока пятый состав не вырос и не пошел учиться дальше.

А Москва все шлет и шлет нам приглашения для участия в российских фестивалях, где наш театр, трижды выезжая, становился лауреатом в номинации «Экология. Творчество. Дети».

История суперов и куперов

Первый спектакль, поставленный во Дворце культуры профсоюзов, был назван «Супер-купер, прим-грим». Тема: экология, вежливость, честность. Почему так был назван спектакль? Откуда пришло название? Как оно повлияло на что-то?

Закончив пединститут, факультет естествознания, более тридцати лет назад, будучи школьным преподавателем химии, я имела дело с разными химическими названиями, такими как удобрение — суперфосфат. Есть и двойной суперфосфат, то есть с повышенным содержанием фосфора, сверх-супер! Мой персонаж — Екатерина Травница, превращенная в старуху-Лесовуху, болотную старуху, хочет стать Ягой и, конечно, сверх-Ягой, супер-Ягой, самой первой в своем болотном лесничестве. Слово «супер» хорошо рифмуется со словом «купер». А где премьера, там и слово «прим», а где «прим», там в театре и «грим». Вот так и возникло название спектакля «Супер-купер, прим-грим». Леший так и кричит Лесовухе: «Супер ты, купер!» Спектакль ставился в 1987-1988 гг. К нам на выступления со своими программами во дворец приезжали московские артисты. За чаем я как-то спросила:

— Как лучше назвать нам театр? У него до сих пор нет имени.

— Вот и назовите «Супер-купер», — посоветовали гости, — или «Прим-грим».

Мы часто выступали по Тверскому радио. О театре я рассказывала в московских издательствах, где с 1975 года стали издаваться мои книги тиражами в 300-600 тысяч экземпляров. Никаких супермаркетов не было и в помине. А потом, после передачи по Всесоюзному радио, где звучали мои стихи и вечерние сказки для детей в исполнении известных чтецов Николая Литвинова, Зинаиды Бокаревой, я как-то услышала сочетание слов «супер-пупер». Значит, или не расслышали, или для прикола заменили слово «купер» на слово «пупер». А потом эти «суперы» в названиях пошли по стране лавиной. Напрашивается вопрос: кто прародитель? Или это время, рождающее одновременно мысли разных людей?

Создатели-ваятели

Для оформления ситцевого леса в спектакле «Супер-купер» использовались ткани. Рулоны разных ситцев и мягкой байки притащил во дворец актер, поэт и певец Василий Нестерович Макашов, игравший на всех городских праздниках роль Афанасия Никитина. В театре он был оформлен на маленькую часть зарплаты. Ткань нам выделил бесплатно хлопчатобумажный комбинат «Пролетарка». Позднее при активной помощи Макашова были приобретены и огромные пенопластовые пластины для оформления спектакля «Сорочий РКЦентр».

Должностей, как и в любом театре, много, а средств, заложенных в бюджет дворца, катастрофически не хватало. Музыкальный театр имел свой хореографический коллектив, численность которого доходила до семидесяти человек, которым руководила Елена Ивановна Ахметова. Помогал ей прекрасный хореограф, красивый мужчина, ее муж Тахир Фазилович Ахметов. Елена, бывшая гимнастка, прекрасно владея телом, будучи ведущей в танце, через пластику передала литературный незабываемый образ персонажа спектакля — танец Гусеницы, затем образ Феи в спектакле «Прекрасная принцесса и ее друзья».

В озвучивании многих массовых сцен участвовал хор под руководством Татьяны Константиновны Гаккаевой — отличного музыканта, организатора и руководителя, человека трудной судьбы. Не случайно говорят: «Каков характер, такова и судьба». До сих пор в записях двухголосьем замечательно звучат «Хор зайцев», «Весенний сонет», которые мы записывали на студии Михаила Саламова. Кстати, там же, в это же время, приезжали на запись певцы Алла Пугачева и Филипп Киркоров. И пусть я повторюсь еще раз: когда возник у меня младший театр «Тверские колокольчики», как сейчас говорят, при спонсорской помощи архитекторов, в студии «Салам» были записаны и девять моих детских песен. Сохранились записи аудио и видео по Тверскому радио и телевидению. А в душе не гаснет благодарственный огонь признательности Валерию Тарасьянцу, Мише Саламову и Валерию Демьянову, музыкальному другу нашего театра еще и по Дворцу культуры профсоюзов.

