Джейн, анлимитед

«Это просто глупый кривобокий зонтик, – мысленно ругается Джейн, неожиданно для себя смахивая с глаза слезинку. – Тетя Магнолия! Что я тут делаю?!»

В каюту заглядывает голова Патрика. Его светлые глаза быстро зыркают в сторону Джейн, затем останавливаются на Киран.

– Приплыли, Кир, – говорит капитан. – Машина уже здесь.

Он ловит ее взгляд, и Киран поспешно отворачивается.

– Вещи не бери, – небрежно бросает она, – Патрик потом принесет.

– Ладно, – пожимает плечами Джейн. Между этими двоими определенно что-то происходит. – А кто твой парень?

– Колин. Работает вместе с моим братом. Да ты его скоро увидишь! А что?

– Да просто.

– Ты сама сделала этот зонтик?

– Ага.

– Я так и подумала. Как-то сразу о тебе напоминает.

Еще бы. Он смешной и сделан в подпольных условиях.

Киран и Джейн ступают под дождь. Патрик протягивает Джейн ладонь, а она случайно хватает его за предплечье. Он промок до нитки. Джейн успевает заметить, что у Патрика Йеллана красивые руки.

– Смотри под ноги, – говорит он.

И вот Киран и Джейн со всех ног мчатся к огромной черной машине, стоящей у причала.

– Это Патрик позвал меня приехать домой на Праздник весны! – кричит Киран сквозь шум дождя.

– Что? – взволнованно переспрашивает Джейн, пытаясь прикрыть Киран крохотным зонтиком, но в итоге пускает себе за шиворот поток ледяной воды. – Правда? А почему?

– Черт его знает. Сказал, что должен кое в чем признаться. Он всегда так говорит, когда больше нечего сказать.

– Вы… хорошие друзья?

– Прекрати накрывать меня своим зонтиком, – переводит тему Киран, протягивая руку к дверце машины. – Только сильнее мокнем.

Оказывается, есть дорога, идущая от самого залива, которая огибает остров по часовой стрелке и продолжается чередой крутых поворотов, постепенно поднимающихся все выше по скале.

Езда на «роллс-ройсе» под дождем не приносит никакого умиротворения. Он слишком огромен для серпантина, так что все время кажется, что вот-вот сорвется. Женщина за рулем управляет машиной словно поездом. Ее лицо невозмутимо и чем-то напоминает бульдога. Стального цвета волосы и немигающие глаза, тоже отдающие сталью, бледная кожа с высокими скулами. На ней черный костюм инструктора по йоге, поверх повязан кухонный фартук со свежими пятнами. От ее пристального рассматривания в зеркало заднего вида Джейн становится не по себе, и она наклоняет голову, прикрывая лицо буйными кудрями.

– Миссис Вандерс, у нас снова нехватка кадров? – спрашивает Киран. – Кстати, на тебе фартук.

– Кое-кто из гостей прибыл без предупреждения. Праздник весны уже послезавтра. У Кока истерика.

Киран откидывается на спинку сиденья:

– Что за гости?

– Фиби и Филипп Окада, – начинает перечислять миссис Вандерс, – Люси Сент-Джордж…

– Мой брат сведет меня с ума, – перебивает ее Киран.

– А сам он еще не приехал, – со значением добавляет миссис Вандерс.

– Да уж… А грабители банков будут?

– Понятия не имею.

– Грабители? – удивляется Джейн.

– Хорошо, – отвечает Киран, не обращая внимания на Джейн. – Я вас предупреждала о моей подруге. Надеюсь, вы приготовили ей хорошее место? Дженни нужно пространство.

– Мы выделили для Джейн Красный сьют [1] в восточном крыле. К нему прилегает туалетная комната. К сожалению, вида на море нет.

– Это далеко от меня, – ворчит Киран, – ближе к Рави.

– Ну, у нас еще остались спальные мешки, – говорит миссис Вандерс, и лицо ее неожиданно смягчается, – в них тоже можно переночевать. В юности вы с Рави и Патриком так и делали. А Айви (тогда еще совсем малышка, помнишь?) увязывалась за вами.

1

Сьют – гостевые апартаменты повышенной комфортности, как правило, состоят из гостиной и спальни.

– Мы поджаривали зефирки в камине у Рави, – объясняет Киран Джейн, – а мистер Вандерс и Октавиан ужасно волновались и кружили над нами в полной уверенности, что мы обязательно обожжемся.

– Или сожжете Дом, – подхватывает миссис Вандерс.

– А потом Айви заболела, объевшись сладостей, – задумчиво продолжает Киран. – Я спала между Рави и Патриком на печи и таяла, как конфета.

Память настигает нас неожиданно, беспощадная в своей остроте. У нее свои правила. И вот уже Джейн сидит с тетей Магнолией в красном кресле рядом с обогревателем, который шипит и позвякивает. Они читают о Винни-Пухе и его доме на Пуховой опушке. «Спой Хо! Для жизни медведя!»

Это тетя Магнолия напевает, когда Кристофер Робин собирается в «искпедицию» на Северный полюс. Иногда, когда тетушка устает, они с Джейн читают про себя, плотно прижавшись друг к дружке. Джейн было пять, потом шесть, семь, восемь… Если тетя сушила на батарее носки, в комнате пахло овечьей шерстью…

Машина подъезжает к Дому сзади. Теперь Джейн видит, что это никакой не корабль. Это самый настоящий дворец!

Миссис Вандерс открывает небольшую, чуть выше человеческого роста, дверцу, устроенную в огромной дверище, сквозь которую спокойно мог бы пройти даже слон.

И никаких тебе пышных приветствий. Джейн и Киран входят в огромную прихожую с высоким потолком и клетчатым полом, напоминающим шахматную доску, на котором Джейн сразу оставляет череду мелких лужиц. Миссис Вандерс захлопывает дверь с таким грохотом, что у девушки чуть не лопаются барабанные перепонки. Джейн рассеянно потирает ухо.

– Добро пожаловать в Ту-Ревьенс, – угрюмо провозглашает миссис Вандерс. – И держись подальше от крыла слуг. На кухне гостям делать нечего, а западные чердаки доверху забиты всяким хламом, на них опасно. Тебе следует довольствоваться своими комнатами, Джейн, и общими комнатами на первом этаже.

– Ванни, – примирительно говорит Киран, – не будь злодейкой.

– Я просто не хочу, чтобы твоя подруга ненароком проткнула себе ногу каким-нибудь гвоздем на чердаке, – объясняет миссис Вандерс, гордо проходит сквозь комнату и исчезает за дверью. Джейн, не зная, было ли это приглашением идти следом, делает неуверенный шаг, но Киран останавливает ее:

– Думаю, Ванни пошла в ту самую запретную кухню, – улыбается она. – Давай лучше покажу тебе окрестности. Вот это – зал приемов. Впечатляет? Справа и слева – лестницы, они ведут наверх – на второй этаж, а оттуда – на третий.

Стена кажется такой высокой, что у Джейн кружится голова, когда она смотрит вверх. На втором и третьем этажах вдоль стены тянутся длинные-длинные балконы, а арочные проемы между ними делят ее на большие фрагменты. Там вполне могли бы выступать менестрели, но балконы служат еще и мостами, соединяющими западную и восточную части Дома. Проемы подсвечиваются мягким естественным светом, стена напоминает лицо с блестящими зубами. А на первом этаже – еще одна арка, за которой видна зелень. Джейн слышит, как дождь бьет по стеклу, и никак не может понять, где же центр этой громадины?