Двое в лодке
Шрифт:
***
или «Несогласные — за борт!»
(часть пятая, холодная, как месть)
Мы стояли в шикарном зале с диванчиками, колоннами и зеркалами, сейчас по большей части разбитыми или простреленными, кое-где заляпанными кровью. Вдоль одной стены сидели на полу связанные пленники, вдоль другой лежали раненые, пара ребят в форме, но уже без бронежилетов и автоматов, бегала от одного к другому, бинтуя и зашивая. Я приметила в углу красивый столик, смела с него цветы и высыпала всё содержимое Лёшкиного рюкзака, побросав
Лёшка спал на какой-то кушетке, мы с Энвером неспеша прохаживались по грязному паркету. Как только мы оказались более-менее наедине (Лёшка уснул, а десяток спецназовцев не в счет — они очень заняты), я бросилась ему на шею и обняла так крепко, как будто хотела задушить:
– Боже, Энвер, как я рада тебя видеть! Тебя всё-таки восстановили в должности и поручили опять это дело?
Он ухмыльнулся и покачал головой:
– Нет, Женя. Я сам сюда пришёл.
Я нахмурилась, оглядела бойцов, оружие, машины во дворе.
– То есть? Ты хочешь сказать, что это не официальное дело?
Он улыбнулся ещё печальнее, развёл руками:
– Да. И мы не официальные представители госструктуры. Мы, как бы это...
– он косо улыбнулся и пожал плечами, - организованная преступная группировка, хорошо вооружённая и очень злая.
Я в шоке нащупала ближайшую поверхность и села, округлив глаза:
– И... Как это вообще получилось?
Он тоже сел, сделал комично серьёзное лицо и принялся загибать пальцы:
– Мы саботировали работу отдела, сбежав со службы. Украли оружие и экипировку (свою, нам чужого не надо), угнали государственные машины (тоже свои), похитили служебных собак, - он хохотнул и понизил голос, - на самом деле, мы им посвистели и сетку приподняли, они сами выползли. Ну так вот... потом мы украли из кабинета шефа две видеокамеры, взломав дверь, а это незаконное проникновение, на минуточку. На самом деле, это мой кабинет и у меня был дубликат ключа, но кого это интересует?
– Я всё-таки чуть расслабилась и засмеялась, он продолжил, - потом мы незаконно проникли на дачу уважаемого законопослушного человека, поломали его собственность, покалечили его охранников, производили видеосъёмку без его согласия, а скоро вообще незаконно отберём впечатляющую часть его дорогостоящего имущества. Как там с имуществом, кстати?
– Отлично!
– я порылась в рюкзаке, стала выкладывать прямо на пол пачку наркоты, сувенир двух тысяч лет отроду, патроны, гранаты. Энвер подозвал бойца с видеокамерой, тот подробно снял всё, включая мои комментарии к каждой находке, я протянула ему свою камеру, он ушёл довольный, сел за комп. Энвер отправил пятёрку бойцов искать остальное по описанному мной маршруту.
– Что делать будем, раз мы все тут такие незаконные?
– я смотрела вокруг, считала бойцов — никак не меньше пятнадцати человек, и это ещё неизвестно, сколько стоит снаружи в оцеплении и бродит по зданию. Энвер поймал мой взгляд, сделал гордое недовольное лицо:
– Они все добровольцы! Я никого не заставлял, они сами меня подбили. - Ухмыльнувшись в ответ на мои вскинутые брови, он довольно сложил руки на груди. - Меня уволили, но друзья мои остались в отделе. И когда на несуществующий номер пришёл сигнал от тебя, уже во второй раз, его протоколировать никто не стал, а просто скинули мне запись и попросили подробности, - он ещё более хитро ухмыльнулся, - не для дела, а так, по дружбе.
– С вами связалась Вика?
–
– Андрей. Он сказал, что если мы ничего не предпримем, от виллы останется обугленная воронка, а отвечать придётся мне, - я хохотнула, да, Кровавый Дракон умеет объяснять, Энвер продолжил, - мы их подобрали, неофициально, разумеется, спрятали и допросили. Всё подробно записали, но опять же неофициально, без числа и подписи. Установили слежку за виллой, понемногу собирали компромат, уже готовилась группа подсадных девочек и бойцов, - он вздохнул, укоризненно посмотрел на меня, - если честно, все думали, что вы уйдёте и ляжете на дно в городе, мы проследили, как вы выбрались из шахты, вроде бы всё, все свободны и довольны... Но нет, вас потянуло на подвиги!
– Это не я, - опустила глаза я, - это он.
Энвер покачал головой, потёр лицо:
– Слава богу, ты додумалась послать мне письмо... Твоего таксиста заметили сидящим в машине у входа в кафе, признали подозрительным и аккуратно взяли. После полутора часов допроса мы убедились, что он просто таксист, заплатили и отпустили.
Я не знала, смеяться или плакать, просто глубоко вдохнула и выдохнула в потолок.
– А дальше?
– А дальше тридцать три богатыря и дядька, - он хохотнул и похлопал себя по груди, - по вашей милости стали преступниками.
– Мне жаль, что так получилось.
– Я сам виноват, - он отвёл глаза и погрустнел. - Не стоило вообще замахиваться на таких серьёзных людей. И вас втягивать в провокацию не стоило.
Мой взгляд поймал прекрасную картину и я отвлеклась, потянув Энвера за рукав:
– А это не один ли из серьёзных людей?
Он посмотрел в ту же сторону, увидел, как двое бойцов ведут под руки психующего и орущего Рашида, что удивительно — не мятого и не битого. Видимо, сопротивления серьёзного не оказал. Энвер фыркнул и дернул плечом:
– Да какой он серьёзный, сошка.
– Тогда можно я ему нос сломаю?
– я посмотрела на него как ребёнок, выпрашивающий леденец. - Можно-можно-можно?! Ну пожалуйста!
Он ухмыльнулся и махнул рукой:
– Бог с тобой, ломай, - крикнул конвоирам, - ребята, вы с этого момента ничего не видите.
Я походкой сытой кошки подошла к Рашиду, заглянула сияющим взглядом прямо в глаза, взяла за галстук и со всей силы долбанула лбом в переносицу, потом коленом между ног, потом другим коленом в наклонившуюся до пояса морду. Широко улыбнулась его охранникам, бойцы и некоторые раненые свистели и смеялись, я отвесила грациозные поклоны во все стороны и вернулась к Энверу:
– Спасибо большое, я мечтала об этом целую вечность.
Он с улыбкой покачал головой:
– Кто тебя научил таким пируэтам?
– Лёшка, - я кивнула на спящего парня, потом заметила в ряду пленников знакомую морду и остановилась напротив. - А это что, Ник?
– Не похож?
– Энвер ухмыльнулся. - Не повезло ему, под раздачу попал. У меня пацаны размашистые, бьют — не жалеют... некоторые, видишь, не выдерживают.
– Вижу, - я наклонилась к нему, достала мобильный и включила камеру. Пнула пару раз легонько в колено, когда он поднял туманный взгляд, спросила манерным голосом телеведущей, - скажите, Николай, как вам удалось получить такие травмы и как вы себя чувствуете теперь, когда ваше крысиное личико похоже на вареник с вишней?
– Он промычал что-то ругательное, я отошла подальше, захватывая весь ряд пленников. - К сожалению, Николай не может сейчас говорить, мы побеседуем с ним в следующий раз. До новых встреч.