Театральными режиссерами в театре поработали Павел Максимович Коклюшкин, Ислам Закирович Бачеев, преподаватель училища культуры, с режиссурой которого я часто была не согласна. Последние годы, работая совершенно одна с театром, я освоила и эту профессию, за что получила ряд дипломов и званий лауреата. Мне как автору было понятнее построение структуры спектакля. Об этом можно судить по видеозаписям выступлений, сделанных в разное время и разными актерскими составами.

Позднее к нам присоединился подростковый вокально-инструментальный эстрадный оркестр «Эврика». Он перешел к нам из ДК, что на Силикатке, вместе с руководителем Борисом Всеволодовичем Стратонитским, солистами — дочерью Яной и Кариной Полянской, родственницей друга. Яна ныне певица и композитор, работает в Москве. Будучи подростком, объехала чуть ли не всю Европу в составе московской певческой группы. В возрасте девяти лет не только хорошо пела, но и чудесно танцевала и сочиняла стихи. Один только танец в спектакле «Хрюкен-ролл» принимался не раз на ура! Сын Стратонитского, еще будучи мальчиком, освоил многие музыкальные инструменты. По вечерам Борис Всеволодович играл в оркестре ресторана. Но основной его работой оставалась преподавательская в индустриальном техникуме. Где он и поныне трудится. На зарплату от культуры и учительства не проживешь.

Я не могу не вспомнить художников, что помогали театру: Олега Полякова, его супругу Ларису, дворцовую художницу Инну Бодалеву, работающую сейчас в издательстве. Кроме того, театру помогали прекрасный художник по свету Сергей Колтушкин, звукооператор Виктор Разумовский, работник сцены Юрий Сергеевич Щербаков, радисты.

Между прочим...

Имея столько руководителей, без которых не может существовать музыкальный театр, я в течение пяти лет не оформляла себя в отделе кадров, работала без оплаты труда. Отсутствие штампа в трудовой книжке — тому подтверждение. Но существует справочка, заверенная главным бухгалтером ДК профсоюзов Натальей Александровной Шарковой, которая гласит, что в течение срока «с 1987 по 1991 гг., создала детский творческий центр и театр, выпустила спектакли: «Супер-купер», «Сорочий РКЦентр», «Шоколадная страна», «Хрюкен-ролл», «Черная лилия» — студийная работа, «Я — прохожий», работала без зарплаты. В 1991 году детскому театру присвоено звание «Народный коллектив».

Рассказано по случаю...

Прохожие кукольники

Особое место в записях я хочу отвести Алексею Перфильеву, что оформлял спектакль по Правилам дорожного движения. В цокольном помещении дворца художник выпиливал, разрисовывал машины, трамваи, дорожные знаки и прочую атрибутику для постановки «Я — прохожий». Возникновение этого спектакля было неожиданным. Ко мне обратились двое: муж и жена — Людмила Петровна Кривцова и Павел Георгиевич Ранцев. Приехали они откуда-то, как говорили, «гонимые». У них были большие ростовые куклы. Ориентируясь на эти куклы, я и написала спектакль. Семья приезжих показалась мне непонятной. Не имея жилья, Павел оформился на должность вахтера в одном из общежитий поселка Химинститута. Получил там комнату. Людмила работала в баре возле полиграфкомбината детской литературы. Я тогда еще жила с дочками в микрорайоне «Чайка». Людмила и Павел часто бывали у нас в гостях, любили плотно и поздно засиживаться, да так прочно, что приходилось на такси не раз отправлять их домой на ночевку, что было для моего учительского кошелька накладно.