Дьявол соленых песков

Заворожено смотрела она, как из темноты выходила мощная фигура. Дьявольское зрелище, особенно его горящие адским желанием глаза на напряженном лице. Боже, до чего же красив. Не смазливой модельной красотой, а самой что ни на есть мужской, суровой, решительной, от которой заранее не ждешь пощады или слепого подчинения ее желаниям. Одного взгляда хватало, чтобы понять, что этот дьявол не привык отступать. Он либо подчиняет… либо подчиняет. Но другим путем. И сейчас Лана осознавала, что этой ночью он подчинит ее себе, но не силой, а вызвав в ней желание подчиниться.

Лампочка еще раз моргнула и с легким треском потухла. Они остались вдвоем в темноте. Совершенно близко друг к другу — Лана ощущала тяжелое теплое дыхание рядом. И если протянет руку вперед, обязательно ощутит под ладонью тепло его тела. От одной мысли об этом, она невольно выдохнула, и это не осталось незамеченным.

— Почему ты одна? Не боишься?

Она лишь отрицательно покачала головой в ответ, но поняв, что в темноте этого не видно, озвучила:

— Теперь не боюсь, — тихо прошептала, прикрывая глаза от томительного ожидания. Дотронется или нет? Сделает решительный шаг или отпустит?

— Быть может, это меня стоит бояться? — голос вкрадчивый, словно предлагал подумать и спрятаться за дверь, пока еще не поздно… Пока он еще в силах был отпустить.

— Ты обещал не обидеть. Я тебе верю.

Его тягостное молчание в этой темноте давило на нервы, но Лана упрямо стояла, не решаясь сделать шага. Ни вперед — к нему, ни назад — в чуть приоткрытую дверь своего номера. Она просто стояла и ждала. Сердце отчаянно колотилось, казалось, что пульс эхом отскакивал от стен длинного пустого коридора и еще громче отдавался в ушах.

— Отчаянная девочка, — не услышала, а ощутила она горячее дыхание возле виска, и тут же большие ладони обхватили ее шею, большие пальцы заставили поднять голову вверх, где ее губы были встречены голодным поцелуем. — Сладкая.

Нужно было решаться. Да или нет. Сейчас или никогда. Жалеть о случившемся или кусать локти от собственной нерешительности. Лана ухватилась за руки, удерживавшие ее лицо, и потянула вниз, призывая остановиться. Шумно выдохнула и, освободив одну руку, нащупала сзади себя дверной замок. Конечно! Она же успела открыть дверь до этого, и та теперь медленно распахнулась от приложенного усилия, приглашая спрятаться в темноте номера. И Лана шагнула назад, на свою территорию… Только все еще сжимая пальцы Дамиана. Расстояние между ними увеличилось, и вот уже ее пальцы легко заскользили по ладони, пока, наконец, под ними не почувствовалась пустота. Теперь между ними был лишь порог, но закрывать дверь Лана даже и не думала. Она сделала свой выбор. Теперь выбор был лишь за Дамианом.

Глаза еще не привыкли к темноте, но тело остро реагировало на присутствие этого дьявола, слух чутко улавливал малейший шорох, а кожа стала до того, чувствительной, что даже легкое движение воздуха рядом воспринималось необычайно остро. И все же к внезапному крепкому объятию она была не готова — слишком уж порывисто и быстро Дэм притянул ее к себе за талию, слишком сильно вмял в себя. Он положил широкую ладонь ей на затылок, не давая ни единого шанса отстраниться. Глубокий поцелуй, беспощадный, лишающий воли… Все, каждый из них сделал свой решающий шаг. Отступать было поздно. Но как же сладко затрепетало тело в предвкушении…

Дэм заставил ее шагнуть назад, послышался звук захлопнувшейся двери, а затем щелчок замка. И все это время его объятия не ослабевали.

— Включи свет, — прошептала она ему в губы в перерыве между умопомрачительными поцелуями.

Ей хотелось видеть его всего, его прекрасное тело с такой манящей татуировкой на плече, хотелось видеть желание в его глазах — так откровенно на нее еще никогда не смотрели. Пожалуй, впервые она была настолько смела и откровенна в своих желаниях. Ей самой хотелось соблазнять.

