Джеймс Хеллборн. Трилогия

– Во всем виноват ваш "национальный герой" Уокер!
– перебил его Хеллборн.
– Он мог повести отряды на север, но вместо этого решил ударить собственной кровью себе в голову...

– Это как?!
– изумился Бушелл.

– ...и высадился в Альбионе, где затянул Маклиновскую войну как минимум на год!
– продолжал Джеймс.
– Маклин уже стоял на грани поражения и собирался пустить пулю себе в лоб, когда к нему прибыл посланник Уокера.

– Теперь вы понимаете, как далеко зашли противоречия между современными империалистическими державами?
– заметил Петров.

– Вот к чему приводит неистребимая жажда наживы и погоня за чистой прибылью!

– Кто бы говорил, - не остался в долгу Хеллборн, - любители грязной прибыли и империалисты номер 1. Что вы потеряли в Восточной Пруссии, товарищ Петров?!

– Не будьте лицемером, мистер Хеллборн, - укоризененно покачал головой русский капитан.
– Не говорите, будто сочуствуете этим феодальным средневековым крестоносцам.

– Нисколько, - охотно признался Джеймс, - но Крова... госпожа президент что-то говорила об исторических правах и несправедливо отнятых землях?

– Совершенно верно, - кивнул Петров.
– Кенигсберг - древний русский город. С 1760 года. Он принес присягу Петербургу. И пусть мы свергли царей, их наследство принадлежит не романовской династии, но всему русскому народу, который, в свою очередь...

Ушераздирающая сирена оборвала речь капитана на полуслове. Через несколько секунд сирена затихла, но ожили динамики:

– Хон-гиль-дон-ким-ир-сен-чон-ду-хван-ли-сун-син, - произнес динамик по-корейски. Разумеется, никто из офицеров Альянса ничего не понял. Мэгги-Переводчица осталась в своей каюте на другой палубе. К счастью, динамик сжалился и продолжил по-английски: - Всеобщее внимание! Боевая тревога. Это не учения. Нас преследует белголландский военный корабль.

Морской корабль, - на всякий случай добавил голос.

Глава 15. Багровые облака

По коридору пробежала небольшая группа корейских аэронавтов.

– Прятаться! Закрываться! Прятаться! Закрываться!
– вопил один из них на ходу.

– Нам лучше последовать его совету, - заметил Бушелл.
– В смысле, разойтись по каютам, дамы и господа.

– Мы можем чем-нибудь помочь?...
– начал было один из офицеров.

Преторианец только пожал плечами.

– Наслышан о ваших подвигах на острове Порт-Султан. Но дирижабль несет полный экипаж бортстрелков, механиков и навигаторов. Не будем им мешать. Все по каютам!

И они разошлись по каютам.

Это была трехместная каюта, предоставленная альбионским офицерам, но Хеллборн велел Коппердику и Уотерсону присоединиться. Альбионцев и так немного осталось, поэтому какое-то шестое чувство велело Джеймсу держать их при себе. Места было достаточно для всех. "Семь пехотинцев вместо одного принца".

На этой палубе каюты примыкали к правому борту. Хеллборн сразу же направился к иллюминатору - огромному иллюминатору, добрый метр в диаметре - но пока ничего интересного в нем не увидел.

– Что это за материк на горизонте?
– произнес он вслух и постучал согнутым пальцем по стеклу. На даймондит похоже.

– Новая Гвинея, - отозвался Беллоди.

– Дикий берег... Капитан дирижабля рассчитывал прорваться здесь, и только потом повернуть на север.

– Но кто-то все равно заметил нас и выслал корабль, - сказал Хеллборн.
– Хотя нет, вряд ли этот корабль пришел с острова.

– "Шарль де Костер" догнал нас?
– предположил Беллоди.
– Он мог. Скорость подлодки - семь узлов, линкора - тридцать плюс-минус. Дирижабль сейчас с трудом делает двадцать.

– Что сделают с нами орудия линкора?
– спросил Флойд. Это был риторический вопрос, но ответ все равно прозвучал.

– Этот дирижабль сможет за себя постоять, - сказал Беллоди.
– Бомбы, гаубицы...

– Посмотрим, - пробомотал Хеллборн, вдруг вспомнивший, что его желудок пустует уже примерно семнадцать часов.
– Тут есть чего-нибудь пожрать?

"Пожрать" нашлось очень быстро. Один из подвесных шкафчиков был забит пачками галет.

– Свежие, - Флойд зачем-то понюхал пачку и только потом прочитал надпись на упаковке.
– Шанхайские. "Белые офицерские". Тут и баллон с минеральной водой.

– Живем!
– возликовал Хеллборн.
– Да здравствует корейское гостеприимство! Хрум-хрум-хрум...

Старшина Коппердик тем временем принялся обыскивать другие шкафчики.

– Бинокль, еще один бинокль... подзорная труба (!)... здесь постельное белье... письменные принадлежности... книги какие-то... почти все корейские... но не все... хм... " Морская революция и французское могущество"... " Атлас Ллойда-Сомова" за 1938-й... " Пулемет подводной стрельбы Лахти-Боргезе калибра 7,35"... " Страсти и грезы юной графини Сан-Дюмон"... " Златовласая королева пиратов малышка Джун с Берега Расколотых Черепов"...

– Дай сюда, я должен это увидеть, - потребовал Хеллборн.

Загадочное гудение в районе иллюминатора было ему ответом. И свет померк.

– Что это?
– спросил кто-то в наступающей темноте.

Динамик на потолке что-то сказал по-корейски.

– Бронештора, - первым догадался Флойд.
– Кажется, начинается.

ЩЕЛК!
– Уотерсон нашел выключатель. И стал свет. Но очень тусклый и мрачный.

– Боевой аварийный режим, - констатировал очевидное Хеллборн.
– Не очень-то почитаешь.
– Он с сожалением отложил книжку, взял еще одну пачку с галетами и уселся на ближайшую койку.

Если бы Джеймс все-таки заглянул в один из найденных бульварных романов, он мог бы увидеть среди прочих такую фразу: " Потянулись минуты тревожного ожидания".

Динамик на потолке оживал еще несколько раз, но альбионцы ровным счетом ничего не поняли.

– ...Мадрид, - лениво произнес Хеллборн через полчаса с лишним.

– Дублин, - так же лениво отозвался Беллоди.

– Нью-Йорк, - продолжил Флойд.