Дядюшка в законе

Лодочник с немым укором оглядел желающих покататься, вздохнул и дернул заводной шнур мотора. Тот послушно взревел, и голубая лодка осторожно выбралась из тесной толпы других суденышек, набрала на чистой воде скорость.

– К острову, пожалуйста, - как порядочный клиент прокричал я лодочнику, перебивая шум мотора.

Лодочник молча кивнул и направил лодку к островку. Мы завернули за него, и лодочник заглушил мотор. Стало тихо. Только чуть поплескивала в борт кристальная волна, покрикивали «белокурые» чайки, и галдели вдали, на воде и на причале, взрослые и дети.

Лодочник вопросительно, с оттенком недовольства взглянул на меня.

И я ему все рассказал.

Он, выслушав меня, потеплел лицом и блеснул зубами в улыбке через свою дремучую бороду.

– Вот хорошо-то!
– сказал он, доставая и набивая табаком трубку.
– Вот славно! А я-то извелся. Как же так, думаю, отец у них - полковник милиции, а дети у него - юные бандиты…

В тот момент я как-то не сообразил: а откуда лодочник знает, что наш папа служит в милиции?

– А я милицию уважаю, - продолжал радоваться лодочник.
– Я и сам когда-то в милиции служил, в речной. Вроде как водная ГАИ. Но вот, - он показал на свою хромую ногу, - поранили браконьеры, пришлось уйти на гражданку.
– Он выпустил такой клуб дыма, что издали нашу лодку можно было бы принять за пароход.
– Так что я должен сделать-то?

– Позвонить вот по этому номеру, - я передал ему пачку из-под сигарет с телефоном Прыща, - и сказать вот такие примерно слова.
– И я достал из кармана папин мобильник, который он оставил нам для «экстренной связи».

– Здорово!
– рассмеялся лодочник, когда я сказал эти слова.
– Классно придумано!
– Он набрал номер, настроился, даже брови сдвинул сурово. И разговаривал по телефону именно так, как было нужно. Его голос был ленив, безразличен, с ноткой усталости и недовольства. И явной угрозы.

– Не, ну ты, прыщик, оборзел в натуре? Ты куда лезешь, козел? Тебе рога поломать, да? Чего - не знал? Чего ты не знал?
– Зажав микрофон ладонью, лодочник подмигнул мне: - Оправдывается, испугался до соплей.
– И снова стал отчитывать Сеню Прыща: - Чтоб в два счета сбегал и прощения попросил. И сиди дома, козел. Носа не высовывай. Врубился?

Лодочник выключил телефон и вернул его мне вместе с сигаретной пачкой.

– Если что еще надо, сразу ко мне. Я эту шпану не обожаю.

Он завел мотор, лихо обогнул остров и помчался к причалу. А я с тоской и тревогой подумал, что мы с Алешкой все глубже и глубже погружаемся в трясину криминала. Успокаивало только одно. То, что мы делали это во имя справедливости. Но вот что во имя ее дальше будет? Вот как узнает о наших фокусах настоящий Федор Гусь, да как пришлепнет нас, как лягушат…

Поблагодарив лодочника, который на прощание сказал, что отныне в нашем распоряжении весь его речной флот, я помчался к «колесу» дяди Кости. Запыхавшись, сообщил ему о результатах «стрелки» и посоветовал, как себя вести, если к нему заявится Сеня Прыщ.

На всякий случай я устроился неподалеку с мороженым на скамейке и решил дождаться результата.

Ждать пришлось недолго. Сеня примчался взмыленный и лохматый. Он потоптался возле «колеса», потом решительно подошел к дяде Косте и стал что-то горячо и виновато ему объяснять.

Дядя Костя слушал и кивал головой. А потом тронул пальцем свой синяк под глазом. Прыщ его понял без слов и покорно подставил свое блинообразное лицо. Дядя Костя не вмазал ему, как положено, а только великодушно (и унизительно!) дал ему в лоб увесистым щелчком.

Сеня Прыщ, кажется, сказал ему «спасибо» и облегченно засеменил к воротам городка. А дядя Костя весело помахал мне и приложил руку к сердцу.

А я пошел к нашему глупому зайцу, доложить организатору и вдохновителю о выполнении его заданий. С «уроками» великий организатор справился успешно - умял все дары дяди Кости и выдул всю воду. В том числе и квас «Белоозерский».

Глава VI

И ЧТО ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ?

Вскоре пришла из библиотеки мама.

– Мальчики!
– пропела она.
– Сколько я сразу новостей узнала!

Можно подумать, мама не в библиотеке была, а у подъезда с бабульками посидела.

– А что это у тебя с животом?
– вдруг с тревогой спросила она Алешку.

Алешка встал - в животе у него, который стал похож на живот дяди Кости, здорово булькнуло.

Мама увидела пустые баллоны и банки из-под воды и кивнула:

– Понятно. Недельную норму выполнил.

– Ты лучше новости расскажи, - хитро увел ее в сторону Алешка.
– А то мы с Димой сильно отстали от общественной жизни.

– Ах да!
– спохватилась мама.
– Приехали новые постояльцы, все важные персоны.
– И она стала подробно эти персоны называть и характеризовать, сообщая такие подробности их личной жизни, будто не в библиотеке их узнала, а по Интернету разнюхала.

Первым приехал великий в прошлом киноартист, имя которого нас с Алешкой в трепет не привело - мы его не знали. Он приехал со всеми своими сыновьями и с четырьмя их мамами. Как это бывает, нас не заинтересовало.

Вторым приехал, по словам мамы, цирк шапито.

– А это кто такой?
– спросил Алешка.
– Фокусник? Или укротитель?

– Это такой цирк, бродячий. Он ездит из города в город целым караваном и дает представления в парусиновом балагане. Даст представление, погрузит все свое имущество, зверей и артистов в фургоны и едет дальше.

– Круто!
– сказал Алешка.
– Только зверей жалко.

– Они привычные, - сказала мама.
– Им даже нравится - все время новые впечатления.
– И добавила: - У ворот, где стоянка, уже начали собирать балаган. Красивый, говорят. Сходим?

Мы не возражали.

Третьим приехал красавец-француз, участник Бородинского сражения 1812 года…

Алешка при этой новости сразу вскочил, булькнув животом, и направился к двери.

– Ты куда?
– обиделась мама.

– На чудо посмотреть! Человеку двести лет! Этому участнику…

– То есть, - немного смутилась мама, - он не сам участник, он потомок участника. Его прапрадед был французский генерал в армии Наполеона.

– А… - Алешка разочарованно булькнул животом, плюхаясь на тахту.
– Подумаешь, мы с Димой тоже потомки. Папа говорил, что наши предки, князья Оболенские, тоже сражались на Бородинском поле. Еще почище французов.

– Я знаю, - сказала мама.
– Папины предки и на Куликовом поле сражались. Но все-таки интересно было бы с этим французом познакомиться.

– Больно надо!
– фыркнул Алешка, не догадываясь, как, впрочем, и мы все, что судьба уже прочно связала нас с этим потомком участника.

– Но самая главная новость, - прошептала мама, широко раскрыв свои большие карие глаза, - здесь появились какие-то мальчишки…

– Их здесь полно, - насторожился Алешка.
– Больше, чем взрослых. Один только артист четверых привез.