Движение Rapid Eye

Но, несмотря на стремление избежать морали, далее вам объясняют, что не следует причинять ущерб тем, кто этого не желает, нельзя убивать животных и тому подобное. Но если кто-то находит удовольствие в деяниях, которые кажутся другим неприемлемыми, почему он не должен причинять вред окружающим, или почему он не может принести в жертву одну из последних уцелевших гигантских панд, непонятно. И далее в таком духе, противоречия нарастают, от одного «Закона» к другому. Все рациональное, гуманистическое и логичное оказывается погребенным под кучей псевдоаморальных поз. Как правило, вы понимаете, что некто устанавливает правила и один закон может быть запросто заменен другим. Только в этом сценарии все основано на личной морали мистера ЛаВея и одержимости христианством его последователей, в сопровождении театральных богохульств, и точнее всего это можно описать словом «шалости». Как в книге правил, темные места никогда не объясняются или тупо пропускаются. Что, например, случится Здесь и Сейчас, с Планетой, если мы не будем прощать наших врагов? Ядерная война? Как служить «ему» (то есть человеческому прогрессу)? С одной стороны идеи эти кажутся нацеленными на восстановление естественной справедливости, подавленной гнетом Христианской церкви и ее лицемерной культурой, но с другой стороны, этот идеал справедливости просто игнорируется. Младенцев выплескивают с водой повсюду. Единственно ценные составляющие христианства — сострадание, милосердие, любовь затеряны в тираде против подлинного зла, распространявшегося именем Христа высокомерными мужчинами и женщинами, именовавшими себя священниками и учителями, на протяжении веков. Люди, сжигавшие Салемских ведьм, убившие Кеннеди и допустившие, чтобы Брайан Джонс утонул в своем новом бассейне — одни и те же. В этом свете ЛаВеевский мир мало чем от них отличается. Он по-прежнему скорее слабоумный, нежели кроткий, как те, кто наследует Землю.

ЛаВей — милый, интеллигентный человек, решивший сыграть Козла (отпущения). Несмотря на то, что многие думают о нем, он сделал гораздо больше для распространения практических, либеральных принципов, которых виновато придерживаются многие на Западе, стремясь избавить их от чувства вины. В этом нет ничего плохого. Но, как большинство американских художников и либералов, (а он, во многом, является и тем и другим, хотя я сильно сомневаюсь, что ему понравилось бы это определение), он использует язык или форму магии, которая уже утратила свою силу. Кого, помимо христиан, волнует то, что ты повесил распятие вверх ногами? И если это важно для них из-за повторения образа Христа и перевранных слов на протяжении истории нашей культуры, разве поминание образа Христа не усиливает христианское господство над Восприятием? Люди могут сказать на это, что вы не можете просто игнорировать такие сильные образы в надежде, что они исчезнут. Но вы можете. Если вы не сделаете свой контролируемый выбор, вы поймете, что в таком выборе нет необходимости. Использование возбуждающего образа Сатаны для представления Эволюции, возможно, интересная идея, в том смысле, что она хорошо иллюстрирует проблему, связанную с тем, как активно христианство выступает против Знаний и Эволюции, но она так же подразумевает, что поиски Знаний — еретичны и, следовательно, некоторым образом, неправильны. Разумеется, это естественно — бороться за прогресс, но божества Ветхого Завета или иудейские пророки имеют к этому примерно такое же отношение, как и кельтские баньши или вавилонский бог Эа.

Церковь Сатаны — чисто американский феномен. Калифорнийцам нравится думать, что это связано с тем, что Америка — либеральная, конституционная правильная страна — единственное место в мире, где допустим такой еретизм. На деле же, правда в том, что если кто-то объявит о создании Церкви Сатаны в Англии (Англию я привожу просто в качестве примера, поскольку знаю о ней больше, чем о других странах), общественный резонанс будет весьма незначителен, поскольку большинство жителей Соединенного Королевства не являются ярыми приверженцами христианства.

В отличие от Америки, индивидуумам, встречающимся в Британии в целом, и в Англии, в частности, глубоко свойственна — хотя и поверхностная — толерантность к эксцентричности, которая делает куда менее необходимыми столь эмоциональные публичные жесты. Чтобы понять это, стоит только посмотреть на политическую арену. В Британии Нейл Киннок может встать на заседании лейбористской партии и объявить себя атеистом, Тони Бенн может сказать, что ему нравится высказывание Маркса, а Майкл Фут признаться, что поддерживает Плимута Аргайла. С моей точки зрения, все трое сделали обоснованный выбор (Майк Бикл был богом), но здесь, в Америке, даже в Калифорнии подобные публичные признания политиков просто немыслимы. Калифорнии нужна Церковь Сатаны; Нью-Йорку нужен «Описанный Христос», Британии нужна конституция. (Прежде, чем мы станем слишком самодовольными и ограниченными, следует понять, что Британия, старое государство, куда лучше понимает, как реагировать на то, что Государство рассматривает как угрозу, чем Америка. Например, Социальные службы и СМИ в Британии выдрессированы так, что слово «Сатанизм» автоматически уравнивается с сексуальным насилием над детьми. Таким образом, всякий, кто изучает эзотерические труды таких людей, как Алистер Кроули, например, считается «странным» и извращенным человеком. В целом субкультура, которая включает в себя все аспекты эзотерики, авангардного искусства, альтернативную философию и тому подобное, считается подозрительной. Насилие над детьми, которое куда чаще имеет место за занавесями в якобы славных, здоровых английских пригородах, где оно игнорируется, транспонируется из «нормального» общества, откуда оно пришло на всякого, кто хочет вести «альтернативный» образ жизни).

