Дыхание Осени

Гедор пожелал новому компаньону счастливого пути и занялся делом: пользуясь правами члена городского Совета, разузнал, кому принадлежат пустыри и не заселенные дома в центре Вейвера, и потихоньку заводил разговоры с владельцами. Всякий раз просил сохранить его просьбу втайне - дескать, собирается поставить новый дом, бывшая кордегардия ему больше не по нраву, теперь у них прибавление семейства, и новый житель Вейвера малыш Алекиан должен поселиться в новом доме... но вот пока что не решили окончательно, где быть новостройке.

Мяснику никто не отказывал, ясно же, что город получил Вернское право и дела идут в гору благодаря доброму мастеру Гедору! Удача общины, что этот замечательный человек решило осесть в их городе! Как такому славному парню отказать?

Конечно, в распоряжении Гедора были кое-какие способы склонить любого к согласию... но пользоваться ими не пришлось, люди с радостью шли навстречу. Гедора это слегка смутило, ему было бы привычней кого-то избить, запугать, принудить уступить землю силой... Ни разу не пришлось! Впрочем, так даже лучше.

Скоро, очень скоро окажется, что по всему Вейверу строятся склады, лабазы и постоялые дворы, строятся на денежки доброго мастера Гедора... строятся на его земле, совсем скоро окажется, что Гедору принадлежит очень многое. Селезень несколько раз наведывался в лагерь, потерся среди солдат и особенно внимательно глядел на тех, кто потерял господина в бою или чей отряд был рассеян. Выбрал парочку потолковей, предложил работу. В скором времени Гедору понадобятся приказчики, подручные, охранники для складов и лабазов. Полезно иметь под рукой нескольких чужаков, которых с общиной ничего не связывает.

Словом, дел было по горло! Поэтому Мяснику не пришлось встретиться с Хромым, хотя оба были бы не прочь повидаться снова. Гедор занимался делами, а Хромой, то есть Джейем Геведский, нес службу. Он мог отказаться, Эрствин позволил бы другу и будущему родственнику отдыхать, но Джейему не сиделось на месте. Он выпросил позволение отправиться на разведку с ок-Вейспом.

***

Карикан, конечно, присоединился к компании. Вообще, блондин Счастливчику нравился, эти два пройдохи быстро нашли общий язык. Аньг остался в лагере - Карикан не любил расставаться с парнем, которого считал чем-то вроде талисмана... но Аньг не умел держаться в седле. Отправляясь на вылазку, Кари заявил Эрствину:

– Дружок, присмотри за моим питомцем. Я оставляю тебе свою удачу, будь с ней осторожней.

– Я присмотрю за ним, сэр, - серьезно ответил граф.

– Главное, не отпускай в город, там девушки, - Кари ухмыльнулся, - и, самое главное, не соглашайся, если он предложит прогуляться туда вместе. Вообще, не позволяй ему влиять на тебя.

– Полагаете, этот юноша научит меня плохому?

– Боюсь, научит хорошему - это куда опасней. Аньг, ты слыхал?

Блондин с невинным видом стоял поодаль и слушал.

– Да, Кари. Я не стану учить его светлость хорошему.

С тем и отправились. Кари с ок-Вейспом тут же завели разговор, а Хромой, хотя и держался поблизости и несколько раз вставил слово-другое, вскоре осознал, что понимает смысл разговора, как говорится, с пятого на десятое - обсуждалась жизнь в замке. Потом разговор переключился на сегодняшнюю вылазку, ок-Вейсп предложил сменить направление.

– Прогуляемся к замку Дрейс, господа?
– предложил веселый рыцарь.

– А зачем?
– Джейем успел погрузиться в собственные мысли, и задал вопрос механически.

– Говорю же, там живет семья прежнего сеньора Вейвера!

– А...
– Хромой кивнул и сделал вид, будто понял, зачем им ехать в этот замок. На самом деле, не понимал.

Карикан поглядывал на сына с усмешкой, он-то отлично все понимал, но мысли держал при себе. Сказал только:

– Смотри на ок-Вейспа, сынок. Смотри и учись, это не шутка! Наш друг - образец идеального рыцаря. Смел, предприимчив, да вдобавок начисто лишен всяких романтических глупостей, какие приписывают благородному сословию авторы романов и баллад. Баллады, видишь ли, сочиняют простолюдины, откуда им знать?..

Ок-Вейсп усмехнулся, для него-то слова Счастливчика были именно шуткой. А тот гнул свое.

– Прежние законы Сантлака, как ни гляди, были несовершенны. Короля выбирали по одному лишь принципу - доблести на турнире. А ведь, помимо телесной силы, монарх обязан обладать многими качествами: ловкостью, изворотливостью, подвижностью ума, умением складно говорить... мало ли... Да! Еще весьма неплохо, если король хорош собой. Погляди на Вейспа, ты отыщешь все эти качества сполна!

– А вот и замок!
– воскликнул ок-Вейсп.

Рыцарь отъехал с дороги в кусты и, склонившись в седле, сломал несколько веток. Пришпорил коня и, помахивая колючим пучком, поскакал к Дрейсу. Остальные следовали за ним в нескольких десятках шагов. Ворота замка были, разумеется, заперты, а на стене маячили фигуры обитателей замка. Когда подъехали поближе, Джейем разглядел даму в темном - хозяйку замка.

– Мадам!
– воскликнул ок-Вейсп.
– Позвольте назваться! Я ок-Вейсп, и сейчас состою на службе у его императорского величества. Мне поручено осмотреть ваш замок и поискать, нет укрывается ли здесь кто-то из мятежников.

– Здесь никого нет!

– Врет, - определил Кари, - слишком быстро ответила. Смотри, сынок, смотри внимательно. Точно кого-то прячет.

– В таком случае, - продолжил ок-Вейсп, - вы не станете возражать, если мы войдем и посмотрим? Прошу простить мою настойчивость, мне неловко тревожить столь благородную даму... но приказ императора...

– Зачем он врет?
– тихо спросил Хромой.
– Нам ничего такого не поручали.

– Говорю же тебе, смотри и слушай. Гром меня порази, если ок-Вейсп не сдерет с нее отступных! Учись, так поступают истинные рыцари.

– Это скучно...

– Но это и есть - благородный образ жизни!

***

По возвращении в лагерь ок-Вейсп отправился доложить герцогу Тильскому, что старательно объехал окрестности и не обнаружил неприятеля. А у шатра Эрствина Хромой приметил знакомую фигуру - Керта Дубину было видно издалека. Верзила меланхолично двигал челюстями, дожевывал обед, который выпросил для него Коклос. Сам великий герой был у его светлости графа в шатре - так сказал Керт.

Хромой откинул полог и заглянул - точно, карлик, удобно развалившись на подушках, разглагольствовал, Эрствин слушал и моргал.