Движущая сила
Шрифт:
– Ты тоже неплохой парень, Сэнди, – сказал я. Он выглядел довольным и решил в свою очередь похвалить меня.
– К тебе в Пиксхилле хорошо относятся, – заявил он. – Никогда не слышал о тебе ничего плохого. Если бы у тебя были такие враги, я бы знал.
– Наверное, и я бы знал.
– Мне кажется, что здесь случай разрушения ради разрушения. Некоторые получают от этого удовольствие.
– Да, – со вздохом согласился я.
– На этой неделе трижды кто-то вмазал в бок машины на стоянке в Ньюбери тележкой из супермаркета. Изуродовал крылья и дверцы, сплошные вмятины и царапины. И без всяких причин, просто
– Наверное, подросток. Сэнди кивнул.
– Эти – хуже всего. Но, заметь, поджигатели, как правило, несколько старше. А уж к тебе залез точно не подросток, можешь быть уверен.
– А какого возраста, по-твоему? Сэнди пожевал губами.
– Двадцать с хвостиком, может, тридцать. Но не старше сорока. После энтузиазм спадает. В шестьдесят такое уж никто не творит. Таких до суда обычно доводит мошенничество.
Я немного подумал и спросил:
– Ты знаешь, что из пикапа украли весь инструмент Джоггера?
– Да, я слышал.
– У него в пикапе был топор.
– Я думал, у него только инструмент, – удивился Сэнди.
– Там были салазки, а в большой пластиковой красной коробке – домкрат, гаечные ключи, насос, плоскогубцы, проволока, масленка, ветошь, еще всякое разное и... топор, такой, как у пожарных. Он его возил с тех пор, как дерево упало на один из фургонов. Еще до меня было.
Сэнди кивнул.
– Я припоминаю. Тогда был ураган.
– Ты бы присмотрелся в деревне, не попадутся ли на глаза вещи Джоггера.
– Порасспрашиваю, – охотно согласился он.
– Скажи, будет вознаграждение. Ничего особенного, но достаточное за стоящую информацию.
– Ладно, договорились.
– Скоро слушание по делу Джоггера, – сказал я. Сэнди взглянул на часы.
– Мне пора. Еще не брился, не одевался.
– Надеюсь, позже позвонишь.
Он пообещал и уехал. Лиззи зевала на кухне и объявила мне, что если понадобится, то она наверху, спит. И чтобы я ее разбудил в одиннадцать, пожалуйста, и отвез в Хитроу к самолету. Она только что сообщила по телефону из моей спальни одному из своих совладельцев о кончине вертолета. Он потерял дар речи, сказала она. Когда он снова обретет голос, то позвонит в страховую компанию, и, вероятно, они пришлют инспектора. Если я не возражаю, то пусть пока моя машина останется там, где она есть. Я не возражал.
Она поцеловала меня в щеку и посоветовала поспать.
– Поеду на ферму, – сказал я. – Слишком много дел.
– Тогда будь душкой, запри за собой дверь. Я закрыл дверь черного входа и отправился на ферму, где увидел Нину, которая пила кофе с Найджелом. Они обсуждали предстоящую поездку во Францию за жеребцом дочери Джерико Рича. Нина, судя по всему, не замечала обрамленных пушистыми ресницами красивых глаз Найджела и его чувственного рта. От Харва они уже узнали все о ночных событиях и сказали, что рады видеть меня в добром здравии.
Нина прихватила кружку с кофе и последовала за мной в офис – С вами и правда все в порядке? – спросила она.
– Более или менее.
– У меня для вас новости, – начала она и замолчала. – Но...
– Выкладывайте.
Вы про стеклянные пробирки?– Что? Нет, о них еще ничего не известно. Нет, я про объявление в журнале.
Я попытался сосредоточиться. Столько всего случилось с воскресенья.
– Ах да... то объявление. “Все, что пожелаете”.
– Верно. Патрику удалось узнать в редакции, кто его давал. И вот что странно...
– Продолжайте.
– Это был мистер К. Огден из Ноттингема.
– Не может быть! – удивленно воскликнул я. – Вот это да!
– Я так и подумала, что вы удивитесь. В журнале сказали, что, когда он в первый раз давал объявление, они его проверяли. Хотели убедиться, что тут нет ничего криминального. Похоже, они убедились, что мистер Огден просто предлагает свои услуги в качестве личного курьера, этакая палочка-выручалочка. В объявлении он указал свой домашний телефон. Проверено. Поскольку он неоднократно повторял объявление, в журнале полагали, что ему удается таким способом подработать.
– Надо же, – поразился я. – Хотя вряд ли дела у него шли хорошо. Его разыскивали за подделку чеков и разное мелкое мошенничество вроде этого. Для журнала он казался надежным, может, он когда-то таким и был, но в какой-то период прекратил беспокоиться о законности своих операций, лишь бы платили.
– Это только ваши предположения, – заметила она.
– Однако весьма правдоподобные, – пожал я плечами. – Но я не хочу обвинять его огульно. Может, он и не знал про шесть пробирок в термосе. Может быть. Но вряд ли.
– Циник.
– После вчерашней ночи волей-неволей станешь циником.
– Что думает о вчерашней ночи полиция?
– Да они мало чего говорили.. Сказали, что мудр тот, кто знает своих врагов, или что-то в этом роде.
– О! – Она взглянула на меня. – А вы знаете?
– Думаю, Сэнди Смит прав. Все разрушения в моем доме – просто акт вандализма. Есть люди, которым такое доставляет удовольствие. Думаю, я появился на ферме, когда меня не ждали, остальное все произошло спонтанно. Детская злоба, желание навредить.
– Ничего себе ребеночек, судя по рассказам.
– Тогда недоразвитый взрослый.
– Или псих.
– И так можно сказать.
Она допила кофе.
– Полагаю, нам пора отправляться, иначе опоздаем на паром. Вы считаете, что что-то действительно может произойти во время этой поездки?
– Не знаю. Я сказал вам, где именно находится контейнер?
– Нет.
– Это такая металлическая труба, закрепленная между полом и бензобаком. Расположена вдоль шасси, но скрыта бортами. Снаружи или снизу вам ее не заметить, но если вы знаете, где искать, найдете легко. Джоггер говорил, что снимается она проще простого.
– Пожалуй, надо пойти и посмотреть. Пусть она, только не я.
– Найджел собирался сделать новые салазки, чтобы легче было лазить под днище, – заметил я.
– Уже сделал. Показывал Харву.
– Если хотите посмотреть, возьмите салазки. Скажите Харву и Найджелу, что я попросил вас проверить стеклянный фильтр, расположенный на топливопроводе. Если дизельное топливо качественное, фильтр должен быть чистым. Если же он загрязнился, его можно отвинтить и промыть. Как-то мы получили плохо очищенное горючее, так эти фильтры были черным-черны. Короче, скажите Харву, вам нужно их проверить.