Джекпот! Владычица?
Шрифт:
В оставшемся одиноком кресле сидел вампир с бокал в руке. И жидкость в этом бокале подозрительно напоминала кровь. Вздрогнула, а потом усмехнулась: нужно привыкать к новым реалиям.
— Проголодался? — спросила с улыбкой, подходя ближе. — Могу поделиться. Немного.
От звука собственного голоса вновь заболела голова, и я устало поморщилась.
— Что с тобой?
Хотя вампир говорил негромко, но я снова скривилась. Нет, так дело не пойдет, нужно обзавестись местный аналогом аспирина.
— Голова болит. Если бы была в своем мире и пила, решила бы что похмелье, а так…, - натянуто улыбнулась и развела руками.
Я
— Спасибо, — пробормотала я, блаженно прикрывая глаза и прислоняясь к плечу вампира. Что-то в этом движении было неуловимо знакомым и таким привычным, будто я делала так уже не единожды.
Несколько минут мы сидели в тишине, я слушала стук вампирского сердца и удивлялась тому, что ничего про них не знаю, а то, что знаю… это просто бррр.
— Расскажи мне о себе. Мы столько времени были вдвоем, а я о тебе, кроме имени, ничего не знаю, — попросила шепотом, удивляясь тому, что к вампиру меня тянет, как и к мужьям — иррационально, подсознательно, так словно я уже давно поняла, кто он для меня и что значит, но осознание запаздывало.
И почему на меня так ирлинги не действуют? Если все они мои суженные, то почему одних я принимаю быстро и чувствую, а остальных держу на расстоянии? Неужели до сих пор не простила парней за то, что выдернули меня из моего вязкого болота, в котором я тонула последние несколько лет?
— Не сейчас, — хмуро улыбнулся Ксай, думая о чем-то своем и я, взглянув в его глаза, уловила обиду… нет, не обиду, огорчение на то, что я не потрудилась расспросить его о нем там в его замке.
Улыбнулась покаянно в ответ, обещая себе, что непременно найду время и восполню пробелы в своих знаниях. А еще я задолжала серьезный разговор дракону и это грызло меня.
— Ты помнишь, что случилось ночью? — выдернул меня из запоздалых сожалений голос вампира.
— Смутно. Что-то странное снилось, но помню только приторно-сладкий запах, — призналась я, напрягая мозги воспоминанием о сне, на что голова уже привычно отозвалась болью. — Слушай, а у вас таблетки от головной боли есть? — закрыла глаза, понимая неуместность вопроса: если нет людей, то откуда взяться таблеткам.
Вампир покачал головой, не говоря ни слова, а потом тихим голосом принялся пересказывать ночные события с моим участием. Я же слушала и пыталась понять, что происходило — меня чем-то одурманили, а спасло меня от этого воздействия только то, что я среагировала на повышенные голоса мужчин.
— Дэмриан рассказал, что такое уже было, — задумчиво закончил свой рассказ Ксай, желая получить подтверждение.
— Не такое. Там было больше похоже на воздействие, — пробормотала я, вспоминая и сравнивая свои ощущения. — Понимаешь, мне самой в голову никогда не пришла бы мысль самоубиться. Были в моей жизни ситуации гораздо страшнее, а тут… я ведь тогда уже любила Рея и была привязана к Дэму. Да, я не знала его, но и угрозы от него не было. Меня же кто-то явно хотел убить. А тут… тут меня вряд ли хотели убить.
— Твой вчерашний собеседник?
— Элияр? — удивленно спросила я, пытаясь примерить этот вариант и сопоставить с тем немногим, что я почерпнула из общения с правителем. — Одурманить и похитить? Мог, но это не его стиль. Он скорее нанял бы наемника и меня бы просто выкрали, а так заморачиваться… И дымарь, и запах…, - почему-то именно дымарь
и запах не давали мне покоя и казались важной зацепкой в разгадке этой тайны. — Нет, слишком сложно для него.— Ты сказала, пахло живлосью, — вмешался в наш разговор Леон, и я заметила, что вся троица перекочевала из спальни и сидела тихонько, не мешая нам с вампиром общаться.
Улыбнулась стоящему рядом ирлингу:
— Живлосью? Жив…, - в голове вертелись названия растений, но как назло ничего в голову не приходило: — Живокость? — спросила я мужчин, после недолгого терзания своей памяти в разделе ботаники, но они лишь пожали плечами, а я пришла к выводу, что все, что знаю об этом растении это синие цветы, запах я бы точно не вспомнила.
— Ты сказала белые цветы.
– Жасмин? — его я могла узнать по запаху, но мужчины просто покачали головой: — Женьшень? — но снова не угадала, поковыряв еще память, пришла к выводу, что не так уж и велики мои познания в растениях на букву ж, осталось только одно: — Жимолость?
— Точно, — подтвердил догадку Леон. — Живлостью.
Что я знаю о жимолости? Только то, что ее плоды это те самые волчьи ягоды, которыми бабушки пугают детей. Хотя есть и съедобные сорта. А еще ее аромат используют изотерики для развития ясновидения. И что получается? Во-первых, не факт, что это точно жимолость. Тот же зоман — сильный нервно-паралитический яд, пахнет яблоками и свежескошенной травой. Во-вторых, не ясны цели нападения: могли, как и убить хотеть, так и дар ясновидения развить. На последней мысли я хмыкнула. В-третьих, кто бы они ни были, они точно знают, как меня отследить. И это возвращает нас к пункту два: если это убийцы, то за этими двумя происшествиями стоит кто-то один, а если это несвязанные между собой события, то кто-то знает обо мне больше, чем я сама.
Голова от таких соображений пухла, а логическая цепочка не выстраивалась. Поэтому следуя поговорке «одна голова хорошо, а мозговой штурм лучше», я вывалила все на мужчин. Еще и рисунки выдала Ксаю. И о том, что Дэйдра назвала меня видящей, тоже рассказала. Пусть думают, а я кушать хочу. Об этом я тоже их уведомила, и Дэм с Ксаем отправились за завтраком.
— Ты не спросила, где Рон, — хмыкнул Леон. — Не волнуешься?
Посмотрела внимательно на него, отыскивая злой умысел или торжество, но их не было, простое любопытство.
— В нашем мире говорят «плохие вести приходят быстро». Если бы с Роном что-то случилось, вы бы не спали спокойно, — а потом решила добить признанием: — К тому же я вас чувствую. Все это время Рон был внизу. Спорил с кем-то, волновался, но его здоровью ничего не угрожало, а сейчас он встревожен и скоро войдет. Считай до пяти, — уже из чистого бахвальства и желания поразить добавила я, глядя в широко раскрытые от удивления глаза блондина.
Сама начала считать про себя и на счет один дверь открылась.
Но ликование этой малой победой сменилось тревогой, стоило мне уловить мрачную задумчивость и затаенную обреченность в глазах аншера.
Глава 27
Сделала шаг, сокращая расстояние между нами, но остановилась непозволительно близко:
— Рон, что-то случилось?
Мариерон улыбнулся одними губами, спрятал свои зеленые глаза, избегая моего пристального взгляда:
— Ничего, о чем стоит тебе волноваться, — покачал головой, не делая попытки приблизиться или обнять.