Теплый рассеянный свет от стоявшего у окна торшера развеял мглу, и Лана, наконец-то смогла увидеть своего соблазнителя. Лицо Дэма не горело торжеством, как думалось ей, напротив, он был крайне сдержан и напряжен, но вот глаза его просто манили своей дикостью и обещанием. И Лане это безумно нравилось. Сделав шаг вглубь комнаты, она не сводила своего взгляда с этого огромного мужчины, как бы приглашая его следовать за ней, но он, сделав лишь пару шагов из прихожей, остановился у начала комнаты, прислонившись плечом к углу. Глаза его неотрывно следили за ней, не пропуская ни единого движения. Не решался? Или любовался? Вряд ли нерешительность присущее ему чувство, ведь он явно не случайно оказался возле ее двери. Скорее с интересом смотрел, что она предпримет дальше.

Поведя плечами, Лана потянулась к волосам, щелкнула заколкой, дав волосам свободной копной рассыпаться по плечам и провела по ним, расправив пальцами и раскидав по плечам и груди. Все так же, не сводя зачарованного взгляда с лица Дэма, она медленно завела одну руку за спину и потянула «молнию» сарафана вниз. Ее дьявол заворожено наблюдал за всеми ее действия, и ладони его попеременно сжимались в твердые кулаки, на которых от напряжения бугрились вены. Самоконтроль явно давался ему нелегко.

Лана потянулась к бретелькам сарафана, плавно спустила с одного плеча, затем с другого, уголок ее губ тронула чуть заметная улыбка — понравилась ей эта игра в соблазнительницу, — ткань изящно скользнула по телу, но только сейчас заметила хитрый блеск в глазах Дэма. Да он сам игрался с нею! Он не стал брать то, что было доступно, — вместо этого позволил взять инициативу в свои руки, но Лана чувствовала, что это только до определенного момента, пока сам не решит, что время игр закончилось. И судя по горящим глазам, времени насладиться своим триумфом ей было отведено немного. Проведя руками по бедрам и спустив с них сарафан, Лана грациозно перешагнула через оставшуюся на полу ткань, оставив так же и лёгкие шлепанцы, и босиком приблизилась к Дамиану и давая разглядеть себя. И пусть он уже видел ее на пляже в купальнике, все же оставалась надежда, что тонкий белый кружевной комплект на загорелом теле будет смотреться заманчивее и соблазнительнее.

Никакой реакции. Только напряженный взгляд, блуждавший по ее телу. Боже, какой же он невероятный. Один только этот взгляд распалял ее до кипения, до мурашек, до легкой неконтролируемой дрожи в теле. Она стояла перед ним в нерешительности, не зная, как поступить дальше. Соблазнительница из нее никудышная — никогда не умела пользоваться женскими уловками. Да и с Германом было все иначе: с ним было все до банальности просто, а у нее самой никогда и не возникало желания привлечь его внимание подобным образом, распалить его желание, скорей, больше даже хотелось спрятаться. А здесь… хотелось привлечь к себе этого невероятного мужчину, но не хватало дерзости и опытности. Смешно, право.

Сама не заметила, как нервно провела пальцами по груди выше ажурного белья. Прошлась по нежной коже вниз к ложбинке, затем снова вверх, чуть скользнув под кружево, и едва не задохнулась, когда поймала на себе голодный жадный взгляд, следивший за ее жестами. Дэм оттолкнулся от стены и теперь приближался к ней с убийственной грацией опасного хищника, которому надоело играться со своей жертвой. Лана поймала его взгляд и едва смогла сделать выдох от того желания, что плескалось в его глазах. Так ведь не могут смотреть на малознакомого человека? Ведь не могут же? Чтобы вышибало весь воздух из легких, чтобы до помутнения рассудка. Горячие губы скользнули по шее вверх, властно накрыли ее губы в безжалостном подчиняющем поцелуе, таком порочном и таком желанном в то же время. Она же отвечала ему просто и безрассудно, понимая, что это их единственная ночь, когда можно быть самой собой, отдаться в волю чувств и ощущений, не думая о том, что же будет завтра. Самое настоящее безумие… Словно она дорвалась до чего-то запретного, и от этого теперь сносило все планки. Все разумные доводы, все «нельзя» были до того, как его губы завладели ее губами. Сейчас все это утратило смысл.