Дышать!

"Пусть кончится здесь..."

Я не то чтобы красива. Я просто умею подчеркнуть достоинства, скрыть недостатки. Меня скрутили силком деспоты-чувства и утащили в этот двор. Сегодня и сейчас. Меня называли красивой, но я понимаю, как далека я от красоты настоящей. И все-таки я симпатична. Надеюсь, что симпатична. Надеюсь и потому стою перед его подъездом. Со скромными нежно бежевыми губами, прозрачным лаком на ногтях и с тетрадкой, которая исписана стихами.

Он так загадочен. Он хмур и бледен. С лицом заполненным болью. Он совсем не красив. Но каждый раз, когда мы пересекаемся, я замираю. Уже год мы случайно встречаемся, год сталкиваемся на секунду глазами. Но иногда он пропадает. На пару недель, или больше. А потом вновь появляется, еще бледнее и еще более болезный. Что-то внутри тянет к нему. Но я весь этот год боялась шагнуть первой.Мне пятнадцать. Мне говорят, что в первый раз так всегда. Но я не верю в "первый раз". Я верю в "единственный раз". Глупые нюни пятнадцатилетки.

– Хотите, я прочитаю вам свои стихи?
– Ой, я бы с удовольствием послушала, но давай в другой раз?

Наша преподавательница литературы очень добрая. Но у нее есть еще десятки таких же, как я. А он. Если бы он учился в одном классе со мной, на литературе, на наших мини-постановках перед классом, в какой-нибудь пьесе. Класс бы над нами смеялся, а я нервно читала бы с листа слова Джульетты. Но он на год старше. И учится в другую смену. Я вижу его, лишь когда прихожу на уроки, а он как раз уходит домой. Чертова судьба. Чертовы нюни пятнадцатилетки.

Над ним издеваются одноклассники. Так мне рассказывали подружки. Он нелюдим. У него нет друзей. И говорят он лежал в психушке. Его кожа бледная -- он вряд ли часто выходит гулять. Почему к нему тянет? Наверное, потому что я умею скрывать недостатки и подчеркивать достоинства. Я бы поправила его волосы, я бы застегнула верхнюю пуговицу на его рубашке. Погладила бы ему штаны. Он не красив, но он симпатичен. Как и я. Я бы очень хотела ему помочь, но при этом очень боюсь.

– Хотите я прочитаю вам свои стихи?
– Завтра, обязательно завтра!

В его окне не горит свет. Я пытаюсь посчитать номер квартиры, чтобы позвонить в домофон. Наверное, услышу голос его мамы. Она спросит "Кто?". Я поздороваюсь и скажу, что к Нему. Наверное, она позовет его к трубке. Или откроет мне дверь, и я зашагаю по ступенькам на трети этаж. Начну задыхаться уже на втором. Не потому, что слабая. Потому, что волнуюсь.

На уроках физкультуры я лучше всех бегаю. Даже мальчики меня не могут догнать. Только сейчас я так медленно шагаю вперед. Обычно мои ноги несутся стремительно. Как и его. Он почти бежит прочь каждый раз, когда его вижу. Знаю что не от меня, что из школы. Но думаю об этом. Думаю, что точно за ним поспею за ним. Что убежим вместе. Розовые нюни пятнадцатилетки.

Меня обзывают. Грубо и обидно. Когда я призналась подружке в чувствах Нему. И она сказала, что мы друг друга стоим. Это прозвучало обиднее всех обзывательств. Не знаю, почему. Я думала, что лучше, чем Он. Может просто казалось.

– Хотите я прочитаю вам свои стихи?
– Да. Давай сейчас. Долго, наверное, заставила тебя ждать? Прости, пожалуйста.

– Ничего страшного. Слушайте...

Пусть кончится здесь!/ Не хочу, не могу так страдать../ Я пытаюсь, но у губ не выходит сказать.../От судьбы, за грехи мои, месть!

Но пусть здесь же начнется!/ Ведь есть шанс. Я верю шанс еще есть,/ Попытаться в друг друга жизни влезть,/ Но судьба не дает, судьба не сдается.

Сердцу сложно! Сердце бьется и рвется!/ То, в чем вижу я смысл мира весь,/ Пусть,,пожалуйста, кончится здесь, /Но, прошу, пусть и здесь же начнется.

– Ты влюбилась, радость моя?
– Угу.

– А кто твой принц?
– Он на год старше, он...

– Я поняла о ком ты. Золотце, ты ему очень нужна. Обязательно заговори с ним.

И что? И где он? Я стала приходить в школу на полчаса раньше. Но его не было ни в один из дней. Выучила расписание о класса и каждый день приходила к кабинету, в котором у него должен был быть последний урок. Но его не было.

Подружка рассказала, что он опять попал в больницу. Что ему совсем плохо. И я испугалась, и плакала всю ночь. Хотела уже прийти в больницу, но... Он появился. С почти мертвым лицом. Вдали от всех. Уставился в стену, что-то шепчет губами. Я пролистала тетрадку, нашла стихотворение, которое хотела ему прочесть, повторила его. И пошла.

И вот я напротив него, но он опускает руки и я вижу: глубокие шрамы. От запястья к локтю. Бордовые и розовые и почерневшие и совсем белые. Ноги застыли. Ни вперед, ни назад. А из головы вылетели все слова. Я отвернулась, чтобы он не видел, снова достала тетрадку, а, когда все вновь повторила, его уже не было.

Весь учебный день я спорила сама с собой. И окончательно решила только поужинав дома. Я должна все ему сказать. Пусть кончится....нет, пусть кончатся -- кончатся нудные нюни пятнадцатилетки.

Квартиру я высчитала, и вдруг в окне загорелся свет. Через светлые шторы вырисовался тенью силуэт. Тело, голова, а от головы вверх узкая черная полоса. И тень качается влево и вправо. То влево, то вправо.

На весь двор зазвучал женский крик. В груди у меня йокнуло. Женщина в его окне все кричала. Я закрыла ладонями лицо и почувствовала, как в них по каплям собирается влага. Оторвала их чтобы посмотреть. Две искрящие в фонарном свете лужицы. Два океана нюнь пятнадцатилетки.

Дышалось легче. Но трясло от холода, и любое движение вверх отдавалось головокружением. Я по привычке достал читалку. Страница обновилась. Красовалась новая, еще не читаная. Срочно я схватил телефон, увидел, что сеть есть. Надежда заиграла в моих глазах. Вдруг появились силы. Я скорей, в два движения набрал номер редактора.

– Алло! Алло!

– Тебя не слышно совсем! Где ты? Второй день не дозвониться до тебя!

– Алло, слава Богу! Мы с Катюшей уехать не можем. Пришлите машину, я на дороге с трассы.