Двое против ста
Шрифт:
– Другого пути нет, – согласился с Шарманкиным Лебедев, раненный накануне в руку.
Некоторое время все молчали. Лишь тяжело, не сумев скрыть своих эмоций, выдохнул бородатый прапорщик.
– Разбиваемся на три группы, – взял слово Ротмистр. – Первую возглавлю я, вторую подполковник Шарманкин, третью капитан Григорьев. Остальные обязаны беспрекословно выполнять приказы старшего своей группы.
Сотрудники быстро собрали уцелевшие бумаги, документы, фотографии и подожгли их. Затем Феоктистов построил всех и прочитал молитву «Спаси и сохрани». Он не знал, сколько крещеных и православных было среди его сослуживцев, но сейчас все они слушали молитву, проговаривая про себя ее слова. Уже покидая здание, Валерий неожиданно увидел на полу чьи-то очки. Поднял их и убедился, что они каким-то чудом уцелели. И тут же вспомнил прапорщицу Ольгу Симукову, оставшуюся
А в управлении между тем происходило следующее. К вечеру чеченцы подогнали к зданию тяжелую артиллерию. Где они ее взяли, можно было лишь догадываться, но одно было ясно наверняка. Со зданием и засевшими в нем контрразведчиками боевики решили покончить раз и навсегда. Начальник принял то же самое решение, что и подполковник Шарманкин. Уходить из здания небольшими группами и пробиваться к своим, которые уже взяли под контроль соседние улицы. Между тем в средствах массовой информации ряда европейских государств появились сообщения, что чеченскими повстанцами расстреляны все находящиеся в Грозном сотрудники ФСБ, а здание и общежитие управления уничтожены.
Феоктистов слышал выстрелы и взрывы, гремевшие совсем рядом. Группа, которой руководил он, сумела без столкновений пройти целых два квартала.
– Матерятся, слышите?! – тронул Валерия за плечо молодой оперативник, прикомандированный из Иркутска.
– Слышу, – ответил Ротмистр.
И в самом деле, совсем рядом, в гуще взрывов и очередей, отчетливо слышались крепкие русские выражения.
– Это наши! – радостно заговорил молодой иркутянин. – Матерятся только наши.
– Не всегда, – произнес более опытный Феоктистов.
Однако это и в самом деле оказались наши. Не прошло и десяти минут, как Ротмистр пожимал хваткую жилистую ладонь невысокого, но крепко сбитого десантника.
– Майор Феоктистов, ФСБ.
– Капитан Малышев, спецназ ВДВ, – отрекомендовался десантник.
Валерий вкратце объяснил, что надо немедленно бросить штурмовые группы для разблокирования управления и общежития.
– Что с вами, с «конторой», делать... – лишь развел руками капитан. – Пошли.
Спецназ ВДВ знал свое дело не хуже «Альфы», а уж боевым опытом и вовсе мог поделиться. Группа под командованием Малышева, в которой был и Ротмистр, успешно пробилась к пылающему зданию управления. Десантники медленно, но верно очищали от боевиков близлежащие кварталы. Прикрыв голову, Валерий по-пластунски полз к бетонным ограждениям, тщательно осматривая окрестности. Неожиданно его что-то больно ударило в затылок. Не сдержавшись, Ротмистр вполголоса выругался и только теперь заметил, что задел невесть откуда взявшуюся пирамиду из кирпичей. Чего только не встретишь... И тут он услышал, как его окликнул знакомый женский голос:
– Валерий Викторович, вы здесь?
– Как видишь, – отозвался Ротмистр и тут же осекся.
Видеть что-либо без очков прапорщик Симукова не могла.
– Здесь я, Оля, здесь! Осторожней.
Ротмистр помог Ольге выбраться из-за самодельной баррикады. Симукова была одета в легкое платье, порванное в нескольких местах. На лбу женщины была кровь.
– Ранена?
– Нет. Вот уже... ой, наверное, целые сутки здесь сижу. Лида и наши ребята сказали «жди», и вот...
Валерий ничего не ответил. Лидия Викторовна, всегда опекавшая молодую подчиненную, так просто бросить ее не могла. Это значило, что майора Семеновой и ребят, скорее всего, уже нет в живых. И тут он вспомнил про найденные очки.
– На, возьми, – Ротмистр протянул их Ольге.
– Нет, что вы, – ответила Ольга, примерив очки и тут же сняв их, – это плюсовые, а у меня минус...
В самом деле, у прапорщика Симуковой очки были минусовые, как Феоктистов мог забыть. Она беспомощно моргала светлыми ресничками, а обычно румяные полные щеки были какими-то землистыми. Молодая, еще недавно вполне симпатичная женщина выглядела сейчас такой беззащитной, что у Феоктистова сжалось сердце.
Он обнял Симукову за плечи, прижал к себе.
– Все нормально, Оленька, – заговорил он. – Сейчас ты будешь двигаться следом за мной... Если что...
