Джеки Чан: состарился, не успев повзрослеть
Шрифт:
Однажды на Тайване друзья пригласили меня на ужин, и когда мы расселись, они так прямо и представили мне присутствовавших людей: этот из такой-то группировки, этот из другой. Мне сразу стало всё понятно. После ужина мы пошли гулять, и эти люди привели нас в подпольное игорное заведение. Мне выдали игорные фишки на 500 000 тайваньских долларов. Я сказал, что сегодня многовато выпил и зайду в другой раз, и тут же сбежал.
В следующий раз, когда я ужинал с теми же людьми, я уже понимал заранее, что после ужина они опять потащат меня в тот игорный дом. Поэтому за столом я без лишних слов выпил 12 стаканов виски. Каждый из нас должен был осушить с ними по стакану, и после того, как я это сделал, меня стало тошнить. Поскольку мне стало плохо, меня проводили обратно в гостиницу. Вот такой выход из ситуации я придумал.
То было действительно непростое время. Было ещё много-много
ВСЁ-ТАКИ УЧИТЬСЯ НЕОБХОДИМО
Когда я работал каскадёром, мне, бывало, приходилось играть трупы. Тогда, если я не требовался перед камерой, я садился в сторонку и украдкой наблюдал за работой режиссёра. Когда раздавалась команда к началу сцены, я снова ложился на землю. Мне интересно было, как ставят боевые сцены, как наводят камеру, как располагают декорации, как актёры играют… Ежедневно я приходил на съёмочную площадку, как школьник приходит на уроки, и так, день за днём, я очень многое усвоил, обеспечив себе в будущем работу постановщика боевых сцен, а затем и режиссёра. Впоследствии моя сфера общения и обмена опытом расширилась до масштабов всего мира, я очень многому научился у самых разных людей. Общаясь с мастерами своего дела, начинаешь понимать, насколько мало ты на самом деле знаешь.
Когда я только приехал в Америку, я знал всего четыре слова и мог заказать в ресторане только куриные яйца, молоко, бекон и тосты. А когда меня спрашивали, например, в каком виде приготовить яйца, я не понимал того, что мне говорят, из-за этого постоянно случались недоразумения, мне было так стыдно, что не хотелось никуда выходить, и среди ночи, голодный, я звонил в Гонконг и плакался коллегам, как мне здесь тяжело.
Потом меня научили таким словам, как «гамбургер», «картофель фри» и «кола». Этот скромный словарный запас позволил мне питаться фастфудом, чем я и спасался довольно долгое время — до тех пор, пока от такой еды мой уровень холестерина не превысил все допустимые нормы. Американцы — очень дружелюбный народ, даже незнакомцы иногда друг друга приветствуют. Например, столкнувшись с тобой в лифте, тебе непременно пожелают доброго утра. Я тоже отвечал: «Good morning»[88]. После этого обычно спрашивали: «Where are you from?»[89] или что-нибудь в таком духе. Если разговор затягивался, я уже переставал понимать собеседника, и мне было жутко стыдно, что я не мог ответить на его вопросы. В конце концов, чтобы не встречаться взглядом с другими пассажирами и избежать бесед, я стал притворяться, что завязываю шнурки, и разгибался лишь после того, как другие пассажиры покидали лифт, а когда кто-нибудь входил, я опять поспешно наклонялся и делал вид, что ужасно занят шнурками.
Меня восхищают некоторые молодые люди, с которыми я работаю на съёмках — то, как они схватывают на лету и как стараются чему-то научиться. Для фильма «Час Пик 2» я искал молодых и не очень известных актёров, и мне порекомендовали Чжан Цзыи[90]. Я сказал о ней режиссёру, и американцы согласились взять её на роль отрицательного персонажа. Английский у неё очень хромал, но сразу после начала работы стало понятно, что это очень способная девушка. Она быстро освоила английский язык и боевые приёмы. Когда я показывал ей приёмы, она сразу же легко и правильно их воспроизводила. Она очень понравилась иностранным зрителям. Ещё один пример — Чжан Цзинчу[91]. Вскоре после того, как мы начали работу над фильмом, её уровень английского языка значительно повысился. Обе эти актрисы снимались со мной в американских фильмах и показали себя большими умницами. Во время съёмок фильма «Инцидент в Синдзюку» актрисы Сюй Цзинлэй и Фань Бинбин так наловчились говорить по-японски, что на их фоне я чувствовал себя бестолковым. Я вообще-то учил японский, но во время съёмок мне всё же требовались плакаты с текстом, иначе я забывал свои реплики. Они очень умные и старательные, меня это восхищает.
