Дьявол предпочитает Armani
Шрифт:
Но хуже всего было то, что он не просто злился. Ему пришлось признаться, что он зол из-за того, что Полина нелепо подставилась, что он волновался за нее. Почему-то от мысли, что могло бы случиться, попадись она тогда в кабинете финдира, внутри что-то сжималось. Глупая девчонка даже не понимала, о каких суммах идет речь. Увольнение по статье — лучшее, что могло с ней случиться.
Когда Денис наконец закончил изливаться в своих претензиях, и Дан остался один, он сорвался со стула и принялся ходить по кабинету из угла в угол: так всегда легче думалось. Картинка складывалась быстро, а главное, он понял, что слишком долго упускал из виду Дениса, который явно тоже был в курсе всего. И
Успокоившись ровно настолько, чтобы не начать повышать на нее голос, Дан вызвал Полину к себе в кабинет, написав ей на почту. Звонить ей он не хотел, опасаясь, что все-таки сорвется. Она не ответила, но через десять минут постучалась в его кабинет. Он как раз сидел на диване, все еще вращая в пальцах изрядно измятую сигарету. Бросив ее в пепельницу, мужчина прошел в середину кабинета и встретил девушку на пороге.
— Полина, вы когда делаете глупости, задумываетесь о последствиях, или ограниченные возможности вашего мозга не позволяют это сделать? — мягко и вкрадчиво спросил он, приближаясь к ней, как дикое животное к своей добыче, медленно и уверенно.
Полина вскинула на него свои бездонные карие глаза и посмотрела так напугано, что он сразу понял, что она прекрасно понимает, о чем пойдет речь. Тогда он жестом указал ей на кресло для посетителей, а сам остался стоять, используя простейший прием психологического давления: быть выше своего собеседника.
— Ко мне только что заходил глава юр отдела… как думаете, что ему было нужно? — все в той же нарочито небрежной манере спросил мужчина, испепеляя ее взглядом.
Полина съежилась на неудобном кресле, чувствуя, как вся ее смелость, все ее идеи о новой жизни и новой Полине вылетают в трубу. Ей казалось, что еще чуть-чуть, и глаза зама начнут метать молнии, которые испепелят ее в одно мгновение, и она останется унылой кучкой пепла, которую он ссыплет в свою огромную пепельницу. Она не знала, что сказать, поэтому продолжала молчать.
И его это неимоверно бесило.
— Вам очень повезло, что я сумел сориентироваться и подыграть вам, не выставив себя при этом дураком, — сквозь зубы проговорил он, уже не глядя на нее.
Полина сжала губы так, что они побелели. Не выставить себя дураком — вот единственное, что его беспокоило. Мистер Великолепие и его раздутое эго. Конечно, ему было плевать на нее, на все, что происходило с ней по его милости, главное, чтобы он при этом хорошо смотрелся в своих костюмчиках с короной на голове.
— Вы должны были сразу мне все рассказать, а не заниматься глупой самодеятельностью, — продолжал напирать зам, делая небольшой шаг в ее сторону. — Самое время выложить все, что вы знаете до того, как это стало проблемой.
Полина закусила губу до боли, чтобы не начать кричать. Она хотела сама все выяснить, хотела утереть ему нос. А вместо этого она сидит в его кабинете, едва сдерживая подступающую истерику. Он все время был на шаг впереди, даже когда ей казалось, что она вот-вот его обойдет.
Зам смотрел на нее сверху вниз, чувствуя, что победил. Оставалось только добить ее, сбить с нее непонятно откуда взявшуюся гордость и спесь, возвращая все на свои места. Хватит с него ее внезапной решительности и флирта с курьерами. Она его ассистентка, его сообщница, его подчиненная.
