Двое против ста

– Значит, поддерживаешь решение об устранении? – спросил Гусакова Прохоров.

– Да, – не раздумывая ответил Гусаков.

– Самое страшное не то, что генерал Р. двинет на Москву танковые и десантные части, – усталым голосом проговорил Сократ Иванович. – Даже не то, что у Кремля обязательно начнутся бои с верными президенту частями... Самое страшное то, что когда генерал Р. победит и усядется в Кремле, он запутается в экономических и политических проблемах. Давайте еще раз послушаем запись его разговора с одним из командиров Московского военного округа.

Один из сотрудников щелкнул клавишей, и в который раз офицеры антиэкстремистского управления услышали знакомый уверенный и даже бодрый голос генерала Р.:

– Ну так что, комбриг, я могу рассчитывать на твою бригаду?

– Х-м, – отозвался комбриг Московского округа, – даже не знаю, что тебе ответить, Лева. То, что ты затеваешь, очень серьезно.

– Вот именно. А ты кто – гвардии полковник или холоп кремлевский?

– Я-то полковник... Но что ты будешь делать, если в самом деле возьмешь власть?

– Сориентируюсь по обстановке, – усмехнулся невидимый генерал Р. – Когда мои танки будут стоять на Красной площади, сумею найти верное решение. Привлеку лучших экономистов, прочих управленцев... Сейчас главное – въехать в Кремль!

– Достаточно, – подал голос Прохоров, и магнитная запись была остановлена.

Сократ Иванович выждал паузу, затем продолжил:

– Вот ключевая фраза: когда мои танки будут у Кремля – все наладится само собой. Генерал Р. идет брать власть, не имея абсолютно никакой программы, никакой концепции дальнейшего развития общества. В центре столицы сперва будет устроена мясорубка, а потом... под грузом неразрешенных проблем генерал Р. пустит себе пулю в лоб. Он и в самом деле порядочный и мужественный офицер, но сегодня он не отдает себе отчета в своих действиях. Я лично пытался предостеречь его, имел с ним неофициальную встречу. Все высказал ему прямо. Он ответил мне – или вы с нами, или против нас. Если против, то в скором времени не обижайтесь.

Прохоров замолк, и некоторое время офицеры сидели молча. Многим из них не нравились события, происходящие в стране, но устраивать побоище в центре России... Самое страшное, что погибнут ни в чем не виновные люди. А ведь КГБ – ФСБ было создано именно для их защиты. Затянувшуюся паузу нарушил все тот же словоохотливый моложавый сотрудник:

– Получила хождение «деза»... а может быть, и не «деза» о том, что генерал Р. в самом начале чеченской войны создал некий личный, только им контролируемый спецназ, который решал задачи откровенно криминального характера. Генералу не чужда была коммерция. Например, им была разработана операция по захвату аэропорта. Точнее, того, что от него осталось после налета нашей авиации. Генерал с помощью своих головорезов захватил покореженную авиатехнику, а затем разломанные самолеты были вывезены в Россию. Там генеральский зять-коммерсант успешно продал их на лом цветных металлов.

– Это было столь выгодно? – усомнился Гусаков.

– В платах от авиаприборов только золота и серебра несколько десятков килограммов. А там еще имелись и алюминиевые сплавы.

– Теперь уже недосуг проверить... к сожалению, – хмуро прокомментировал «полудезу» Прохоров. – Иначе мы имели бы законные основания на арест и возбуждение уголовного дела... По моему мнению, это все-таки «деза». У генерала даже личной дачи нет.

– Наверное, «деза», – согласился докладчик.

– При всем моем уважении к боевому прошлому генерала принимаю решение об устранении, – подвел невеселый итог Прохоров. – Жизнь москвичей для меня дороже... Разумеется, никакого письменного приказа, никаких докладов руководству не будет. С генералом произойдет несчастный случай. Руководство пожмет плечами, а журналисты могут писать все, что им вздумается.

– Предлагаю свой план действий! – Моложавый офицер сегодня был явно в ударе.

