Двойной мир. Орбитальная сага
Шрифт:
— Во-первых, маленьких детей мы не отправляем. Мы их долго тренируем и готовим, прежде чем они смогут спуститься под землю, и это не происходит прежде, чем им исполнится восемнадцать. А во-вторых, генетически изменить человека гораздо проще, когда он еще только растет. У взрослых организм уже сформировался, и любые изменения могут иметь опасные для жизни последствия. Детские же организмы находятся в процессе роста, постоянно меняются, а потому гораздо легче переносят все деформации их ДНК. И это к слову о том, почему мы не можем сказать, кто из наших подопечных ваша сестра. Боюсь,
Энрико схватился за голову. Мысль о том, что его сестру превратили в какого-то монстра, живущего под землей, ужаснула его. Это если она вообще пережила трансформацию.
— Энрико, все не так страшно, как звучит, — мягко произнесла Клайн. — Мы не делаем из них чудовищ, если вы так думаете. Да, желтые глаза выглядят жутко. Но они по всем параметрам превосходят обычных людей. Они умнее, сильнее, выносливее, их чувства обострены… Мы им помогаем, даем новую жизнь…
— А еще убиваете, — напомнил Энрико.
— Некоторые не выживают, да. Но это очень маленький процент…
— Где моя сестра?
— Мы не знаем.
— Тогда зачем вы меня сюда привезли? Вы хотите сделать меня вашим пленником, как сделали бесчисленное множество граждан, узнавших о ваших делах?
— Мы не собираемся делать тебя пленником.
— Значит, вы меня убьете?
— Нет, конечно, нет. Мы не знаем, где ваша сестра, но мы позвали вас по другому поводу.
— По какому?
— Из-за вашего друга, Закари Палмера.
Энрико напрягся. Со всеми волнениями из-за своей сестры он совершенно забыл, что его друга похитили и вообще-то он хотел его спасти.
— Он у вас?
— Да, он у нас. Если кто-то из гражданских узнает о нас, мы стараемся позаботиться о том, чтобы он не проболтался. Иногда требуются радикальные меры… как с твоей матерью.
— Вы убили ее.
— Ну, не лично я. Если хотите знать, то я была категорически против. Я хотела рассказать ей о том, что мы делаем, чтобы она поняла, насколько это важно, и какая ответственная миссия выпала ее дочери… Если бы Терри оказалась одной из тех, кто сможет осуществить первый контакт с другой расой, она бы вошла в историю. Но правительство решило иначе.
— Это не оправдание, — Энрико скрестил руки на груди.
— В общем, это один из вариантов действий. Но иногда мы предлагаем работать на нас. И люди, осознавая, в какой опасности мы находимся, пока под землей бродит незнамо кто, соглашаются. Наши филиалы расположены в пространственных карманах, созданных нашими лучшими учеными. В них работает множество людей, понимающих важность нашей миссии. И с твоим другом, мы хотели поступить также. Он известен как талантливый врач, который мог бы нам пригодиться. Однако мы обнаружили кое-что интересное.
Доктор Клайн взмахнула рукой, и из стола выскочил голографический экран. На нем тут же отобразились результаты сканирования Зака. Энрико обратил внимание на загадочное как будто бы силовое поле, окружающее его тело.
— Что это? — спросил он.
— Об этом мы как раз хотели спросить вас, Энрико. Что это такое?
— Понятия не имею.
Клайн сузила глаза и пристально посмотрела
на него:— По нашим данным, вы — лучший друг Закари. Ближе вас у него никого нет. Неужели он никогда об этом не рассказывал?
— Никогда, — заверил Энрико.
— Ладно, предположим, я вам поверила. Тогда я вам объясню: это защитное поле, транслируемое устройством, располагающимся вот здесь, — она увеличила фрагмент скана головы Зака, и тогда Энрико увидел нечто маленькое и неорганическое у основания черепа. — А самое интересное в том, что это поле защищает от той самой радиации, которая не дает нам проникнуть в эти подземные помещения. Наши люди многие годы бились над способом придумать нечто такое, но у них ничего не получилось. Откуда же такая технология у врача с Жан Феликса?
— Вы хотите сказать, что Зак не человек? — пораженно вытаращил глаза Энрико.
— Нет, он человек. Абсолютно стопроцентный человек. Но с защитным полем. Вам точно ничего об этом неизвестно?
Энрико на секунду задумался.
— Знаете, он часто говорит… о каких-то друзьях, которые ему помогают то с документами, то с лекарствами, о которых больше никому на Жан Феликсе, да и на Огюсте тоже, неизвестно… Но он никогда меня с ними не знакомил…
— Это все очень странно и интересно, — прикусила губу Клайн. — Вы понимаете, что если бы существовало защитное поле от той радиации, нам больше не пришлось бы похищать детей и менять их ДНК? Вы не могли бы поговорить с ним и узнать, откуда у него это?
— Я могу попробовать, — пожал плечами Энрико. — Но не факт, что он мне расскажет.
— Все же попробуйте. Я сейчас его сюда позову…
— Я поговорю с ним. Но при одном условии.
Клайн обреченно вздохнула:
— Хорошо, мы постараемся найти информацию о вашей сестре. В конце концов, мы знаем, когда она примерно поступила к нам, и возможно, нам удастся отследить ее дальнейший жизненный путь. Я прямо сейчас этим и займусь. А вы поговорите с Закари.
— Договорились, — улыбнулся Энрико.
Клайн коснулась чего-то на голографическом экране, и в ту же секунду в дальней стене открылась дверь. В комнату зашел сначала человекоподобный робот, а за ним… Зак.
Видок у его друга был, мягко говоря, не очень. Русые волосы стояли торчком, лицо как будто помялось, да и шел он, сильно ссутулившись. Что они тут с ним сделали? Энрико бросил сердитый взгляд на доктора Клайн, которая лишь снова улыбнулась, потом встала, провела рукой по его плечу и удалилась в то самое помещение, откуда только что вышел Зак. Энрико остался вдвоем с другом, ну, не считая робота.
Зак вздохнул:
— Ну что, тебя я смотрю, тоже забрали? А где Софья?
— В холле. По крайней мере, я на это надеюсь, — ответил Энрико, встал из-за стола и подошел к другу. — Как ты? Выглядишь неважно.
— Ну, скажем так, они решили сделать из меня подопытную мышь и провели несколько тестов, — усмехнулся Зак. — Но в целом я в порядке.
Энрико молча кивнул. Зак был его лучшим другом, и он всегда доверял ему. Но теперь он уже не был уверен, что тот заслуживает доверия. Откуда это загадочное устройство в черепе Зака?