Дверь
Шрифт:
Он долго думал, глядя на лунный свет, отражающийся в воде.
– У меня нет не сетей, ни удочки. Не то я бы тебе помогла. Честное слово!
Пожав плечами, дракон оглушительно вздохнул. Наступившую тишину нарушало только бурчание в его пузе.
– Сварт придумает, как тебя прокормить. Хотя он ничего не понимает в драконах и может посадить тебя на цепь. Мне бы не хотелось его критиковать, но лучше тебе держаться от него подальше.
В ответ мне продемонстрировали огромные клыки.
– Тогда прилетай сюда каждую ночь, я буду приносить тебе покушать. Но не сегодня. Сегодня у меня ничего
Дракону коготь оказался без надобности.
Мы просидели до самого рассвета. Я ему все-все рассказала. Даже про Сашку, который ушел и не вернулся. И про ребят тоже рассказала. И про учителя. И про любовный источник. Когда я решила, что он знает все, солнце уже подкрасило небо в розовый цвет. Дракон принюхался, лизнул мою руку, и мягко спрыгнул вниз. Крылья раскрылись почти над крышами домов. Он красиво улетал. Я успела его полюбить. Быть может, я всегда его любила – иначе он бы не возник в этом мире.
Как только дракон исчез из виду, на башню приземлился ворон. Ага – знакомая птичка! А в клюве у нее свернутая бумажка. Наверное, письмо. Неужели мне? Я встала и протянула руку, в надежде забрать послание. Но ворон боком-боком отпрыгнул подальше. Я удивилась. Сидит, смотрит в мою сторону. Не двигается. Но как только я попыталась завладеть бумажкой, прыг – и опять отскочил. Так мы носились по башне довольно долго. Пока я не утомилась.
– И что ты дразнишься? Отдай!
Ворон встряхнулся как собака. Из письма выпал камушек. Обычный с виду. Я успела опередить птицу и подняла его. Хотела и ворона сцапать, даже за крыло ухватила, но он вывернулся и уселся всего в паре метров от меня.
– Гад ты. Тебе же письмо доверили. Ты что совсем тупой, отдай! Ты не имеешь права так поступать! Ты сейчас – почтальон.
Шансов докопаться до причин поведения мерзкой птицы у меня не было. Зато был шанс за ней проследить.
Смачно покакав, ворон взлетел, покружил надо мной и пулей устремился вниз. Подождав немного, я тоже решила спуститься. Камешек держала в кармане. И ничего особенного не чувствовала. Вроде бы, точно такой же учитель клал в шкатулку? И что мне теперь с ним делать?
Под одеяло забраться не получилось – Сварт закутался в него как в кокон. Торчал его нос и закрытый глаз с длинными черными ресницами. Подремав немного, я подумала – а плащ и сейчас трепыхается от ветра? Отковыряла угол одеяла и заглянула под него. Нога Сварта дернулась, едва не заехав мне по лбу.
Плащ шевелился, как живой. Я поднесла руку, чтоб проверить – дует ли ветер. И меня тут же за нее сцапали.
– И куда это мы лезем? И что это мы тут надеялись нащупать? – понимающим голосом спросил Сварт, удерживая мою руку.
– Я плащ проверяла, – совершенно честный ответ вызвал у него ехидный смешок.
Вот уже больно мне надо с нежностями всякими поутру приставать. Отвоевав руку и половину одеяла, я молча легла спиной к веселому Сварту. И с чего бы у него такое игривое настроение?
Мы лежали как два поссорившихся бублика, перетягивая одеяло на себя. Надо было двуспальное наколдовать, и как я не додумалась? А еще лучше – два. И две кровати. Об этом я тут же сказала Сварту. Как не странно, он был против. Оказывается, ему нравится, что я своей костлявой спиной грею ему постель.
Перестав
быть веселым, Сварт вдруг спросил:– Ответь мне, дорогая моя. Где ты была ночью? И почему здесь воняет так, словно кто-то под елкой насрал. И еще – твои друзья обещают забрать тебя отсюда.
Я обернулась.
На его плече с самым невозмутимым видом сидел ворон. Вот поганец! Предатель!
– Я рада.
– Чему это ты рада? – удивился Сварт.
– Я рада, что они живы и здоровы. И не забыли про меня.
– Ну и продолжай радоваться дальше, – сварливо проворчал Сварт, – Только не слишком. Им никогда не проникнуть на остров. Я сегодня защиту сниму. Все-таки гости должны добраться до своего повелителя. Но для учителя и твоих приятелей хода сюда нет. Так и знай.
Он стряхнул птицу на пол и задумался.
– Хотя, было бы весело увидеть их снова. В последний раз. На кресте еще есть место.
– Не надо, а? Вот не надо делать мое положение еще хуже. У нас есть поговорка такая «с милым рай в шалаше». Но ведь ты меня совсем не любишь. Какой тут рай? Это – ад. Только чертей с рогами не хватает. И котлов с кипящей смолой.
Заинтересованность Сварта меня испугала. Ведь запомнит и действительно устроит тут филиал ада. Ему ничего не стоит покопаться в моей памяти, выбрать нужное и воссоздать пыточные, но не для грешников, а просто так – для развлечения. И на кой черт мне тогда приспичило разглядывать страшные средневековые картинки, выложенные в сети? Проклятое любопытство.
– Ну что. Пора. Самое время снимать защиту, – торжественно заявил Сварт, броском спрыгивая с кровати.
О приказал вынуть мои новые волосы из рюкзака и больше так не делать. Пальцем подправил мой грим, просвистел кусок бодрой мелодии, на что я попросила добыть еды. Потому что живот теперь бурчал постоянно.
Вместо завтрака мы попили кипяченой воды, в которую он набросал своих непонятных листьев. Есть сразу расхотелось.
Сварт развил бурную деятельность, обучал монстров с картин двигаться, сам наколдовал мне стул, добавил паутины на окна, увеличил летучих мышей, соорудил две люстры из костей, добытых на острове, в общем – готовился к минуте славы.
Мне велели смирно сидеть подле трона. На стуле с высокой спинкой. Сидеть и молчать.
– Если хоть звук от тебя услышу – язык вырву и ворона им покормлю.
Он снова проверил грим на моем лице. Обсыпал меня каким-то порошком.
– Боишься, что вши заведутся? – вместо ответа меня обозвали дурой.
– Это чистое серебро. Лунное. Чище не бывает.
– Значит, я скоро почернею, – знаю я это серебро, оно окисляется моментально, чем чище, тем быстрее.
– Не успеешь. Зато теперь ты светишься…
– Здоровьем, – не удержалась я от глупой шутки.
Остался доволен, но решил нарядить меня в странное платье. Длинное, узкое. Свою одежду я сложила в рюкзак и затолкала его ногой под стул, переживая за судьбу книги.
– Еще чуть-чуть и ты мне понравишься.
Скоро я стала как манекен для готической вечеринки.
– Украшения тебе тоже не помешают.
На меня что-то вешали, критиковали, вешали снова. Пока Сварт не остановился.
– Сойдет и так.
Трижды проорал ворон, карканьем предупреждая о прибытии гостей.