Движущиеся картинки

– Я прорвался в движущиеся картинки, – ответил Виктор. – Но не сделал ничего такого, что нельзя поправить с помощью молотка и нескольких гвоздей.

На лице Сильверфиша проступила паника. Виктор достал карточку и помахал ею – как он надеялся, успокаивающе.

– Анк-Морпорк? – напомнил он. – Пару ночей назад? Когда вам угрожали?

На Сильверфиша снизошло осознание.

– Ах да, – сказал он еле слышно. – А ты – тот юноша, который мне помог.

– И вы сказали прийти к вам, если мне захочется двигать картинки, – сказал Виктор. – Тогда мне не хотелось, а теперь хочется.

Он широко улыбнулся Сильверфишу.

Но при этом подумал: «Сейчас он попытается выкрутиться. Он жалеет, что сделал мне это предложение. Он отправит меня обратно в очередь».

– Ну разумеется, – сказал Сильверфиш, – множество очень талантливых людей хотят попасть в движущиеся картинки. У нас вот-вот появится звук. Кстати, а ты не плотник? У тебя в алхимии опыт есть? Может, ты бесов дрессировал? Вообще что-нибудь руками делать умеешь?

– Нет, – ответил Виктор.

– А петь?

– Чуть-чуть. В ванне. Но не очень хорошо, – признался Виктор.

– А танцевать?

– Нет.

– А что с мечами? Знаешь, как фехтовать?

– Немного, – сказал Виктор. Иногда он упражнялся с мечом в спортивном зале. Но всегда без оппонента, потому что волшебники, как правило, ненавидят физическую активность, и кроме него единственным обитателем Университета, который заглядывал в спортзал, был Библиотекарь, да и то лишь для того, чтобы покачаться на канатах и кольцах. Однако Виктор выработал перед зеркалом энергичную и уникальную технику, и зеркалу еще предстояло его победить.

– Понятно, – мрачно проговорил Сильверфиш. – Петь не умеет. Танцевать не умеет. Немного фехтует.

– Зато я дважды спас вам жизнь, – сказал Виктор.

– Дважды? – рявкнул Сильверфиш.

– Да, – ответил Виктор. И сделал глубокий вдох. Это было рискованно. – Тогда, – сказал он, – и сейчас.

Последовала долгая пауза.

После чего Сильверфиш сказал:

– Мне правда не кажется, что это необходимо.

– Простите, господин Сильверфиш, – взмолился Виктор. – На самом деле я совсем не такой, но вы обе-щали, и я прошел весь этот путь, а денег у меня нет, а есть хочется, и я готов сделать все, что вы попросите. Вообще все. Пожалуйста.

Сильверфиш с сомнением оглядел его.

– Даже актерствовать? – спросил он.

– Что?

– Расхаживать и притворяться, что ты что-то делаешь, – любезно объяснил Сильверфиш.

– Да!

– Жалость какая, а ведь такой умный, образованный юноша, – пробормотал Сильверфиш. – Чем ты вообще занимаешься?

– Я учусь на вол… – начал Виктор. Потом вспомнил о неприязни Сильверфиша к волшебникам и поправился: – На секретаря.

– На волосекретаря? – переспросил Сильверфиш.

– Вот только я не знаю, как у меня получится с актерством, – признался Виктор.

Силверфиш удивленно посмотрел на него.

– О, у тебя все будет нормально, – утешил он. – Плохо сыграть в движущихся картинках очень трудно.

Он покопался в кармане и достал монетку в один доллар.

– Вот, – сказал он. – Иди поешь чего-нибудь.

Потом смерил Виктора взглядом.

– Ты чего-то ждешь? – уточнил он.

– Ну, – сказал Виктор, – я надеялся, что вы объясните мне, что происходит.

– В смысле?

– Пару ночей назад я посмотрел ваш… ваш клик, – он ощутил легкую гордость оттого, что вспомнил термин, – в Анк-Морпорке, и неожиданно мне больше всего на свете захотелось очутиться здесь. Я в жизни раньше ничего по-настоящему не хотел!

На лице Сильверфиша распустилась облегченная улыбка.

– Ах, это, – сказал он. – Это просто магия Голывуда. Не такая, как у волшебников, – поспешно добавил он, – где сплошь суеверия и шарлатанство. Нет. Это магия для обычных людей. Твой разум кипит от возможностей. Мой так точно кипел, – добавил он.

– Да, – неуверенно согласился Виктор. – Но как она работает?

Сильверфиш просиял.

– Ты хочешь знать? – спросил он. – Ты хочешь знать, как все работает?

– Да, я…

– Понимаешь, большинство людей меня разочаровывают, – перебил его Сильверфиш. – Ты им показываешь настоящее чудо, такое, как рисовальный ящик, а они только и говорят, что «О». И никогда не спрашивают, как он работает. Господин Птах!

Последние слова он прокричал. Вскоре на другой стороне лачуги отворилась дверь и вошел мужчина.

На шее у него был ремень с рисовальным ящиком. С пояса свисали разнообразные инструменты. Руки были в пятнах от химикалий, а брови отсутствовали – Виктору предстояло узнать, что это верный признак человека, хоть немного работавшего с октоцеллюлозой. Кепку он носил задом наперед.

– Это Гафер Птах, – радостно представил его Сильверфиш. – Наш главный рукоятор. Гафер, это Виктор. Он будет у нас играть.

– О, – сказал Гафер, глянув на Виктора, словно мясник – на тушу. – Правда?

– И он хочет знать, как все работает! – добавил Сильверфиш.

Гафер бросил на Виктора еще один желчный взгляд.

– Шпагат, – мрачно сказал он. – Все здесь держится на шпагате. Ты поразился бы, как быстро тут все развалилось бы, если б не я и мой моточек шпагата.

Неожиданно из ящика у него на шее донеслась какая-то суматоха. Гафер шленул по нему ладонью.

– А ну-ка уймитесь, – велел он. И кивнул Виктору. – Они капризничают, когда график нарушается, – объяснил он.

– А что в ящике? – спросил Виктор.

Гафер подмигнул Сильверфишу.

– Готов поспорить, сгораешь от любопытства.

Виктор припомнил существ в клетках, которых увидел в сарае.

– По звуку похоже на обыкновенных демонов, – осторожно сказал он.

Гафер одобрительно посмотрел на него – так смотрят на глупого пса, который вдруг исполнил хитрый трюк.

– Ага, верно, – признал он.

– Но почему они не разбегаются? – спросил Виктор.

Гафер ухмыльнулся.

– Чудесная штука этот шпагат, – сказал он.

Себя-Режу-Без-Ножа Достабль относился к тем редким людям, мышление которых представляет собой прямую линию.