Он подошел совсем близко к ее креслу, а потом вдруг присел так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
— Полина, расскажите мне все, что знаете, чтобы я мог разобраться с Геннадием Михайловичем. Я вижу, что для вас это все слишком… слишком сложно, так что позвольте мне самому довести дело
до конца.— Я, — она замешкалась на мгновение, а потом сжала собственное запястье, до боли впиваясь ногтями в кожу, — я сама могу…
— Полина, все, что вы можете, это создавать проблемы, — едко сказал мужчина, где-то в глубине души понимая, что перегибает палку, но он был не в силах остановиться. Ему хотелось, чтобы все вернулось на свои места, чтобы она забрала свое чертово заявление, чтобы больше не смела флиртовать с кем-то у него на глазах. Но самым поразительным было то, что ему до жути хотелось прикоснуться к ней. Просто положить свою руку на ее, чтобы ощутить тепло ее мягкой кожи и увидеть такую милую улыбку. Но вместо этого он встречал ее отстраненный, напряженный взгляд, словно не было всех этих месяцев, всех этих событий. Они снова вернулись к тому, с чего все началось.
— Извините, что создала вам проблемы, — отчеканила она, роняя слова, словно горошинки. — Я составлю для вас отчет, в котором изложу все, что мне удалось узнать.
— Хорошо, это меня устроит, — кивнул Дан, выпрямляясь и снова глядя на нее сверху-вниз. — Жду вас с отчетом к восьми часам у меня дома. Вы помните, где я живу? — с легкой насмешкой спросил он.
— Я не обязана приносить отчет вам домой! — возмутилась Поля, едва не подскочив на кресле, услышав его предложение.
— А я не обязан был вас прикрывать, — изогнул бровь Дан. — Осмелюсь напомнить, что теперь я могу запросто уволить вас по статье за превышение должностных полномочий. Без рекомендаций и без выплат. Так что жду вас в восемь с отчетом.
«Не плакать. Быть смелой и не плакать», — билось у нее в голове. Он нагло шантажировал ее, зная, что ей нечего противопоставить ему. Она чувствовала себя ничтожеством, букашкой, которую он может раздавить одним мимолетным движением. Сам вовлек ее в свои игры, а теперь использует ее доброту против нее же. Как она могла думать, что в нем есть что-то человечное? Киборг, не иначе. А прокол с Денисом был только сбоем в системе.
— Как скажете, Даниил Александрович, — как можно равнодушнее ответила девушка. — Я могу идти?
— Да, вы свободны, Полина, — так же холодно ответил мужчина, отступая назад.
Когда она прошла мимо, он уловил тонкий аромат ее парфюма, ненавязчивый, но такой сладкий, и почему-то подумал, что снова поступил, как козел.
«Или овца», — мелькнуло у него в голове в тот самый момент, когда дверь в его кабинет захлопнулась чуть более резко, чем обычно.
Выдержка у Полины, как обычно, была ни к черту.
Дан пришел с работы в семь вечера, принял душ, заказал суши на ужин и зачем-то протер пыль со всех возможных поверхностей, хотя дома и так было чисто. Подумалось, что можно еще помыть пол, но потом он одернул себя и сел за стол. Какая разница, что подумает Полина о его доме, тем более, она здесь уже была. И не раз. Дан нервно посмотрел на часы: без пяти минут восемь. Она сейчас придет, а вот его ужин не торопится, хотя курьер обещал быть еще двадцать минут назад.
Мужчина раздраженно пошел курить на балкон: он не выносил, когда все идет не по его плану. Почему так мало пунктуальных людей? Сколько времени тратится впустую, потому что кто-то кого-то ждет, кто-то обещает быть в одно время, подготовить отчет к определенной дате, а в итоге, часто из-за халатности и лени придумываются нелепые оправдания, а потраченного времени не воротишь. Разве самому Дану не хочется заканчивать работу в шесть и вовремя уходить домой, как все остальные сотрудники? Но нет, он постоянно должен за кем-то проверять, исправлять, задерживаться на встречах и совещаниях, потому что кругом нерасторопные эгоисты.