Джено и красное зеркало истины

Ровно в семь подносы, полные метафизических лакомств, приготовленных Раньей Мохатдиной, стояли перед комнатами, и антей встретились в коридоре.

Когда Джено вышел из своей комнаты, чтобы забрать поднос, Тоам Ратандра протянул ему руку:

— Не сомневайся, фон Цантару ни за что не удастся выйти из клетки.

Джено пожал ему руку. И все, один за другим, положили свои руки сверху. Договор о верности был заключен. Теперь Джено Астор Венти мог рассчитывать на друзей.

Покончив с завтраком, он сунул в карман три магопсихических предмета, белую руну и паскас, потом взял рюкзак с обломками Священной бочки и побежал в Клинику неопределенности, чтобы узнать, как чувствует себя Суоми.

— Заходи, Джено! Не беспокойся о Суоми, она сейчас проснется, — сказал врач.

— Когда она проснется, пожалуйста, скажите ей, что я скоро вернусь. Я поговорю с оскурабами и попрошу помочь Ламберу, — тихо попросил Джено.

Гулкий удар прозвонил восемь.

Тут заговорили Противоречивые Утверждения, повторяя одну и ту же фразу:

«Идите направо, идите налево.

Аудитории вас ожидают —

Программу надо уважать».

— М-да, Утверждения правы — программу надо уважать, — сказала мадам Крикен, спускаясь по лестнице.

Она вырядилась в длинное платье из старинного розового шелка и накинула на плечи роскошный плащ из белого бархата. На голове у нее была маленькая шляпка кремового цвета, с которой свисали три большие горечавки. В руке она держала золотое седло.

Фон Цантар косо посмотрел на нее и произнес:

— Какая роскошь и какой контраст с трагической ситуацией в Арксе! Не рискованно ли для такой старухи, как ты, скакать в столь ранний час?

Не глядя бывшему союзнику в лицо, Марго ответила:

— Да, красота и элегантность никогда не были твоими достоинствами. Ты груб и неотесан… К тому же еще и забывчив. Разве ты не помнишь, что я неплохо обращалась с ипповоло?

Баттерфляй и Агата уже собирались ей ответить в том же тоне, но Ятто сделал им знак молчать. Теперь для немца все было лишь вопросом времени: скоро Пило выпустит фродеров и олленей.

Мадам, сопровождаемая псиофами и сапиенсами, направилась в Салон фламинго. Она решительно объявила о своем отъезде. Несколько секунд спустя подоспели антей Эзра и Тоам.

Набир посмотрел на мальчишек и представил тысячи вопросов, которые они могли бы задать по поводу таинственного путешествия суммуса сапиенса с Джено, Рене и Доротеей. Поэтому, распахнув свою оранжевую рясу, он предупредил их:

— Никаких вопросов не допускается! Вы только на первом уровне.

Когда появился Рене, все замолчали. Рене держал в руках бронзовую шкатулку.

— Ты положил его в шкатулку? — спросила Марго, подойдя к нему вплотную.

— Да. Так надежнее. Белое пламя продолжает пылать, и скоро все будет в порядке.

Крылатый мальчик нашел подходящее хранилище для перстня, во всяком случае, чтобы безопасно транспортировать его.

— Иди, мой дорогой. Мы должны подготовиться к путешествию, — сказала Марго, взяв у Рене шкатулку.

Вскоре пришел Джено. Он посмотрел на бронзовую шкатулку и глубоко вздохнул — ему не терпелось использовать перстень!

— Идем. Нельзя терять времени, — сказал он, вертя в руках паскас.

Марго увидела, что у него за спиной рюкзак, и сказала:

— Молодец, так мы решим еще и проблему Священной бочки.

Аноки Кериоки с чувством попрощался с Рене и Джено, пожелав им удачи.

Псиофы успокоили Крикен, заверив ее, что будут бдительно следить за Железной клеткой. Они даже не подозревали, что Пило Магический Росток уже готов осуществить коварный план фон Цантара.

— Ипповоло ждут нас. Я уже отправила телепатическое послание Илиасу Букару, и он готов принять нас, — проговорила мадам и зашагала в развевающемся белом плаще.

Джено вдруг бросило в дрожь. Одна мысль о том, что он снова столкнется в болотах с опасностями и встретится с большим скелетом, который плавал на деревянном башмаке, его встревожила. Но он ничего не сказал. Сейчас было очень важно вернуться в Домус Эрметика. Он побежал в комнату, чтобы забрать седло с уздечкой, и увидел, что Доротея уже приготовила все для Рене.

Подобно отважным рыцарям, они вошли в конюшню и вскочили верхом на ипповоло, которые были в отличной форме.

В небе белоснежные облака время от времени закрывали бледное солнце. Колкий воздух пронизывал одежду путешественников. Кони отправились в полет, широко распахнув крылья.

Джено вспомнил, как они путешествовали в прошлый раз: надо было поднять левую руку и, вступив в телепатический контакт с ипповоло, мысленно произнести магопсихическую фразу — «Третий патруль». Только так кони могли взять верное направление, в Болота оскурабов.

И на этот раз все так и произошло. Выстроившись в ряд, путешественники безукоризненно справились с этой процедурой.

Глаза крылатых коней сделались прозрачными как кристаллы, они забили хвостами и повернули вправо, направляясь к маленькой полянке.

Крикен была по-настоящему счастлива: полет умиротворял ее. Джено посмотрел на нее с восхищением и испытал к ней нежное чувство, почти как к родному человеку. Она уже вошла в его жизнь, в жизнь всех Асторов Венти, и их связь больше никогда не прервется.

Борясь с ветром, треплющим его волосы, он бросил взгляд на Рене, который скакал как ангел, со сложенными за спиной крыльями.

Когда ипповоло спланировали на лужайку, путешественникам открылось потрясающее зрелище. Тысячи гигантских павлинов цвета электрик стояли вдоль длинной тропинки и указывали путь, который предстояло пройти.

Мадам Крикен слезла с коня и поклонилась павлинам. Джено, Доротея и Рене тоже спрыгнули на землю, любуясь птицами.

— Не поддавайтесь иллюзиям. Даже если этот прием выглядит роскошным, впереди у нас болота. Впрочем, оскурабы всегда демонстрируют лучшее из магипсии, как в добре, так и во зле, — сказала Марго, быстро шагая среди павлинов.

Чем ближе они подходили к Домус Эрметика, тем больше становилась опасность увязнуть в зыбучих песках. Земля сделалась мокрой, над деревьями и кустами навис туман. Большие синие павлины чудесным образом исчезли, оставив Джено, Рене, Доротею и мадам Крикен в топях грязи.