Дворецкий слишком много знал

На участке Артемьева все еще было грязно. Даже солнце, весь день светившее довольно ярко, не успело подсушить вязкую жижу. Анна недовольно поджала губы и принялась аккуратно обходить наиболее грязные места. Мариша сделала несколько шагов и остановилась. Какой-то безотчетный страх пригвоздил ее к месту. Девушка с трепетом смотрела в сторону безмятежно стоящего домика и ощущала, как по ее жилам разливается страх. Наверное, Эрик был прав, когда говорил, что ей нужно остаться дома. Она не в состоянии преодолеть эти несколько метров, отделяющие ее от ужасного домика.

– Не бойся! – послышался тихий шепот, и Мариша резко обернулась.

Непонятно, как Эрик оказался сзади нее и сейчас осторожно обнимал ее за плечи.

– Не бойся! – повторил он. – Это то же самое, что и езда на лошади. Если лошадь тебя сбросила, нужно тут же сесть на нее опять, иначе ты можешь больше никогда не приблизиться к этому животному. Страх навсегда поселится внутри тебя.

– Мне кажется, я не смогу этого сделать, – пожаловалась Мариша и уткнулась Эрику в плечо.

– Сможешь! Ты же почти настоящий сыщик! А сыщики ничего не боятся!

– Дай мне руку! – попросила она и вцепилась в ладонь Эрика.

– Пойдем, – кивнул он и настойчиво потянул ее за собой.

С каждым шагом Марише становилось все хуже. В голове уже возникала картинка мертвого тела, распростертого на диване, и кровь! Много-много крови! Мариша даже закрыла глаза и начала спотыкаться.

– Смелее, – снова подбодрил ее Эрик. – Мы уже входим в дом.

Сердце девушки затрепетало, словно бабочка, попавшая в плен. Она снова споткнулась, на этот раз о порог, и от неожиданности открыла глаза. Они находились в той самой комнате, где лежал дворецкий.

Сейчас комната выглядела мирно и безмятежно. Если не считать бурых пятен на полу и диване. Но, потеряв свой цвет, кровь уже не вызывала у Мариши того дикого страха, который она испытала днем. Девушка огляделась. Эрик тихонько кивнул и отпустил ее руку. На первый взгляд все осталось так же, как и в тот момент, когда она вошла в комнату. Те же книги под столом, начищенные сапоги на самом видном месте, груда тарелок, стоящая непонятно почему за дверью, лейка посреди комнаты…

– Фу! – пробормотала Мариша и сморщила нос.

– Я же говорю – жуткий грязнуля! – подала голос Анна, удовлетворенно оглядев комнату.

– Вы не могли бы сказать, все ли вещи на месте, или чего-то не хватает? – поинтересовался Голубев, так же внимательно оглядываясь.

– Вы издеваетесь? – с неким восхищением откликнулась женщина. – Да у него сам черт ногу сломит! Каждый раз, когда я приходила, вещи меняли свое положение. Мне трудно сказать, как выглядела комната в прошлый раз. Могу точно сказать, что эти сапоги не стояли на столе. Их бы я точно заметила. А книги лежали за диваном, а не под столом. Насчет всего остального – ничего сказать не могу. Я же говорю – не мужик, а неряха!

– И все же походите немного по комнате, вдруг что-то заметите.

Анна пожала плечами и принялась обходить помещение. Мариша уже более уверенно посмотрела по сторонам. В дальнем углу комнаты стоял старый шкаф, дверцы которого были наполовину раскрыты. Она осторожно направилась к нему, стараясь обходить сваленные на полу вещи.

В шкафу ничего интересного не обнаружилось. На самом верху – чемодан, который при осмотре оказался пустым. Ниже – одежда. Маришу удивил дорогой выходной костюм, которому, казалось бы, здесь было не место. А в остальном ничего особенного девушка здесь не обнаружила. Пара рубашек, брюки, джинсы, несколько маек… В самом низу лежала спортивная сумка. Уже не новая, но хорошая, одной известной фирмы. Обуви в шкафу Мариша не нашла. Да это было и не удивительно, если учесть, что сапоги стояли прямо на столе. Наоборот, следовало удивиться тому, что одежда висела в шкафу, а не валялась где-нибудь под диваном.

– Ой! – воскликнула Анна и осела на пол.

Мариша обернулась и бросилась к женщине, со стоном потиравшей ногу.

– Что случилось? – в один голос крикнули они с Голубевым.

– Я куда-то провалилась! – со слезами на глазах простонала Анна. – Наверное, я сломала ногу!

Мариша перевела глаза вниз. Нога Анны действительно застряла в дыре. Видимо, пол в этом месте уже прогнил, и Анна неудачно наступила на опасное место.

– Что за дом такой! – продолжала причитать она. – Пройти спокойно и то нельзя!

Эрик помог женщине встать и молча наклонился над дырой.

– Нехорошо так говорить о покойных, – продолжала она, уже сидя на стуле, – но я и раньше Зеленского не уважала, а теперь и подавно не буду! Надо же так запустить жилище!

– Какая интересная дыра! – подал голос Эрик и наклонился еще ниже. – Ну-ка, а если сделать вот так!

Он засунул руку в щель и что-то там дернул. С громким щелчком часть пола, которая прилегала к окну, отодвинулась, открыв довольно большое пространство.

– Ничего себе! – присвистнул Голубев и тоже встал на колени.

Мариша и Анна, ни слова не говоря, приблизились к мужчинам.

– Вот тебе и скромный дворецкий! Да тут такой схрон, что можно спрятать несколько человек. И никто никогда об этом не догадается.

Эрик опустил голову в яму и издал торжествующий возглас.

– Что там? – заволновалась Мариша, а Голубев попытался заглянуть внутрь.

– Вот вам и место, где спрятал деньги Артемьев.

– Откуда вы знаете? – заволновался следователь.

– Тут не надо быть семи пядей во лбу. Вот оно, доказательство.

Эрик высунул руку из ямы и бросил на пол пачку купюр.

– Все, что осталось. Я думаю, здесь около ста тысяч, – сказал он, критически оглядев пачку.

– Но как она туда попала? – вдруг стал заикаться Голубев.

– Как, как… Очень просто. Артемьев сложил сюда деньги и дал Зеленскому определенные указания.

– А где же деньги теперь?

– Вот это интересный вопрос! Наверняка об этом знает тот, кто был вчера в этом домике.

– Осталось только его найти… – задумчиво пробормотала Мариша.

– Именно! – широко улыбнулся Эрик. – А вам, Анна, большое спасибо!

– За что?

– Ну как же! Если бы вы не провалились, мы могли бы и не найти этот тайник. В таком бардаке сложно что-нибудь обнаружить.

– А может, все это и создавалось для отвода глаз? – произнесла Мариша.

– Что – это? – спросил Голубев.

– Этот бардак. Чтобы ни у кого не было желания копаться в этом доме.

Голубев пожал плечами и ничего не ответил.