Джейн, анлимитед

– Ага, – ухмыляется Айви, – примерно. Некоторые дома были реконструированы или снесены, и Октавиан покупал то, что от них осталось. А в других случаях сложно понять, что он с ними делал.

– Ты хочешь сказать, что он их украл?

– Да, – отвечает Айви. – Либо купил уже украденное. Вот почему колонны не совпадают между собой, и плитка, и все остальное. Так же он собрал и картинную галерею, и мебель. Видимо, на кораблях было полно разного хлама: дверь из Турции, поручни из Китая, витраж из Италии, колонна из Египта, куча досок из какой-то усадьбы в Шотландии. Даже остов сделан из разной фигни.

– Значит, Дом похож на чудовище Франкенштейна?

– Ага. Говорящего о научной фантастике. Или напоминающего людоеда.

– Он съест нас?

Айви снова улыбается:

– До сих пор он еще никого не съел.

– Тогда я остаюсь.

– Круто!

– Некоторые картины выглядят поновее…

– Миссис Вандерс и Рави иногда что-то покупают. Октавиан разрешает им тратить его деньги.

– И что же?

– Ценные вещи. Стильные. Ничего краденого. Рави трудится арт-дилером в Нью-Йорке вместе с Колином, бойфрендом Киран. Это работа его мечты. Думаю, всякий раз, идя в офис, он рыдает от счастья. Рави с ума сходит по искусству, – добавляет она, видя недоумение в глазах Джейн. – Он даже спал под Вермеером [4] . Типа, в спальном мешке.

4

Ян Вермеер Делфтский (1632–1675) – великий нидерландский художник-портретист. До наших дней дошло всего шестнадцать полотен Вермеера, что породило множество подделок и фальсификаций.

Джейн пытается представить себе взрослого мужчину, спящего на полу под картиной.

– Постараюсь это запомнить, вдруг взбредет в голову прогуляться ночью.

– Ха! Я имела в виду: когда он был ребенком. Сейчас он так не делает. Мы тоже, бывало, играли с разными «шедеврами». Ну, типа, притворялись, что играем вокруг всех этих скульптур, рыбы Бранкузи [5] , доспехов.

Пока Джейн переваривает эту информацию, дождь продолжает барабанить по стеклянному потолку.

5

Константин Бранкузи (1876–1957) – румынский скульптор-абстракционист.

– А что насчет внутреннего двора? – интересуется Джейн, оглядывая розовый камень, ровные террасы, свисающие настурции. – Он смотрится вполне гармонично.

– Эмм… – мнется Айви, криво улыбаясь, – первый Октавиан взял его из снесенного венецианского палаццо и целиком вывез на корабле.

Есть что-то нелепое в корабле, везущем три этажа пустого пространства через океан, с итальянского полуострова, через Средиземное море и Атлантику.

– У меня от всего этого мурашки по коже, – признается Джейн.

– Пойдем на территорию слуг. Там легко, спокойно и никаких тебе мертвых белых медведей.

– Тебя тоже напрягает, да?

Айви печально развела руками:

– Для меня он всего лишь Капитан Полярные Штаны.

– Мм?

– Киран и Патрик так его прозвали, когда мы были мелкими. Им казалось это забавным. Киран же наполовину британка, а в Британии штанами называют трусы. А у мистера Вандерса было для него свое прозвище. – Айви задумывается. – Биполярный медведь, кажется так. Потому что мистер Вандерс любит психологию. Прикол, да?

– Наверное. Моя тетя была защитницей природы. Люди убивают медведей из-за шкур, а она их просто фотографировала.

– Легок на помине, – говорит Айви, глядя сверху вниз на внутренний двор. Пожилой мужчина явно куда-то спешит. Высокий, темнокожий, в черной одежде, с ореолом седины, обрамляющим лысину. Одной рукой он несет ребенка лет двух-трех. Все, что Джейн может разглядеть с высоты, – курчавые волосы малыша, загорелая кожа и болтающиеся руки и ноги. «Почему? – вопрошает дитя, корчась от обиды. – Почему-почему-почему?!»

– Киран не говорила, что здесь так много детей, – заметила Джейн, вспоминая маленькую девочку, игравшую в дождь под ее окном.

Айви притормозила.

– Это мистер Вандерс, – объясняет она. – Он дворецкий, а миссис Вандерс – экономка. Они управляют довольно большим штатом персонала, поэтому вечно куда-то спешат.

– Понятно, – говорит Джейн, заметив, что Айви ни словом не обмолвилась о ребенке и что ее лицо вдруг напряглось, а голос зазвучал нарочито беспечно. Удивительно.

– Так мы идем в помещения для слуг? Миссис Вандерс запретила мне туда соваться.

– Миссис Вандерс может меня ударить, – проговорила Айви с неожиданной резкостью.

– Что?

– Прости. – Айви выглядит сконфуженной. – Но она не главная в Доме. Она просто действует, как считает нужным. А ты можешь делать, что захочешь.

– Хорошо. – Джейн хотелось осмотреть весь Дом, каждый его уголок. А еще – чтобы на нее не кричали.

– Пойдем, – зовет Айви, – если ты ее встретишь, можешь сделать вид, будто не понимаешь, куда забрела. Или вали все на меня.

Айви вновь ступает на мост и выжидающе смотрит на Джейн. Затем она опять демонстрирует свою задорную улыбку, и Джейн не может отказать.

– Каждый раз, когда я захожу в новую часть Дома, я словно оказываюсь в другом месте.

Джейн крутится на каблуках, изучая незатейливые бледно-зеленые стены «запретной» зоны слуг на третьем этаже западного крыла. Все двери расположены в маленьких боковых ответвлениях, отходящих от главного коридора.

– Подожди, ты еще увидишь боулинг внизу, – говорит Айви, – и крытый бассейн.

Джейн понимает, что уже давно дышит едва уловимым и довольно приятным запахом хлорки:

– Ты плаваешь?

– Да, когда есть время. И ты можешь. Если захочешь, я покажу, где раздевалки и все такое. А вот моя комната, – добавляет она, указывая на дверь внизу. – Подожди, мне надо положить камеру.

– Что ты фотографируешь?

– Искусство, – коротко отвечает Айви. – Сейчас вернусь.

Она оставляет Джейн в главном коридоре. Джаспер склоняется к ногам девушки, шумно вздыхая. Одежда почти высохла. Во всяком случае, она больше не чувствует себя промокшей и продрогшей бродяжкой. Выставленная на всеобщее обозрение, Джейн представляет себе грозную миссис Вандерс, ищущую ее по всем углам. А еще ей хочется увидеть комнату Айви. Интересно, в комнатах слуг есть камины и джакузи? Наверное, у Айви все дни расписаны по часам… Она тоже ездит в Нью-Йорк, как Киран? Если ей девятнадцать, она, должно быть, уже в колледже? Как она училась в школе? А как Киран?

Тут появляется Айви.

– У тебя там есть джакузи?

– Конечно, – усмехается Айви. – Хочешь, покажу?

– Еще бы!

Джейн и Джаспер проходят за Айви в длинную комнату с двумя отдельными «царствами»: кроватным – возле двери – и компьютерным, занимающим большую часть остального пространства. Джейн никогда не думала, что человеку может понадобиться столько компьютеров. Возле одной из клавиатур лежит какая-то путаница из проводов и двух лампочек – Джейн прежде никогда не видела таких длинных ламп. На стенах – огромные чертежи. Джейн понимает, что это внутренние карты Дома – настолько подробные, что на них изображены обои, мебель, ковры и все произведения искусства.