Двое в одних штанах

– Таня, от тебя всегда происходят страшные разрушения, – промычал Дима, с унынием думая, что сейчас ему придется опуститься на пол и все это подбирать.

Таня сама кинулась собирать упавшее. Роняя и поднимая снова, окончательно перепутывала последовательность страниц и стопки, которые были когда-то разложены ее же заботливыми руками.

– Что Босс? Ругался? – сидя на корточках, робко подняла она на Диму глаза.

– Наш Босс, Танечка, святой человек, – поучительно заметил тот.

– Я знаю. Но он всегда так кричит, что я жутко пугаюсь.

– Кричит он здорово, твоя правда. Но все здесь вертится только потому, что он знает, как это сделать. Запомни, пожалуйста.

– Я запомню, – выражая особое почтение к Боссу, приподнялась Танечка. Стопки, собранные у нее на коленях опять съехали на пол. Она слабо охнула.

– Нормально, – не слишком оптимистично произнес Дима, поспешно вынимая у нее из рук все, что там находилось. Если ее немедленно не удалить отсюда, то до вечера придется заниматься разбиранием бумаг. – Распечатай мне макеты и данные по новым клиентам. Пусть принесут сверку за последний месяц.

Таня нерешительно встала. Не давая ей времени опомниться, Дима поспешно добавил:

– Подготовьте там отчет по СМИ, и вызови авторскую группу по телерекламе. – Дима немного даже залюбовался сам собой: компетентный деловой руководитель. Это как раз тот имидж, который он и хотел бы укрепить в сознании подчиненных.

Под таким напором Таня слегка покачнулась. Это могло грозить новыми разрушениями. Телефонный звонок раздался очень кстати. Дима положил одну руку на трубку, а другой махнул на Таню, и ей уже ничего не оставалось, как только удалиться.

– Слушаю, – четко проговорил Дима в телефонную трубку. – Рад вашему звонку, сегодня сам собирался звонить. – Он был уже в образе. Говорил уверенно и напористо. Все сроки давно прошли, и нельзя было дать клиенту опомниться. – Да, проект готов. Давайте в начале следующей недели созвонимся и сразу назначим время встречи. Приятно было вас услышать.

Дима положил трубку и пробормотал: – Что готово? Ничего не готово.

Он попытался навести порядок в бумагах. Таня перепутала все. Из лучших побуждений, конечно. Просто поднимала их с пола, чтобы ему не наклоняться. Пораскладывав какое-то время, Дима обреченно вздохнул – не в его состоянии заниматься такой кропотливой работой. Это должен сделать кто-то другой. К счастью, опять раздался телефонный звонок, отвлекая от муторного дела.

– Слушаю, – отчеканил Дима. – Так. И на сколько?

Вошла, вихляя бедрами, первая красавица отдела Наталья. Дима смотрел строго. Ну и что? Конечно, его захомутала эта блондинистая, дочка шишки. Но почему бы не попробовать? Длинные ноги, обтянутые черными колготками, юбка клюквенного цвета, плотно облегающая бедра, а бирюзовая кофточка – небольшую упругую грудь… Какая уважающая себя женщина не постарается присвоить себе то, что ей пока не принадлежит?

– Это отчеты, а заодно сверка, – с придыханием сказала она, кладя перед ним бумаги.

– Нет, это не годится, – уперев палец в стол, веско произнес Дима.

Фраза на какой-то момент сбила девушку с ритма, на лице ее появилось мучительное раздумье: что не так? Не сыграло сочетание клюквенного и бирюзового? Или каблук у нее не на высоте? Заносчиво дернувшееся плечо показало неуместность всех этих сомнений: упрек относился вовсе не к ней, а к собеседнику на другом конце провода. Ей он только кивнул, а потом махнул рукой: мол, понял, оставь. Она еще какое-то время постояла рядом, чтобы ее ноги чуть ниже уровня Диминых глаз и духи «Опиум» зафиксировались в его сознании. Но Диме было не до того. Это ее не смутило – она всегда здесь, рядом. И сколько раз за день она к нему еще зайдет…

Покачивая бедрами и свободно отпустив плечи, Наталья удалялась. Упертый в нее взгляд Димы, который она, безусловно, чувствовала и интерпретировала самым выгодным для себя образом, на самом деле был совершенно механическим, потому что разговор в этот момент продолжался на повышенных тонах.

