Дворецкий слишком много знал

– Ну, ну! – горько усмехнулся пожилой мужчина. – Завидую я твоему оптимизму. Откуда бы им взяться? За последние несколько лет таких желающих не нашлось.

– Папа, но ведь всегда нужно верить в лучшее! Нельзя опускать руки! Даже если не найдется партнер, мы как-нибудь выкарабкаемся.

– Как? У нас времени – до конца этого года. Если мы не найдем деньги, то банк придется закрывать.

– Не паникуй! Работа идет своим чередом. Никто ни о чем не догадывается. Денег на текущие операции хватает. К концу года мы их еще приумножим. Так что все нормально.

– Ты, мой мальчик, забываешь о том, что на первое января следующего года наш уставный капитал должен составлять определенную сумму. А если мы не найдем инвестора, то не дотянем до нижней планки, а это означает отзыв лицензии.

– Да понимаю я все! И все же надеюсь на лучшее.

Пожилой мужчина с сочувствием глянул на сына и покачал головой.

– Единственное, что мне не ясно, – продолжил молодой человек, – зачем Артемьеву понадобилось срочно забирать деньги из банка?

– Не знаю. Я уже не раз задавал себе этот вопрос. По-моему, он хотел кому-то что-то доказать.

– Кому?

– Есть человек, с которым Артемьев был тесно связан. Я не знаю подробностей, но этот кто-то – из его прошлой жизни.

– А кто, ты не знаешь?

– Нет, Артемьев один раз обмолвился, что есть человек, которого он знает уже много лет. Однако в последнее время с ним что-то произошло, и это сильно его тревожит.

– Когда он тебе об этом говорил?

– Буквально за пару дней до того, как снять деньги.

– А ты просил Артемьева не делать этой глупости?

– А как ты думаешь? И просил, и уговаривал, чуть ли не на коленях стоял!

– А он что?

– Что, что… Сказал, что если все обойдется, то он вернет деньги назад.

– А если не обойдется?

– Тогда не вернет. Что ты задаешь глупые вопросы!

– Папа, а ты знаешь, что деньги так и не нашли?

– Слышал.

– Скажи, ты тоже не в курсе, где они?

Старший мужчина немного помолчал.

– Не знаю, сын, имею ли я право говорить об этом…

– Мне – имеешь! Я тоже лицо заинтересованное.

– Я не в курсе, где они сейчас, но я знал, куда Артемьев их собирался деть.

– И куда же?

– Обещай, что ты никому об этом не скажешь!

– Обещаю!

– Когда я выдал Артемьеву эту сумму, то, конечно же, поинтересовался, куда он с такими деньжищами поедет. Он усмехнулся и сказал, что недалеко. Я посоветовал ему быть аккуратнее. Многие люди за такие деньги и мать родную могут убить.

– А он что?

– А он ответил, что именно это ему как раз очень интересно! Якобы он всегда мечтал посмотреть, как люди поведут себя, если узнают, что совсем рядом с ними огромные деньги. Я спросил, куда он их денет, и Артемьев сказал, что спрячет у дворецкого.

– А разве можно доверять такую сумму постороннему человеку?

– Я тоже этим поинтересовался. Но он рассмеялся и сказал, что единственный человек, которому он мог бы доверить даже собственную жизнь, – это Зеленский. Тогда я спросил, а как же племянницы? А он ответил, что племянниц он очень любит, но, к сожалению, знает их недостаточно, чтобы доверять им какие-либо секреты.

– Значит, ты знал, что деньги у дворецкого… – медленно произнес младший.

– Знал.

– И ты также знал, что Артемьев их наверняка не отдаст…

– Да, это так.

– Папа, это очень плохо!

– Для кого?

– Для нас! Полиция ищет человека, который убил Зеленского и, вероятно, Артемьева тоже.

– А разве Артемьева убили?

– Полиция считает, что – да. Иначе чем можно объяснить смерть дворецкого?

– Мало ли чем…

– Но если Артемьев погиб в результате несчастного случая, то при чем тогда Зеленский?

Мужчина пожал плечами.

– Была же версия, что взорвались баллоны…

– Была, но в тот момент другие версии и не рассматривались. А сейчас все перепроверят гораздо тщательнее, и если обнаружится, что взрыв был неслучаен, то будут расследовать уже два убийства.

Старший мужчина побарабанил пальцами по столу.

– Папа! Ты действуешь мне на нервы! Не стучи. Скажи лучше, ты не был вчера у Зеленского?

– А что я там забыл? – удивился тот. – Конечно, не был.

– А где же ты тогда был? Я звонил тебе весь вечер.

– По-моему, у меня был сломан телефон.

– Но ты был дома? – продолжал допытываться младший.

– Я не понимаю, что за подозрения! – стал раздражаться старший. – Раз я говорю, что был дома, значит, так и есть!

– Хотелось бы мне в это верить, – проворчал тот.

– А что тебе мешает это сделать?

– Ничего, кроме того факта, что нам срочно нужны деньги.

– Ну, раз ничего, тогда давай закроем эту тему. Езжай домой, тебя ждет жена.

– А ты?

– А я еще поработаю.

Машина Эрика неторопливо ехала по поселку. Все жители, а также посетители поселка соблюдали негласное правило о проезде по территории жилого массива – ехать со скоростью не более тридцати километров в час. В дневное и вечернее время на дорожках катались дети, гуляли жители, и нужно было очень внимательно смотреть по сторонам, чтобы кого-нибудь не зацепить. И даже ночью, когда дороги были абсолютно свободны, водители по привычке ехали медленно.

– Который дом? – поинтересовался Голубев, когда автомобиль почти остановился около участка Артемьева.

– Следующий, – кивнула Марго, которую тоже взяли с собой. – Он как раз выходит на ту калитку, через которую можно попасть на тропинку, ведущую к озеру.

Эрик проехал еще сотню метров и остановил автомобиль. Голубев выскочил первым и подал руку девушкам. Эрик усмехнулся и подмигнул следователю, который тут же покраснел. Маргарита быстрым шагом направилась к воротам подруги. Она нажала на звонок видеодомофона и прислушалась. Где-то вдалеке едва слышно донесся мелодичный перезвон. Однако Римма не спешила открывать дверь. Марго немного подождала и снова нажала на звонок. Опять послышался перезвон, и Маргарита пожала плечами.

– Наверное, она еще не приехала.

– Вообще-то уже начало восьмого, – посмотрев на часы, пробурчал Голубев. – Мы и так приехали позже, чем планировали. Неужели было трудно сказать, что она задержится? Мы бы по-другому спланировали свое время.

– Сейчас я ей позвоню! – И Марго принялась набирать номер.

Через минуту стало понятно, что Римма не собирается отвечать и на телефонный звонок.

– Ваша подруга всегда такая необязательная? – ехидно поинтересовался следователь.