Дядя самых честных правил 8
Шрифт:
— Надо уточнить, — Лаврентий Палыч постучал по карте пальцем, — нам выход на эту реку нужен для торговли.
— А вы не слишком замахнулись, Лаврентий Палыч? Это далёкие территории, от Алеутщины до них не меньше трёх тысяч вёрст, а то и все пять.
— Так это сейчас. — В глазах фальшивого лепрекона горел алчный огонь. — А вот Калифорщину заберём себе, она и ближе станет. Я, Константин Платонович, уже прикинул, как вашу колонизацию проводить. Во-первых, крепостных туда отправлять. Во-вторых, казаков набирать, кто вольницы хочет. В-третьих, вы же князь! А значит, можете в своём владении
— Давайте уточним некоторые детали. Вам не кажется, что мы не наберём столько народу, чтобы заселить все эти территории?
— А и не надо прям заселять. Достаточно остроги поставить, чтобы обозначить, кто хозяин. Местные племена окрестить и сделать вашими подданными. А там, глядишь, народ сам по себе плодиться будет. Главное, за собой земельку застолбить, чтобы в испанские руки не уплыла.
— Хорошо, тогда второй вопрос: как вы собираетесь крепостных и казаков туда везти?
Задумавшись, Лаврентий Палыч почесал подбородок и ответил:
— Одних из Петербурга кораблями отсылать, другие пусть своим ходом через Сибирь едут, а там по океану тоже кораблями.
— Этаким образом у вас доедет один из десяти в лучшем случае. Вы когда-нибудь плавали через океан, Лаврентий Палыч? А по Сибири ездили?
— Бог миловал, — буркнул управляющий и вздохнул, — но ваше беспокойство понимаю. Просто надо посылать с запасом, учитывая возможные потери в пути.
Я посмотрел на него с осуждением. Лаврентий Палыч сначала смутился, наморщил лоб, а затем перешёл в атаку.
— Так вы же сами хотели колонизировать, Константин Платонович. Вы как людей туда хотели отправлять?
— А вот это я и собирался с вами обсудить. Садитесь, Лаврентий Палыч, разговор будет долгим.
Мы сдвинули карту, налили себе чаю, и я изложил свой план. Управляющий слушал молча, только изредка задавая уточняющие вопросы и поглядывая на карту. А когда я закончил излагать, то крепко задумался. Почти четверть часа он сидел в кресле, прихлёбывая остывший чай и что-то записывая в блокноте.
— Пожалуй, мне ваш план нравится. — Он спрятал блокнот, налил свежего чаю и придвинулся к столу. — Говорите, создаём Русскую Американскую компанию? Мы собираемся привлекать внешнее финансирование и будем продавать паи?
— Только в политических целях. Скажем, процентов пять подарим наследнику престола.
— Умно! Это вы хорошо придумали.
— Возможно, продадим процентов десять нужным людям, кто сможет оказать поддержку. Ещё десять — купцам, кто будет обеспечивать работу компании. Но львиная доля должна остаться в моих руках.
— Записал, — Лаврентий Палыч снова достал блокнот и чиркнул там несколько строчек, — компания. Создаём остроги и столбим территорию. Я всё-таки настаиваю, чтобы мы заняли Калифорщину, Константин Платонович.
— Так и я не против, Лаврентий Палыч. Но успеем ли мы занять её первыми? Пока война с Испанией не входит в мои планы.
— Пока? — он хитро прищурился.
— Посмотрим, как они себя вести будут. Если примутся давить на нас, то я не исключаю и силового решения.
Лаврентий Палыч кровожадно усмехнулся и кивнул.
—
Хорошо бы. Давно пора испашкам хвост накрутить.— Вы их не любите?
Его лицо перекосилось.
— Слишком близко был знаком с некоторыми их деятелями.
Он гневно засопел, допил залпом чай и взял себя в руки.
— Не будем отвлекаться. Значит, остроги. Покупаем корабли и обеспечиваем поселения всем необходимым. Набираем на службу опричников.
— И налаживаем отношения с аборигенами. Этому вопросу надо уделить особое внимание. Никакого рабства, никакого принудительного труда, за всё платить и стараться крестить, для чего ставим церкви и везём священников.
— Понял, учту. И пока я этим занимаюсь, вы строите вашу эфирную дорогу до Охотского моря.
— Именно. И уже по ней будем отправлять крестьян, обещая освободить от крепости по прибытии.
Лаврентий Палыч снова открыл блокнот и долго там что-то подсчитывал.
— План хорош, Константин Платонович, бесспорно. Если бы не одно но: вашего капитала не хватит на всё. Нужно или растягивать план во времени, или всё-таки продавать паи компании.
И тут я сумел его удивить. Вытащил из кармана векселя, полученные от Екатерины и Бестужева, и с улыбкой вручил ему.
— На первый этап, Лаврентий Палыч. Потом будут ещё средства.
Он долго разглядывал бумаги, смотрел их на свет, нюхал, только уголок откусить не попробовал.
— Однако, Константин Платонович! Вот так — раз, и почти полмиллиона из кармана! — он посмотрел на меня с неподдельным уважением. — А не хотите чуть-чуть отложить планы и пустить эти средства в рост? Скажем, годика за два мы бы их…
— Вы же сами мне только что говорили о Калифорщине, разве нет? Испанцы пару лет ждать не будут, Лаврентий Палыч, сами знаете.
— Ваша правда, — он вздохнул и с некоторой жалостью посмотрел на векселя. — Мне нужно время, чтобы составить детальный план, рассчитать потребные затраты и найти исполнителей.
— Делайте, Лаврентий Палыч. Как будете готовы, мы сядем и обсудим предметно.
На этом и разошлись. У меня были не такие радужные ожидания, как у него: наверняка дело будет идти с большим скрипом, возникнут всякие сложности и препоны, трения с аборигенами. Но всё же фора во времени у нас была — ещё лет десять испанцы не будут нам помехой. А вот потом на южной границе княжества должен стоять десяток броненосцев типа Святогора. Надеюсь, к этому времени я успею их туда доставить.
— Что же ты от меня бегаешь, отрок? — Голос Лукиана раздался у меня за спиной, когда я возвращался от Лаврентия Палыча.
Монах появился из-за куста сирени и стал сверлить меня осуждающим взглядом.
— Ни в коем случае, учитель, — я примирительно улыбнулся. — Просто ждал удобного момента для разговора.
— Ждал, — он хмыкнул и махнул рукой. — Считай, дождался. Идём прогуляемся.
Он развернулся и двинулся прочь от особняка. Ну и я за ним, стараясь не отставать от широко шагающего монаха. Видимо, разговор предполагался секретный, так что Лукиан повёл к тренировочным камням возле леса, хотя обычно он ленился туда ходить и тренировал меня в парке за прудом.