Джекпот! Владычица?

Глава 45

Мне снился сон. Реальный и нереальный одновременно. Словно отголосок забытого воспоминания он засел в мозгу и настойчиво требовал своего высвобождения.

— Наконец-то. Ты путаешь мне все карты девочка своим промедлением. Ты уже давно должна была замкнуть круг. А теперь смотри, что ты должна сделать, — врывается в мое сознание женский голос. Голос, наполненный силой. Голос, привыкший повелевать.

Вспышка и перед моими глазами черный зал с огненной пентаграммой в центре черного каменного пола.

«Храм», — мелькает в мозгу догадка, когда я замечаю как отзеркаливается от украшенных мозаикой стен неясный свет пяти свечей в руках одетых в белое фигур.

Три угла пирамидой уходят в небо, а наверху в небольшом отверстии снова виднеются звезды и два спутника Аластри — голубая Сереа и кроваво-красная Каиа, затмевают их неяркое свечение.

В центре внутреннего круга пентаграммы мощная, определенно мужская, фигура в черном балахоне шепчет неразборчиво слова. И этот протяжный напев жалит как сотня игл в самое сердце. Всматриваюсь в его лицо, но разглядеть что-то кроме лихорадочно горящих неестественно светлых глаз альбиноса не могу. Звуки невнятного речитатива сливаются с громким женским стоном, и я отвожу взгляд от мужчины, чтобы посмотреть на пять покорно застывших фигур:

— Любишь ли ты меня, жена моя? — обращается он к одной из женщин.

— Люблю. Больше жизни, муж мой.

Мужчина довольно хмыкает и дергает за невидимую ниточку, вырывая сердце из груди. Белое одеяние, краснеет от кровавого потока, что по канавке устремляется к мужчине, гася горящий в ней огонь. Пока я смотрю за первой женой, тоже самое происходит и со второй, с третьей, четвертой и, наконец, пятая все также покорно, беззвучно и без сожалений, падает к ногам мужчины. Их кровь стремится к нему, растекается по внутреннему кругу, смешиваясь, поднимается вверх, нарушая все законы физики, пока не окружает его стеной из множества красных капель.

— Ты моя первая Разрушительница и имя тебе Алькава, — четко произносит он и через кровавую пелену в сторону первой женщины, темной тенью парящей над безжизненным телом в белом одеяние, летит, сверкая металлическими гранями, предмет неясной формы, влетает в тень и, рассеивающийся было сгусток обретает цельность.

— Ты моя вторая Разрушительница и имя тебе Авина, — повторяет он и вверх взымает еще один предмет, наталкивается на тень и выгибает ее, выбивая из нее струйку света. — Ты всегда была излишне сентиментальна Авина, — со смешком укоряет мужчина, пока тень извивается, содрогаясь от боли.

— Ты моя третья Разрушительница и имя тебе Агеронна, — нарекает он третью тень, а я не могу отвести глаз от лежащих возле тел сердец, что еще пульсируют, в предсмертных сокращениях.

— Ты моя четвертая Разрушительница и имя тебе Айленсия.

Отвожу взгляд от этого ужасного зрелища, надеясь отыскать покой в небольшом окошечке звездного неба. И не нахожу огромного голубого спутника. Лишь одиноко сияет неожиданно посветлевшая в рассеянном дымчатом ареоле Каиа.

— Ты моя Губительница и имя тебе Билэси, — звучит последнее имя и пять теней, темных как сама бездонная тьма парят возле него. — А я теперь Владыка мира, — торжествующе ликует мужчина и все пять теней вливаются в него.

Картинка сменяется, как кадр в старом фильме, и я вижу, как люди несокрушимым смерчем проносятся по этому миру, так саранча налетает на поле и за одно мгновение уничтожает посевы. Вижу, как взятые под ментальный контроль драконы, выжигают целые города ирлингов и нагов, а потом натравлено кидаются один на другого, вижу, как одного за другим истребляют вампиров и только небольшая горстка выживших прячется на острове, вижу, как демоны, надеясь избежать уничтожения, возводят купол.

— Так вот про что все забыли, — шепчу я, понимая всю реальность произошедшей подмены. — Вот что была за война Забвения.

— Нет, она пришла позже. Как бы ни было, а первородные оказались сильнее и чуть не уничтожили людей, — из окружающей меня пустоты возникла призрачная охваченная ярким светом фигура и я отвернулась — смотреть на нее было до невозможного больно.

— Но эти сказки. Зачем? — удивилась, вспоминая то, как винили себя в плохом обращении с людьми мои мужья, хотя ни один из них даже не был рожден в то время.

— Я не хотела, чтобы мои старшие дети помнили и ненавидели младших. Я допустила ошибку — создала людей слабыми.

— Слабыми? Кто слабый? Они? — ткнула я на горстку мужчин в черных плащах, вздымающих в бой драконов и делающих … ставки?

— Слабые. Я не дала им ничего из того, что дала своим первым детям: ни силы, ни самоисцеления, ни бессмертия, ни сокрушительной магии, ни второй ипостаси. А когда привела в этот мир, они ощутили себя ущербными, и взмолились о силе…

— И ты дала им ментальную магию, — пробормотала я, закрывая глаза, не в силах смотреть на очередное жестокое убийство.

— Им показалось этого недостаточно, — пожала плечами богиня.

— И они, завидуя, решили уничтожить мир? Достичь величия? — попытка переварить информацию оказалась неудачной. У меня просто в голове не укладывались подобные события.

А Богиня этого мира и мать всего сущего, отвечать не спешила.

— Чего ты хочешь от меня? — устало спросила я, понимая, что вот сейчас я наконец-то узнаю причины своего появления в этом мире.

— Немногого. Ты должна выполнить свое предназначение и стать Владычицей.

Если чтобы стать Владычицей мне нужно пройти через показанный только что ритуал, то на эту роль однозначно ей придется поискать кого-то другого.

— Зачем мне это?

— Равновесие нарушено. Разрушительницы и Губительница тянут все соки из этого мира, питая Стрезола. Подтачивают его основу, прорывают границы, — нехотя призналась Ахлес.

— И если я откажусь…? — настойчиво потребовала ответа.

— Несколько десятилетий и мир будет полностью уничтожен. Ты видела, что произойдет уже завтра.

— Ты для этого притащила меня в этот мир? Чтобы я создала тебе пятерых Хранителей?

— Четверых Хранителей и Оберегающего, — подтвердила Ахлес, а меня пробрало ознобом страха от этих ее слов.

— Почему именно я? — задала я давно мучающий меня вопрос.