Интерес к сигарам и вину у меня возник не сразу. Я стал употреблять красное вино по совету врача. Оно мне сначала казалось очень невкусным, мне больше нравилось
сладковатое белое вино. В тот год я должен был лететь в Австралию с пересадкой в Сингапуре. Во время транзита мне позвонили и сказали, что нужно пройти медосмотр перед съёмками в Америке, съёмочная группа должна была иметь на руках подробный отчёт о состоянии моего здоровья, чтобы оформить страховку. В то время перед съёмками каждого фильма в Америке требовалось проходить полный медосмотр. После осмотра врач сказал, что со мной всё в порядке, а вот у моего менеджера обнаружилось много проблем. Он очень любил выпить, целыми днями пил виски и бренди, и врач посоветовал ему не злоупотреблять алкоголем и сказал, что при необходимости лучше выпить немножко красного вина.Я переспросил у врача:
— Красное вино полезно для здоровья?
Тот ответил, что оно полезно, так как понижает уровень холестерина. Я это запомнил. Сразу после медосмотра я поехал в Австралию навестить родителей. Находясь у родителей, я получил письмо из Америки. Оказалось, что там не принимают отчёт о медосмотре, сделанный в Сингапуре. Пришлось заново проходить осмотр в Австралии, сдавать кучу анализов, а значит, заново подвергаться самой неприятной для меня процедуре — уколам. После медосмотра врач спросил, чем я обычно питаюсь. Я ответил, что ем всё подряд.
— Ну а что вы больше привыкли есть и едите чаще всего?
После раздумий я ответил, что ем фасолевый и гороховый супы. Он говорит:
— Неудивительно, что вы в такой замечательной форме. У вас прекрасные тромбоциты благодаря тому, что вы едите эти супы.
В тот день я и узнал, что выбирать правильную пищу очень важно для здоровья, и снова вспомнил совет того врача насчёт красного вина.
Какое же красное вино лучше выбрать? Я совсем не разбирался в названиях французских вин и ни одного не помнил. Я обратился за советом к знатокам, и мне сказали, что в Австралии тоже производят неплохое красное вино, и назвали несколько наименований. Некоторые были такие сложные, что я их не запомнил. Но одна винодельня выпускала вино под номерами, то есть названия вин обозначались цифрами: 28, 407, 707 — это мне было легче запомнить. Так я стал покупать вино, давал его пить папе, пил сам и наливал менеджеру.
Каждый раз, приходя в магазин, я узнавал, есть ли у них это вино, и если оно было в наличии, я его всё скупал. Если вино мне казалось вкусным и достойным быть в моей коллекции, я скупал его во всех магазинах. Я входил в магазин и спрашивал, есть ли вино такой-то марки. Мне отвечали:
— Да, есть, такого-то года.
— Хорошо, я беру всё.
Захожу в следующий магазин:
— Есть вот такое вино?
— Есть.
Забираю всё. В следующем магазине опять скупаю всё вино нужной мне марки. Я обнаружил, что с каждым новым магазином вино становилось всё дороже. Интересно, почему так? Как выяснилось, у всех этих винных лавок был один и тот же владелец. Узнав, что я скупаю это вино, он стал повышать стоимость и в конце концов взвинтил цены до неприличия. Тогда мне подсказали другое место, где можно купить вино, но в итоге оказалось, что и там тот же владелец.
После того, как я закупился вином, каждый раз, останавливаясь в отеле, я раскрывал дверь между двумя комнатами, включал кондиционеры, задёргивал занавески — так я готовился к употреблению красного вина. Однажды в Австралии нам со съёмочной группой нужно было ехать из одного города в другой. Мы выехали в два часа ночи. Команда каскадёров заняла шесть джипов, по два человека в каждом, и за десять с лишним часов мы с ветерком домчались до отеля. Члены съёмочной группы, которые приехали туда раньше нас, уже подготовили для нас номера. Вино расставили посреди номера и включили вентилятор, чтобы его охладить. Каждый вечер после рабочего дня мы собирались вместе и пили его. Когда съёмки закончились, прежде чем вернуться в Гонконг, я попросил, чтобы у меня дома оборудовали винный погреб, и я перевёз в Гонконг всё купленное в Австралии вино.
Лет 20 назад я встречался со Сталлоне и его друзьями, мы сидели и общались, потом они стали обсуждать сигары, а я в этом ничего не понимал, как, впрочем, и в вине. Я тогда уже бросил курить, а сигары никогда не пробовал, так что разговор поддержать я не мог, а просто молча сидел и слушал. Мы при встрече никогда не обсуждали кино и не рассуждали о фильмах друг друга. Когда не было тем для разговора, все чувствовали себя неловко. Тогда начинали обсуждать вино и сигары: «Какое красное вино, по-твоему, самое лучшее? Я думаю, такая-то марка 1982 года самая лучшая…». Каждый высказал своё мнение, а я в этом ничего не смыслил и мог только глупо улыбаться. Тогда я решил, что так не пойдёт, надо восполнять недостатки в своих познаниях!