– А я говорю – это никуда не годится! – жестко давил Дима. – Мы вам не позволим увеличивать расходы. По телефону обсуждать не буду, приезжайте в офис. Все!

Повесив трубку, Дима так и застыл на этом движении. Он с раздражением подумал о том, что действительно все сильно запустил и теперь придется наваливаться и форсировать. Этого совсем не хотелось. Раньше работа почему-то увлекала, любые задачи, особенно сложные, вызывали прилив энтузиазма, стремление их решить, и не просто так – в кратчайшие сроки. Чтобы все только ахали и всплескивали руками: «И как это у него получается? Такой продвинутый. И энергичный. Очень талантливый молодой человек!»

Куда это все делось? Почему ничего не хочется? Ни показывать себя, ни наслаждаться решением нерешаемых проблем. Дима посмотрел на неловко сложенную после падения гору документов на своем столе. От неотвратимого тоскливо сжалось сердце.

Он решил, что пора отдышаться. Ну невозможно от человека, который еле проснулся, ожидать, что он тут же начнет скакать галопом. Нужно иметь хоть какое-то сочувствие – последнее размышление равным образом относилось и к окружающим, и к себе самому. На этой сострадательной, можно сказать, душевной ноте, которая несла с собой некое успокоение, Дима был безжалостно прерван вошедшим Смирновым. И у этого в руках были бумаги. Дима застонал почти вслух. Смирнов, однако, ничего не заметил и, осклабившись в радостной ухмылке, сообщил:

– Дима, это распечатанные макеты. Ты сказал, срочно – так вот тебе. Ха-ха, мы тут не прохлаждались! – Это, конечно, был намек, но рассматривать его можно также как похвальбу результатами проделанной работы. – Кое-что еще я забросил тебе в компьютер, – почему-то заговорщически добавил Смирнов.

«Что он имеет в виду? – мучительно подумал Дима. – Что он там забросил?»

– Так будет удобнее смотреть.

– Ладно, позови художников, – сказал Дима, изображая руководителя. – У меня есть кое-какие идеи, – не взглянув на бумаги, добавил он.

Когда Смирнов вышел, Дима сжал виски:

– Идеи… У меня наверняка должны быть какие-то идеи. Раньше ведь были.

Сжатие висков не дало никакого результата. Требовалось что-то более радикальное. Радикального под рукой не оказалось.

В туалете он слегка расслабился – и в прямом и в переносном смысле этого слова. Обильно умыл лицо холодной водой, взглянул в зеркало. Оттуда на него смотрел крупный молодой человек, ироничное выражение лица которого забилось куда-то в угол, уступив место недоуменному вопрошающему взгляду. В общем, вид оказался немного жалким. Это было отвратительно. Дима схватил бумажное полотенце и, промакивая им лицо, скрылся таким образом от собственного отражения. Хорошо, что именно в этот момент, а не секундой раньше в туалет вошел Андрей.

– Ну что, выкрутился? – спросил он с ироническим сочувствием.

– Слушай, ты меня застал в самом нужном месте, – не моргнув, ответил Дима. То ли вода помогла, то ли полотенце окончательно стерло следы растерянности, но он сейчас чувствовал себя в норме.

– Не устаю тобой восхищаться – ты еще можешь шутить.

– Юмор, старик, – это единственное, что может удержать нас на плаву. – Дима с небрежным видом вытирал руки.

– Запомню. А ты, когда мощно двинешь наверх, не забудь, что у тебя был заместитель, который делал за тебя всю черную работу, – стараясь бодриться, хихикнул Андрей.