И он начал излагать собственный план устранения. Слушая его, Сократ Иванович все больше мрачнел, а когда подчиненный закончил, еле сдерживая себя, произнес:

– Этого я одобрить не могу. Какое то изощренное изуверство. При чем здесь семья генерала?! Такого не было даже при Берии и Ежове.

– Видите ли, Сократ Иванович, – отозвался подчиненный, не слишком соблюдая субординацию, – генерал Р. должен погибнуть именно таким образом. Если, по вашей трактовке, он погибнет как солдат на поле боя, то его имя станет знаменем для следующих бунтовщиков. Вы сами говорили о его авторитете в войсках. Если же устранение пройдет по моему плану – образ генерала как воина и борца за народное счастье будет развенчан. Посудите сами – генерал хотел захватить власть, но не сумел справиться с собственной женой.

«Все верно... – мысленно согласился Прохоров. – Но одобрить ТАКОЕ – значит, окончательно выйти за рамки понятий о справедливости, законе, добре и зле...»

– А мне нравится этот план, – подал голос человек, все совещание просидевший молча, в самом угловом кресле совещательной комнаты. – Я даю «добро» на его реализацию.

Этот человек не был кадровым работником спецслужб, но он был прислан на совещание... СВЕРХУ. Оттуда, где была реальная власть и деньги. Именно его слово должно было стать решающим на этом совещании.

– А вы, Сократ Иванович, когда проанализируете ситуацию холодным умом, поймете, насколько прав ваш молодой сотрудник, – подвел окончательный итог человек сверху.

Генерал Прохоров не спал всю ночь. Он мог, конечно же, прямо сейчас двинуться к генералу Р. и все выложить ему, но тогда обстановка в стране могла стать непредсказуемой. Нет, становиться на сторону генерала Р., какими бы благородными помыслами тот ни руководствовался, Сократ Иванович Прохоров не имел права. Поэтому на следующий день он пришел на службу как ни в чем не бывало и даже улыбнулся дурацкому анекдоту, рассказанному его заместителем:

– Алло, это коммутатор? Соедините меня с моей женой.

– Говорите номер.

– Что я, турок, чтобы их нумеровать?!

А через четыре дня весь мир узнал, что депутат Государственной думы, боевой генерал Р. был убит собственной женой в семейной ссоре. Женщина находилась в невменяемом состоянии, тем не менее была арестована.

Далее вновь сменилось руководство спецслужбы, а затем и руководство страны. Новый президент внешне существенно отличался от прежнего. Он был спортивен, подтянут и несловоохотлив. Его искренне поддерживали и армейцы, и спецслужбисты, отдавая ему свои голоса. Генерал Прохоров был неожиданно уволен, а через четыре месяца столь же неожиданно восстановлен с повышением. Теперь он возглавлял антиэкстремистское направление ФСБ. Его изобретательный подчиненный в скором времени получил полковничьи погоны, пару боевых орденов, а также построил уютный двухэтажный коттедж на Рублевском шоссе.

– Сократ Иванович, вы считаете меня талантливым мерзавцем? – спросил он как-то Прохорова, когда по стечению обстоятельств они остались наедине.

– Тебе не все ли равно? – вежливо парировал Прохоров. – Мне скоро на пенсию, ты, вероятно, займешь мое место. Или... возглавишь «Альфу». У начальства ты на хорошем счету.

– Между прочим, по нашим тайным каналам я сделал все, чтобы супруга генерала Р. избежала уголовной ответственности. Я даже не возражал, чтобы она в интервью рассказала все... Разумеется, без персоналий.

Да, Сократ Иванович помнил это скандальное интервью, данное одной желтой газетенке. Несчастная женщина рассказывала, как в их дом проникли трое неизвестных, зажали ей рот, скрутили и вкололи какое-то сильнодействующее психотропное средство. Далее она ничего не помнила, а когда пришла в себя, то ей пригрозили, что если она не возьмет убийство мужа на себя, с ее детьми и внуками немедленно расправятся. Желтую прессу никто тогда уже всерьез не воспринимал, поэтому интервью не получило никакого резонанса.