Договорить, что «если», Валерий не успел, так как рядом с ними с ревом затормозила боевая машина десанта, с которой тут же спрыгнул капитан Малышев.
– Считай, отбили! – только и произнес он.
Уже после Валерий узнал, что далеко не все сумели выбраться из окружения. Подполковник-кадровик случайно столкнулся
нос к носу с юным боевиком, уже почти миновав опасные участки. Увидев наведенный в упор автомат, немолодой кадровик успел по-отечески произнести «не дури», как боевик разрядил в него весь рожок. Водитель Миша, тот, что с фотоаппаратом и в очках, отбился от своих и был блокирован бандитами в районе городского сквера. «Выходи, иначе кинем гранату!» – кричали боевики. Двадцатичетырехлетний водитель предпочел смерть плену – застрелился из собственного автомата. Майор Лидия Викторовна Семенова пропала без вести, о ее судьбе по сей день ничего не известно, хотя поисками занималась целая оперативно-розыскная группа... Вечно сомневающийся бородатый прапорщик сумел добраться до своих целым и невредимым, но вскоре начал заговариваться, не узнавать знакомых. Врачи поставили диагноз «душевное помешательство». Прапорщик был комиссован, вернулся в родной город, но спустя два года покончил с собой. Тяжелые ранения получили подполковник Лебедев и Гена Григорьев, который через полгода смог-таки восстановиться в отряде. Всех погибших и раненых парой слов не перечислишь. Офицеры спецназа ВДВ, которые первыми вошли в управление, рассказывали, что было страшно ступать по полу. Армейская обувь скользила, так как пол был весь липкий от крови...Спустя полгода, уже в Москве, Феоктистова разыскала Ольга Симукова. Она предложила встретиться у нее на съемной квартире. Валерий не сразу нашел что ответить. Да, Ольга была хорошей женщиной, не красавицей, но в теле, а значит, в его, Феоктистова, вкусе. Да, он, можно сказать, спас ей жизнь. И если бы они встретились сразу после тех страшных событий... Нет, об этом не стоит думать. У Валерия была жена Валентина и дочка Аленка. Обманывать их он не мог, что бы ни связывало его с Ольгой Симуковой. Ротмистр отказался, сославшись на занятость. Прапорщик Симукова недаром служила в ФСБ, она была понятливой женщиной и больше никогда не звонила.
Далее были известные всем события. Грозный был блокирован армейскими частями, боевикам был зачитан ультиматум, однако тогдашний секретарь Совбеза подписал Хасавюртовский договор. Одним росчерком пера он отдал всю Чечню во власть тех, кого еще вчера сами же кремлевские чиновники именовали бандитами и террористами...
Кроме своих бойцов и выздоровевшего Лебедева, Ротмистр ни разу не встречался ни с одним из тех, с кем в те дни держали осаду.
Выдержит ли Ротмистр сегодняшнюю осаду? Часы у Валерия отобрали, а за воспоминаниями можно было и вовсе потерять счет времени. Хватит воспоминаний! Феоктистов принял боевую позицию, затем слегка согнул указательный палец правой руки и взялся его верхней фалангой за большой палец левой. Потом с силой согнул указательный правой, при этом оказывая сопротивление второй рукой. Валерий проделал это упражнение каждым пальцем правой руки, затем повторил, поменяв действия рук. Это было одно из самых элементарных тренировочных действий по укреплению мышц пальцев и кистей рук. Его можно было выполнять практически в любых условиях. Ротмистр еще не знал своих будущих действий и пока подбадривал себя мыслью о том, что Гиммлеры и их хозяева Гитлеры заканчивают свои дни достаточно печальным и бесславным образом.
Несмотря на отсутствие окон, Валерий чувствовал, что светлый весенний вечер уже давно перешел в ночь. Это означало...
Это означало, что до акции оставались ровно сутки.
Лена Тюрина, она же Арбалетчица
Лена вновь находилась в квартире, которую сняла несколько дней назад. Больше идти ей было некуда.
Итак, скаутский лагерь «Верные друзья». Это был самый возможный объект. В нем отдыхали дети довольно состоятельных родителей. Причем не только в каникулы, но и в выходные дни – с субботы по воскресенье. Сегодня была уже пятница. Многое сходилось. Узнав по справочной телефон администрации лагеря, Лена тут же позвонила туда. Несмотря на позднее время, трубку сняли довольно быстро. С первых фраз Лена поняла, что она говорит с охранником, который не терял даром времени, а уже основательно нагрузился крепкими напитками.
– К вам сегодня привозили спортинвентарь? – спросила Лена, предельно ясно формулируя вопрос.
По тактике подобных акций сперва к месту проведения доставляется оружие.
– Не помню, – ответил ночной страж. – А ты кто?
– Референт министра. Ящики, коробки сегодня привозили?
– Заходи посмотри, – последовал ответ.
– Я зайду, – почти проворковала Лена. – Прямо сейчас и приеду. Вот только не знаю – спортинвентарь с собой везти или нет? Ты бы, родной мой, вспомнил, а?