Дьявольски красив

Разумеется, он не ждал, что Перси поймет. Он просто верил в честное предупреждение.

Очистив стол, он обратился мыслями к шифровальному колесу Джефферсона и тому единственному образцу кода, который у него имелся, время от времени бросая Перси кусочек, чтобы тот продолжал молчать.

У него есть время. Он разработает стратегию, как убедить жену купить ему патент, даже если она боится, что это в конечном итоге будет стоить ей дома, которого она так жаждет.

Глава 14

На следующее утро Блейк заглянул в библиотечный клуб, в который его ввел Дэнкрофт. Как и Блейк, Фиц имел мало средств, поэтому они часто обменивались книгами. Блейк слышал, что появился новый трактат о колесе Джефферсона и аналогичных кодах.

Поглощенный изучением образца колеса на книжном развороте, он не заметил, как Берни Огилви приблизился к нему, пока тот не рыгнул вонью эля ему в ухо.

— Герцог говорит, что, даже если я не смог завоевать леди, я должен вернуть попугая, — заявил Огилви несколько невнятно. — А раз ты жених леди, мне ничего не остается, как потребовать, чтобы ты заставил ее вернуть Перси.

Блейк не представлял, как такой болван как Огилви нашел его здесь и откуда вообще знает о существовании этого клуба, но, по–видимому, в распоряжении герцогского племянника имеются какие–то источники информации. Главный вопрос в том, за каким дьяволом герцогу нужен этот попугай–богохульник.

Он закрыл научный труд по криптографии, который читал, и посмотрел на Огилви.

— Не рановато ли быть навеселе? — холодно спросил он, не скрывая раздражения.

Если повезет, этот червяк испугается и уползет.

— Он говорит, я должен вызвать тебя на дуэль, и победитель получит все! — воинственно заявил Огилви. — Я наследник герцогского титула, а ты никто. Я могу жениться на мисс Каррингтон и вернуть птицу.

— Предлагаю тебе сначала поговорить с мисс Каррингтон, прежде чем бросать вызов, — посоветовал Блейк. — Уверен, у нее есть, что сказать по поводу того, что ее считают трофеем для победителя, тем более что ты не можешь дать ей поместье, о котором она мечтает.

Огилви икнул.

— У нее есть средства. Мы могли бы жить где угодно.

— У нее младший брат, которому нужен птичник. Будь мужчиной. Пойди к герцогу и скажи, что, если тебя застрелят, это не решит твоих проблем.

— Я требую сатисфакции!

Берни с такой силой грохнул кулаком по столу, что книги подпрыгнули. От удара он накренился на бок.

Лакей подбежал и поймал его, не дав свалиться на пол.

— Я выведу его, сэр.

Он поклонился Блейку и вывел пьяного Огилви из комнаты.

Остальные посетители библиотеки ненадолго подняли глаза, потом снова вернулись к своим книгам, предпочитая не вмешиваться не в свое дело. Возможно, в герцогском кругу вызовами разбрасываются забавы ради, но здесь это всего лишь досадная помеха, подумал Блейк, открывая страницу, которую заучивал на память.

С твердо усвоенными сведениями он покинул библиотеку, размышляя, кого бы найти, чтобы сделал ему шифровальное колесо. Даже если ему не удастся добраться до ключа к французскому коду, Уэллсли мог бы использовать механизм для своих докладов.

Стоял конец сентября, и за то время, что он провел в библиотеке, на улице стало заметно холоднее, Блейк быстро зашагал в сторону Бонд–стрит, сгибаясь под порывами сильного ветра и придерживая шляпу. Вспомнив предостережение Квентина насчет сговора между Огилви и Каррингтоном, он был уже начеку, когда услышал крик. Бросив быстрый взгляд в ту сторону, откуда он раздался, увидел пивную бочку, катившуюся прямо на него. И чертова щенка, стремглав несущегося перед ней.

Достаточно ему было представить ужас на лице Джослин, и он кинулся наперерез стопятидесятифунтовому бочонку. Подхватив щенка с булыжной мостовой, Блейк избежал столкновения с бочкой, но ему пришлось резко изогнуться, чтобы не попасть под колеса экипажа, — покалеченная нога подогнулась, и он упал.

Деревянный бочонок ударился о его лодыжку, отскочил от чурбана для посадки на лошадь и разбился, врезавшись в угол магазина. Эль фонтаном брызнул на пешеходов, кареты, лошадей и свежевыглаженный сюртук Блейка.

Морщась от того, что одежда его испорчена, а нога снова покалечена, держа извивающегося щенка под мышкой, он приподнялся на локте и обежал глазами улицу в той стороне, откуда прикатилась бочка. Телега с пивными бочонками остановилась на перекрестке, мешая уличному движению, когда возница спрыгнул вниз и погнался за раскатившимися бочками. Вроде ничего в этом подозрительного, если не считать его недавней стычки с Огилви и вчерашней ссоры с Каррингтоном. Трудно возложить на кого–то вину за случившееся, не имея никаких доказательств.

Щенок лизнул его в забрызганный элем нос.

Чертыхаясь, Блейк поставил глупое животное. Разорванный сапог свидетельствовал о том, что бы с ним случилось, будь он менее расторопным и бочка успела бы врезаться в него всей массой. Его могло убить.

Блейк отчетливо вспомнил тот беспомощный ужас, который пережил, наблюдая, как его дядю уносит бурлящий поток. Он не знал двух старших дядьев, которые погибли в сражении, но эта смерть навечно запечатлелась в его памяти.

Если ему суждено умереть, он предпочел бы, чтобы это случилось во время исполнения им какой–нибудь более важной задачи, чем спасение щенка. Похоже, он был бы целее на поле боя, чем на цивилизованных городских улицах.

Кто–то в толпе помог ему подняться. Несколько молодых людей узнали его, и скоро он уже был в своей квартире, пропитанный элем, с распухшей в сапоге ногой и радостным щенком, трусящим за ним по пятам.

Либо он должен поверить в то, что Огилви пытается его убить, либо что он на самом деле проклят.

— Какая жалость, да? Твой жених ранен и не может произнести обеты?

Джослин чуть не уронила: отрез ткани при звуке фальшивого гнусавого голоса позади нее. Она подумала было резко повернуться и «случайно» ударить Антуанетту рулоном материи, но глубоко укоренившаяся привычка соблюдать осторожность взяла верх. Она натянуто улыбнулась, слегка повернулась, кивнула и вежливым тоном ответила:

— У Блейка всего лишь незначительный ушиб. Свадьба состоится, как и планировалось.

По крайней мере, она надеялась, что ушиб Блейка незначительный. Последние дни она не находила себе места, потому что этот несносный упрямец не разрешил ей навестить его. Его друзья заверили её, что с ним все будет в порядке.

— Ах, но это же прекрасно, — прочирикала Антуанетта. — Значит, ты перевезешь бедного мальчика и его птиц обратно в Челси. Такое ужасное место этот Челси, но приходится принимать от судьбы то, что она дает. В тебе так много достойного восхищения, маленькая сестренка.