Джинния

Глава 4

– Я хочу нормальное жилище, не эту клетку тюремную, - заявила на второй день после получения физического тела Бармина.

– Нормальная квартира. До этого всем устраивала, что сейчас-то случилось?

– Я раньше жила в хранилище духа, там мне комфортно и просторно, а здесь только для собаки места и хватит.

– Ты меня сейчас с собакой сравнила? Со своей собачонкой, может быть?
– я почувствовал, что начинаю закипать. Столь долгое соседство и общение с вспыльчивой и ехидной джиннией наложило свой отпечаток на мой характер. Кто-то скажет, что несколько недель - это капля в море, мол, другие годами живут со своими жёнами-стервами и ничего. В ответ я предложу им пожить с джинном, от которого даже в своих мыслях не спрятаться - всё равно достанет.

– Ах, не цепляйся ты к словам, - махнула она рукой.
– Тебе самому должно быть стыдно жить в таких условиях. Ты маг! Почти всё население этого мира тебе и в подмётки не годится.

– А ещё у меня есть вечно всем недовольная джинния в соседках, - вздохнул я.

– Я требую уважения к себе!
– девушка топнула ножкой, да так, что люстра качнулась, и зазвенели стеклянные дверки в шкафах и тумбе телевизионной.
– Это не я у тебя - ты у меня в учениках, ясно?

– Да ясно мне всё, - согласился я с ней, не желая спорить.
– Только ничего другого предложить я всё равно не смогу. Жильё стоит столько, что мне годами копить, отказывая во всём.

Тут я слукавил, конечно. В "кубышке" лежало почти четыреста тысяч, плюс, дача имелась неплохая, пусть не рубленая и не кирпичная - каркасного типа, но почти новая и место неплохое. Продать квартиру, дачу, "расколоть свинью" и можно присматривать себе "двушку" и даже с большой кухней.

– Вот это - не жильё!
– девушка ещё раз топнула, вызвал перезвон стекла в комнате.

– Хватит уже, Бармина, скоро соседи с претензиями придут на стук.

– Про это я и говорю. Это не жилище - тюрьма, где узники сидят в крошечных камерах. Слышны все их переговоры, крики, словно, кат кого-то пытает! А запахи?
– продолжала злиться девушка.

– У меня есть отдельное жилище неподалёку, там за стенами соседей нет, но нет и ванны, которую ты так со вчерашнего дня полюбила, санузла, для тепла нужно топить печь. И места лишь чуть-чуть больше, чем здесь, ещё полкомнаты примерно.

– Купи дворец!

– Хе!
– развеселился я.
– А почему бы не сразу весь мир?

– Ладно, пусть не дворец, но можно же найти что-то лучше этого, - умерила свой аппетит джинния.
– А золото я тебе помогу найти.

– Хм, у нас несколько другие материальные ценности приняты в обиходе, но и от золота не откажусь. Откуда возьмёшь?

– Клад, - коротко ответила девушка.

Рогулька из ясеневой веточки, до этого свободно болтавшаяся на ниточке перед панелью, внезапно замерла и повернулась куда-то в поле.

– Ну, если, опять ерунда берестяная или гнилые тряпки, - пробурчал я, выворачивая руль в сторону, куда указала кладоискательная "лоза". Третий день я колешу по глухим местам, старательно исследуя места, где сто и больше лет назад проходили главные тракты, стояли деревни, спаленные во время, бунтов, революции, раскулачивания, войн, опустевшие, когда крестьянам разрешили выдавать паспорта и те гурьбой рванули в города, бросая дома и нехитрый скарб, и потом раскатанные тракторами.

Трижды "лоза" указывала мне места, где имелись захоронки или клады. Один раз в большом глиняном горшке с крышкой и густо обмазанном чем-то вроде окаменевшей смолы, нашёл гнилые лоскутки с кусочками янтаря, медной позеленевшей цепочкой и несколькими тончайшими пластинками из серебра. Вероятнее всего, спрятанная дорогая шаль, украшенная по той поре едва ли не как царская корона с учётом крестьянского происхождения. За годы и годы материя почти полностью сгнила, серебро почернело, основа для января так же сгнила, а начищенная медь с узорами окислилась, превратившись в комочки зелёной грязи. А может, это было платье или ещё что-то, теперь уж и не разберёшь.

Потом рогулька привела меня в овраг, где в чугунке лежали куски бересты с записями. Время материал почти не пощадило, береста слиплась, потрескалась, чернила в большинстве своём расплылись. Для историков это точно редкость и драгоценность. Быть может, и для просто "чёрного археолога" тоже вещь полезная: вдруг там есть след, который приведёт к кладу! Но мне с них пользы никакой, только засвечусь зря, привлеку чужое внимание, так что, пусть лежат на прежнем месте, кто-то другой найдёт и принесёт историкам.

В третьей захоронке и вовсе было что-то непонятное: по медным уголкам и полоскам, а так же куску чего-то заржавевшего до неприличия (замок, скорее всего, как я думаю) опознал сундучок или, быть может, ларец. Деревянная основа и содержимое его давно превратилось в прах, что, впрочем, не помешало "лозе" назвать эту кучку "гэ" гордым словом - клад.

Вот и сейчас лоза что-то нашла, и я всеми фибрами души молюсь, чтобы это было, наконец-то, что-то существенное.

Почти в центре заросшего молодыми берёзками поля, рогулька задёргалась из стороны в сторону, сигнализируя, что я уже на месте. Точность у этого амулета была не самая хорошая, приходилось возить с собою мощный металлоискатель, приобретенный на денежку из заначки.

– Ну, что тут у нас?
– вслух произнёс я, водя тарелкой прибора перед собою.
– Хм... так-так, цветной металл, золото, цинк?..

Хоть и дорогой металлоискатель, но погрешности он допускал существенные. Почти тот же набор он показал мне в берестяном кладе, хотя, кроме чугунка там больше ничего и не было металлического. Отключив прибор, я вооружился, киркой, лопатой и топором, а перед самыми работами выпил пять глотков собственноручно сваренного эликсира. По словам джиннии и по собственным впечатлениям, напиток очень хорошо бодрил и тонизировал, наполняя тело энергией и без всяких неприятных последствий, если им не злоупотреблять. Но какой же у него был гадостный вкус! Да и чего ожидать от смеси, куда вошли такие травы, как толокнянка, золототысячник, осиновая кора, масло чайного дерева и ещё полдюжины компонентов с тошнотворным или горьким вкусом.

Скривился, когда противная жидкость скользнула в желудок, с трудом сдержал тошноту. Потом вонзил острое лезвие лопаты в твёрдую почву...

Орудуя то топором, когда на пути встречались корни, то киркой (когда закопался до пояса, то наткнулся на слой такой твёрдой почвы, словно, её укатывали танками несколько лет подряд) и вновь лопатой я докопался, всё же, до клада.

В небольшом, литра на два с половиной воды и трубой для лучин, медном самоваре с клеймом нижегородских мастеров братьев... каких-то, лежали потемневшие от времени монеты. Примерно полсотни неказистых, в сравнении с современными, монет.

Дома я бережно очистил их от земли и грязи и положил отмокать в специальный раствор, рецепт которого вычитал из интернета.

– Тут нет золота, - сообщила мне джинния, мельком посмотрев на кучку старинных монет.
– За это не купишь и телегу с ослом.

– Это добро нам и не нужно. А ценится в наше время не только материал, но и его возраст, кто изготовил и где. Так что, быть может вот этот кругляшёк, - я подцепил пинцетом медную монету и покрутил её перед собою, - стоит дороже, чем современная монета из золота.