Как многие самопровозглашенные лидеры, мистер ЛаВей (или «Доктор» — для друзей) очень чувствителен к критике. Когда я намекнул о таких вопросах в беседе с ним и его Личным секретарем, любовницей и биографом Бланш Бэртон, он перестал хвалить «Rapid Eye». Когда я решил углубиться в детали, мне сказали, что я «придираюсь», и ни ЛаВей, ни Бэртон так и не перезвонили мне в отель, как было оговорено заранее. Но люди скурпулезно выискивают недостатки в христианской Библиии на протяжении веков, так они ведут себя и по отношению к новым религиям, таким, как религия мистера ЛаВея. Церковь Сатаны — прекрасная идея, общественно-полезное произведение искусства, но, как и другие церкви, оно, кажется, забывает о сути. А суть проста — что ты получаешь, когда избавляешься от религиозных мифов или дешифруешь их, отвергая и риторическое христианское мумбо-юмбо и сатанинскую неразбериху, так это союз Сатаны и Бога. Прогресса и Любви, Знания и Терпимости.

Такой союз называется Человеком.

(Внешний стоп-кадр мостов, сотрясаемых толчками Земли. Крупный план Внутреннего. Он поднимает простыню и видит окровавленную застывшую голову дельфина. Последнего. Delphinus nesarnak, beelzebub, diabolos, nomen oblitum, obliterated).

BOO HOO BABIES

В Штатах существует множество различных религиозных организаций. Создание фальшивых или осознанно псевдорелигиозных групп, — как ирония, — здесь стало традицией. К несчастью, конституционным правом всех американцев создать свою религию злоупотребляют разнообразные идиоты, которые воспринимают все это слишком серьезно. Так в стране полно странных протестантских культов, над которыми в Англии бы только посмеялись, имеющих реальное политическое влияние. В наши дни, тем не менее, памятуя о дьявольском альянсе таких сомнительных групп, как Армия Христа, Консервативная Семейная Кампания и отвратительный Фестиваль Света, я уже не уверен, что мы можем себе позволить игнорировать то, что происходит здесь, когда аморальное меньшинство, благодаря своему антидемократическому долларовому влиянию, может запретить шоу на телевидении или сделать так, что какая-то пластинка никогда не будет звучать в эфире или вообще не выйдет в свет. Среди непочтительных, сатирических церквей, попадаются поистине замечательные. Возможно, самой знаменитой из них была Нео-Американская Церковь, созданная Артом Клепсом в 1960-х годах. Церковным причастием в ней служил изменяющий сознание наркотик ЛСД, более действенное ритуальное средство, чем пресный хлеб католицизма, будь он превращенным или нет. В книге Клепса «БуХу Библия», обдолбанный битник требует, чтобы члены церкви думали о дивном новом мире необузданного блаженства, созданном здесь, на Земле, а не на каких-то там смутных желанных небесах. НАЦ даже отправилась в суд, чтобы доказать свое конституционное право — как истинной религии — коллективно употреблять ЛСД в своих ритуалах. Судья Джессел, который незадолго до этого вел процесс Оливера Норта, как и следовало ожидать, просто вышвырнул Клепса из суда. Ничтожный ублюдок.

Памятуя о скандале, разыгравшемся вокруг занудных «Сатанинских стихов» Салмана Рушди, мы не можем не вспомнить Американскую Мавританскую Ортодоксальную Церковь, которая была откровенной пародией 1960-х годов на ислам. Затем было еще Движения Разногласия, возглавлявшееся колдуном Белой Веревки Робертом Антоном Уилсоном. Человеком, который, как жена Лазаря, оплакивал дважды. Главная идея разногласцев — Бог был женщиной. Они были художниками-утопистами, понимавшими, что мир держится на словах, что они должны писать. Миф Движения, шутка, которая, как все хорошие шутки, по сути своей весьма печальна, была вдохновлена несколькими книгами. Первая — «Principia Discordia», другая — иллюминатская трилогия, которую все еще можно найти на книжных полках магазинов вокруг Юнион-сквер в Сан-Франциско.

Иллюстрация: Боб Доббс

Одна из наиболее занятных здешних псевдоцерквей хорошо известна и в Лондоне, это Церковь СубГения. Ее лучший слоган — совершеннейший идиотизм — «Намотай шерсть на свои глаза». Церковь была основана в 1978 году в Далласе Иваном Стэнгом (Дуглас Сан-Клер Смит). Дуг в обычной для себя художественной манере взял картинку из старого журнала, которая якобы олицетворяла собой американский «успех», добавил имя Боб Доббс и стал рассылать эту открытку всем подряд, рассказывая, что конец света наступит 5-го июля 1998 года, но если они пришлют вознаграждение священнику, то станут членами Церкви СубГения и в конце времен будут спасены пришельцами. Довольно забавная идея, состряпанная на скорую руку. Тысячи людей присылали ему деньги, Стэнг стал довольно богатым и знаменитым.

Картинка с Бобом Доббсом вскоре всплыла в американском андеграунде и получила распространение в английских фэнзинах (в основном в журналах об индустриальном искусстве, выпускаемых в Шеффилде и Манчестере, что неудивительно) и, как часто случается с подобными вещами, она сформировала необычную позицию аутсайдерского превосходства.

Я несколько двойственно относился к подобному мейл-арту. Оно выражает главную проблему большей части «альтернативного» искусства. Потому что оно в личном творческом отношении может быть полезно и забавно, и в других людях пробуждает стремление общаться и Производить, а не только Уничтожать. Также оно может дать одиноким людям ощущение, что они не одиноки, и направить по слегка «подрывному» пути самовыражения художников, которые слишком экстремальны, чтобы стать популярными на Корк-стрит или в галереях на Мелроуз-авеню, но, в конечном счете, это все, на что оно способно. Оно не может изменить чей-то мир.

«Он хочет быть выше законаНо не знает, за что боретсяС его молотком и мороженным на палочкеЕго поместили в госпиталь на лечение»«Scritti Politti» «Психушки в Иерусалиме»

Я — в Хейт-Эшбери-версии «Rough Trade». Играют «Scritti Politti», и я оказываюсь во временной петле. Когда-то лидер «скритов» Грин Гартсайд, затем миниатюра марксистского арт-сквоттера из Кэмдена — жаловался мне на те самые вещи, благодаря которым она стал знаменитым. Выпуск самодельных записей, кустарная почтовая рассылка пост-панкового поколения Джона Пила, рассылка отксерокопированных листовок, кассет, пластинок. Все это, говорит он, скучно. Это была слишком идеализированная, глупая, антисоциальная жизненная позиция устаревшего банального мира Блюза, Бэкона и Берроуза. Грин впадает в депрессию, спрашивает, есть ли у меня какие-нибудь наркотики (у меня нет), а по утру приходит в себя на больничной постели, и доктора хмуро говорят, что он чуть не умер. После выздоровления трясущийся Грин бросил марксизм и утратил веру, а «Утративший веру» стал новым хитовым синглом «скритов» и записью года для Джона Пила. Примерно так я себя чувствую здесь, на «Rough Trade».

Очень славные нуво-хиппи, которых я здесь встречаю, держат первое издание «Rapid Eye One» на стендах своих магазинов. Очень волосатый мужчина бросается ко мне, жмет руку, говоря, что это лучшее из всего, что он читал, за последние лет сто. Я чуть не падаю в обморок. На рекламной табличке, стоящей рядом с книжкой, они написали — «очень круто», и похоже этого достаточно. И тут я осознаю, что стал почти знаменитостью — люди просят у меня автографы!

Получить по утру почту и обнаружить «интересные» изображения на открытках от мейл-художников со всего мира поначалу очень приятно, но спустя время новизна сетевого общения — смутное чувство товарищества, эстетическое удовольствие от обнаружения почты, которая не является Официальным Запросом — проходит, и теперь большая часть всего этого отправляется прямиком в мусорное ведро. Это не означает ничего, кроме того, что в мире существуют миллионы таких же, как ты, неудовлетворенных, претенциозных ублюдков. Посмотрите на постеры и флаеры в «Rough Trade» и кофешопе, они все Такие, какими, как ты знаешь, они и должны быть. «Дадаистские» нарезки и коллажи, повторяющиеся фотографии, на некоторых даже проставлены штампы, которые мейл-артисты, в жалкой погоне за официальностью, сотворили для себя. Но мне это все кажется пустой стилизацией, вдохновленной движением Альтернативного Искусства, неотъемлемой частью которого и является Мейл-арт. Графический отдел революции. Но, в самом деле, какая польза от кучки людей, любящих посылать друг другу открытки? Я родился за месяц до начала 60-х, и, возможно, уже слишком стар, слишком глуп или слишком циничен, но я считаю, что если эти образы не говорят ни о чем, кроме как о некой туманной «альтернативной» позиции, если они не привносят немного света в эту удушливую темноту, значит, как говорят местные, это хреновая идея.